Снежная Королева - Наталья Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я ее убью! — выпалила Жужа и бросилась на Леру, угрожающе размахивая ножом. — Я ей сказала, чтобы держалась от тебя подальше!
Шандор, с неожиданной для такого толстяка ловкостью, шагнул ей навстречу, перехватил руку с ножом, вывернул кисть и отобрал оружие. Жужа вскрикнула от боли и прикусила губу.
— Ласло, — прошипела она в следующую секунду, — твою женщину бьют, а ты спокойно смотришь!
— Если надо будет, — ответил Ласло, — если надо будет, я тебя плеткой выпорю! Собачьей плеткой!
— Ты — можешь, ты не только побить, ты меня и убить можешь! — подхватила цыганка. — Ты — мой мужчина, мой хозяин! А посторонним не должен позволять!
— Распустил ты своих баб, — недовольно проворчал плосколицый мужчина. — Никакого порядка!
— Шандор, уведи ее! — распорядился Ласло. — Запри ее в спальне! Достала она меня! А ты, — он повернулся к Лере, — раз уж все равно вошла, оставайся! Выпей вина, закуси с дороги… ты ведь устала! Наши женщины с мужчинами за одним столом не сидят, но ты… ты совсем не такая!
— Все равно я эту селедку белоглазую зарежу! — выпалила из дверей Жужа, которую тащил прочь невозмутимый Шандор.
— Познакомься, — Ласло повернулся к своему плосколицему гостю, — это — Элеонора, толковая девка! В городе она человек новый, никого пока не знает…
Лера проглотила «Элеонору», не моргнув глазом. Ничего, она потерпит. Плосколицый скользнул взглядом по Лериному лицу, и она вздрогнула. В этом взгляде были скрытая угроза и совершенно явная неприязнь. Она почувствовала своим шестым чувством, что этот человек не просто опасен — он очень опасен.
— А это… — продолжил цыган, собираясь представить своего гостя, но тот оборвал его:
— Не надо подробностей! Меня зовут Павел, этого вполне достаточно. Даже больше чем достаточно.
И он мент, Ласло! — выпалила Лера неожиданно для самой себя. — У него это на лице написано метровыми буквами, как на вывеске казино «Олимпия»!
Мужчины дружно расхохотались.
— Конечно, мент, — подтвердил Ласло. — Он — наш человек, наш мент. Мы с ним вот так! — и цыган звучно сложил вместе ладони, — Правда, Павлик?
— Правда, — плоское лицо слегка смялось, как каучуковая маска, обозначив улыбку.
«Но это нисколько не помешает ему съесть тебя с потрохами, как только представится такая возможность», — подумала Лера, садясь в третье кресло и наливая в свободный бокал самую малость терпкого, темного киндзмараули.
— За нашу дружбу! — Ласло поднял тяжелый бокал.
— За дружбу! — подхватил Павел, и они чокнулись.
— Значит, Усти-на-Лабе, дом десять… — проговорил мент, одним глотком допив свой стакан. — На дворе трава, на траве дрова… Ну ладно, Клоун, засиделись мы с тобой, пойду я, пожалуй! Дело надо делать, сам знаешь!
За ним закрылась дверь, и Ласло повернулся к Лере:
— Ну рассказывай — как съездила?
— Ты еще спрашиваешь? — Лера окинула цыгана холодным взглядом, словно выплеснула на него ушат ледяной воды. — Ты послал меня в настоящий гадюшник! Костик продался ментам, — она выразительно взглянула на дверь, за которой исчез Павел, — у него в баре была засада! Хорошо, что я ее почуяла!
— Так что сбежать тебе удалось, — осклабился Ласло. — И нечего качать права, ты не на профсобрании, я тебе молоко за вредность не выпишу! Вот вина выпей, хорошее вино, может, тогда у тебя настроение исправится! А может, ты все же попала в засаду, и тебя выпустили в обмен на ценную информацию? — Глаза цыгана подозрительно заблестели. — Может, ты меня сдала?
— Я не только убежала, — Лера презрительно откинула голову и свысока поглядела на низкорослого цыгана, в глубоком кресле он казался почти лилипутом. — Я дождалась нужного человека и ему тоже помогла уйти! Так что Костик нам теперь без надобности, мы спокойно можем строить расклад напрямую!
— Молодец, девочка! — Ласло погладил ее по руке. — Я в тебя сразу поверил, и я не ошибся! Хочешь? — Он достал пакетик белого порошка, высыпал дорожку на крышку часов. — Ах, ну да, ты же не употребляешь! Молодец…
Цыган свернул стодолларовую купюру, шумно втянул порошок, и лицо его сразу порозовело, глаза чувственно прикрылись. — Ох, хорошо… Ну ладно, теперь рассказывай…
***С легкой руки Леры криминальная жизнь старого города потекла по другому руслу.
Большая часть улицы Усти-на-Лабе, названной в честь словацкого города, побратима Владимира, застроена унылыми пятиэтажными домами, так называемыми хрущевками. Но дом номер десять представлял собой исключение. Впрочем, это было исключение не из приятных. Это был чудом уцелевший приземистый деревянный барак, в котором проживали люди, выкинутые судьбой на обочину жизни, — спившиеся, опустившиеся, потерявшие всякую цель.
Поздно вечером перед дверью десятого дома остановились двое парней в потертых кожаных куртках. Один из них громко постучал в дверь, второй стоял чуть позади, демонстративно держа руки в карманах и исподлобья поглядывая по сторонам.
На стук никто не отозвался, и поздний гость принялся молотить в дверь ногой.
— Вы что там — совсем озверели? — в приоткрывшееся окно выглянула опухшая, давно небритая физиономия. — А вот если я тебе сейчас по голове постучу — это тебе понравится?
— Уймись, мужик, — беззлобно отмахнулся парень. — Лучше открой нам, мы к Слесарю пришли!
— Не знаю я никакого слесаря, — поморщился обитатель барака. — Пришли, так заходите! У нас не заперто!
— Что, так никогда и не запираете? — недоверчиво переспросил гость. — Как же вы живете? В наше-то время!
— А у нас воровать нечего! — ухмыльнулся мужик. — У тебя вот нечего будет воровать — тоже запираться не будешь!
— Да тебя самого на органы украдут! — пообещал парень, отворяя дверь, которая действительно была не заперта.
— И-и, малый! — тяжело вздохнул местный житель. — У меня органы все до того от тяжелой жизни поношенные, что навряд ли кто на них позарится!
Двое парней двинулись по темному коридору, спотыкаясь о какие-то сундуки и ящики. Под ноги переднему попало ведро и, громыхая, покатилось вперед.
— Тише вы! — донеслось из-за ближайшей двери.
Парень дернул эту дверь на себя, увидел тесную комнату, сплошь застеленную грязными тюфяками, на которых вповалку валялись полуодетые люди, мужчины и женщины, кое-как прикрытые грязными лохмотьями. С ближайшего тюфяка на них смотрело существо с круглым распухшим лицом. Возможно, несколько лет назад это создание было женщиной.
— Выпить нету? — поинтересовалась она у вошедших. — А нет, так чего притащились? Дайте хоть поспать!
— Скажи, где Слесарь живет, и мы тут же уйдем! — пообещал один из парней.
— По левой стороне идите, третья дверь! — сообщила бывшая женщина и снова зарылась в свои лохмотья.
Парни двинулись дальше, стараясь не шуметь. Впрочем, это им плохо удавалось. Под ноги одному из них подвернулась кошка и с жутким воплем умчалась по коридору.
Наконец они поравнялись с третьей дверью, и тот, что шел первым, постучал в нее условным стуком — три удара, пауза и еще четыре.
Постучав, он на всякий случай тут же отступил в сторону и прижался к притолоке, на тот случай, если вместо ответа из-за двери прогремит выстрел. Его напарник застыл по другую сторону двери.
— Кого еще черт принес в такое время? — донесся из-за двери недовольный хриплый голос.
— Слесаря бы нам, — отозвался парень, невольно понизив голос, — мы от Керима…
— От Керима? — недоверчиво переспросили из-за двери. — Ну, ежели так, то ладно…
Заскрипели засовы, и дверь медленно приоткрылась.
В проем выглянул круглый настороженный глаз, и еще один — чуть ниже: круглый зрачок револьверного ствола.
— Ну я Слесарь, — проговорил человек за дверью. — А вы кто такие? Что-то я вас раньше не видал! А где Тофик с Равилем?
— Керим ребят на стрелку в Муром послал, а нас к тебе за товаром… велел сказать, что на следующий раз двойной груз возьмет.
— Двойной? Двойной — его еще приготовить надо… — проворчал Слесарь. — А слова какие Керим передавал?
— На столе, велел сказать, трава… — начал парень, но напарник дернул его за рукав и поправил:
— Не на столе, а на дворе трава, дурья голова! На дворе трава, а на траве дрова!
— Верно, — усмехнулся Слесарь, широко открывая дверь. — Только у меня на дворе трава давно не растет, химией сожженная! Ну заходите, пацаны, будьте как дома! — и он хрипло хохотнул собственной шутке, пропуская парней в комнату.
Внутри запах аммиака сделался просто невыносимым.
— Ты чего — до сортира дойти не можешь или сорок кошек тут держишь? — спросил один из парней, зажимая нос. — Ну и вонища! Хоть противогаз надевай!
— Ты чего, Витек, — усмехнулся его напарник, — никогда в химичке не был, где «лед» готовят? В химичке всегда так пахнет! У меня соседка была, бабуся — божий одуванчик, у нее четыре кошки жили, гадили почем зря, так раз к ней эти… менты из наркоконтроля вломились, из-за запаха подумали, что бабка на дому «лед» варит!