Нежное насилие - Мари Фишер

– Это такими были посылки, о которых ты нам всегда рассказывала? Которые после войны приходили из Америки?

– Ты имеешь в виду гуманитарную помощь? Нет, таких вкусных вещей там не было. Зато была прежде всего кукуруза да еще солонина и жир. Но как же мы этому радовались, ведь тогда вообще ничего не было. Гуманитарная помощь спасла нам жизнь.

Хельге Гросманн, родившейся незадолго до конца войны, вообще-то не пришлось переживать трудные годы – разве что в младенческом возрасте. Собственно, знала она про это время только из рассказов родителей. И тем не менее говорила о тех годах охотно. Закончила она свою речь, как обычно:

– Вы и сами-то не знаете, как хорошо вы сегодня живете.

«Это верно, – думала Катрин, – мне действительно живется хорошо. Всего хватает. Мне должно быть стыдно, что я еще чем-то недовольна».

Она действительно испытывала некоторое чувство стыда.

«Если бы Жан-Поль подарил мне какое-нибудь произведение искусства, обрадовало бы это меня или нет? Нет, конечно, нет. Что-нибудь этакое, вроде статуэтки Будды из слоновой кости, – надо же, чтобы такое взбрело на ум! – определенно не принесло бы мне радости. Ну, поставила бы я ее куда-то, и стало бы в моей комнате одной безделушкой больше, а через пару недель я бы о ней и думать забыла. Дело известное. А сыр-то хоть съесть можно».

Она поднялась с места.

– Мне кажется, Жан-Поль поступил трогательно, – заметила она.

– А по-моему, это смешно, – возразила Даниэла. – Надо же! Выслать посылку со жратвой именно тебе, у которой и аппетит-то просыпается совсем редко.

– А может быть, именно потому, что она, с его точки зрения, слишком худа, он и старается ее раскормить, – заметила Хельга Гросманн.

– Ну, тогда давайте возьмем по куску шоколада, – предложила Даниэла. – Так сказать, на десерт. Или все это только для тебя, мамуля!

– Нет, – ответила Катрин, – можете брать, сколько пожелаете. Только исключительно после еды. Это я, конечно, тебе говорю, Даниэла. Бабушка сама знает, что ей делать.

Она удивилась, что нежно-горький шоколад был таким вкусным и сразу же таял во рту.

Сочельник прошел в полной гармонии. Как и в прошлые годы, они пригласили Тилли с ее маленькой Евой, но отнюдь не испытали разочарования, когда молодая женщина от приглашения отказалась. Она уже помирилась с родителями и проводила праздник дома.

Китайская напольная ваза Катрин стала сенсацией вечера, хотя и была принята не с таким восторгом, какого она ожидала. Катрин не могла избавиться от подозрения, что мать заранее разведала, что за подарок она им приготовила. Но уверенности в этом не было. Самой же Катрин преподнесли альбом с изображениями гобеленов и прочих ковровых изделий эпохи Возрождения, а Даниэла подарила матери отрывной календарь, прикрепленный к пестро раскрашенной картонке. Подарки для Даниэлы – игры и книги – мать и бабушка выбирали совместно.

В точном соответствии с одной из картинок подаренного альбома, с наступлением сумерек пошел снег и рождественские свечи и золоченые орехи на елке засветились каким-то особым сиянием.

Потом был салат из картофеля с колбасками – очень простое блюдо, которое, однако, показалось всем троим замечательно вкусным после всяких лепешек и сладостей. Хельга Гросманн после смерти своей матери решительно отменила всякие грандиозные трапезы в праздничные дни, и Катрин подумала, что совет поступать именно так она могла бы дать Эрнсту Клаазену, пытавшему ее недавно по поводу возможных неприятностей перед Рождеством. Свою мысль она высказала и вслух.

– С твоей стороны, было очень умно, мама, – заметила она, – покончить с культом кулинарии.

– У меня не было никакой определенной идеи, – призналась Хельга Гросманн, – я просто посчитала, что для нас двоих это ни к чему.

– А как же быть со мной? – спросила Даниэла. – Ведь теперь нас трое.

– А ты, что же, хочешь, чтобы бабушка часами простаивала на кухне и заваливала нас с тобой всякой едой?

– Нет уж, спасибо. Мне и лепешек хватило.

– Ну вот, видишь. А бабушка, благодаря этому, щадит свои нервы.

– Могла бы и ты что-то приготовить, – заметила Даниэла, и ей нельзя было отказать в логике.

– У твоей мамы есть другие таланты.

Они пили вино. Даниэле тоже налили рюмку ликера, чтобы чокнуться всем троим. Все были очень довольны друг другом.

– У меня для вас еще один сюрприз! – объявила Хельга Гросманн.

Катрин и Даниэла взглянули на нее, ожидая продолжения.

– Мы закроем лавку до Нового года.

– Хорошая идея! – воскликнула Катрин. – Тогда у меня будут время и досуг, чтобы выполнить работу для «Либерты».

– Вообще-то не знаю, удастся ли тебе это.

– Но я должна, мама. У меня действительно куча дел.

– Зачем же портить праздники? Гораздо важнее было бы как следует расслабиться.

– Бабушка права, – вступила в разговор Даниэла. – Лучше поиграй со мной. А то Ильза и Таня уехали, так что…

Хельга Гросманн подхватила:

– Мы тоже совершим путешествие. В Винтерберг. Если чуточку повезет, то застанем там и снег.

Заблаговременно, еще пару месяцев назад, Хельга забронировала места в «Пансионе Газельманн».

– И ты так долго держала это в секрете? – удивилась Катрин.

– Это было совсем нелегко, – призналась Хельга Гросманн.

– А если не будет снега, то можем покататься на коньках! – воскликнула Даниэла.

Катрин тоже обрадовалась. Они уже неоднократно, правда, только по выходным, ездили в Зауэрланд, вдыхая там чистый воздух и совершая прогулки по лесу. На этот раз возникала перспектива побегать на лыжах или покататься на санках. И даже если бы это не удалось, все равно наслаждаться в течение недели полной свободой, на всем готовом, решительно ничего не делать по хозяйству – это было достаточно соблазнительно.

Тем не менее Катрин заметила:

– И все же ты могла бы заранее обсудить свои планы со мною.

– А зачем, дорогая?

– А что если бы я наметила другие дела?

– Ты бы мне о них сказала.

– Если бы мы знали о поездке заранее, могли бы уже давно ей радоваться, – вставила Даниэла. – Но это ведь не важно. Главное, что мы едем. И когда же?

– Послезавтра.

– Значит, во второй день Рождества? – уточнила Катрин. – Надеюсь, мне удастся найти мастера, который поставит на машину зимние шины. Без них я в горы ехать не решусь.

– Можно надеть на колеса цепи.

– А ты умеешь это делать? Я – нет.

Они были возбуждены перспективой провести небольшой отпуск в горах, обменивались мнениями и высказывали опасения, связанные с поездкой. Когда стол был убран, Даниэла разложила на нем одну из своих новых игр, а Хельга Гросманн и Катрин опробовали эту игру вместе, и все втроем принялись играть. Никому и в голову не пришло включить телевизор.