Небесный спецназ Сталина. Из штрафной эскадрильи в «крылатые снайперы» (сборник) - Георгий Савицкий

«Лавочкины» обладают в бою лучшей скороподъемностью на более крутых углах наклона траектории – за это знание немецким пилотам пришлось расплатиться своими жизнями. Пилоты «фокке-вульфов» старались ни в коем случае не терять скорости и избегать длительного маневренного боя – именно такого, который им навязал капитан Иван Никитович Кожедуб, будущий советский ас.

«Лавочкины» закрутили по новой огненную круговерть воздушного боя. И теперь уже «фокке-вульфы» оказались в невыгодном положении. У них заканчивался запас горючего, да и новые истребители русских превосходили тяжелые FW-190A-6.

Сам командир группы «лавочкиных» сразу «взял в оборот» одного «фоккера». Тот поспешил выйти из боя, волоча вырывающийся из пробоин дым и языки пламени. Летчики на Ла-5ФН подбили еще одного стервятника. Гитлеровские летчики сразу же потеряли интерес к советским истребителям и поспешили выйти из боя.

– Леопарды, прием, это командир. Выходим из боя и идем на свой аэродром.

– Вас понял, командир. Ваську сбили…

– Да, не уберег… Но мы еще отомстим этим сволочам!

Рядом с «Аэрокоброй» майора Волина, уравняв скорость, «завис» Ла-5ФН командира звена 240-го истребительного авиаполка.

– Прием, Леопард, у нас топливо тоже заканчивается – двигатели перефорсировали на виражах.

Волин оглянулся на «Лавочкина». Из-под капота у него выбивало клубы дыма.

– Кожедуб, ты подбит, горишь.

– Да, верно, в моторе два цилиндра прострелены. Растет температура масла.

– До нашего аэродрома дотянешь?

– А сколько времени еще лететь?

– Двенадцать минут, и у меня уже мигает «окурок»[21].

– Буду садиться на вынужденную на вашей площадке.

– Давай.

Летчик сокрушенно посмотрел на свой распластавшийся на земле истребитель и стащил шлемофон с белокурой головы. Слава богу, Семену Лавочкину и Виктору Швецову, все обошлось. Мотор воздушного охлаждения АШ-82ФН отличался высокой надежностью, в отличие от V-образных двигателей жидкостного охлаждения. Даже прострел двух-трех цилиндров не смог остановить «сердце» самолета. Но все равно, для летчика потерять свой истребитель, что для рыцаря – лишиться боевого коня.

– Ничего, не переживай, наши техники быстро твою «ласточку» починят. Майор Волин, спасибо, лейтенант, что выручил нас. – Александр протянул руку.

Пожатие светловолосого молодого летчика было крепким, а улыбка – открытой.

– Хорошо, успели вовремя. Мы слышали ваш радиообмен.

– Давай пока пойдем в штаб, там напишешь рапорт о воздушном бое, заодно позвоним к тебе в часть, скажем, что ты приземлился благополучно. Ну а потом – в столовую! Надо же гостя накормить, проявить гостеприимство.

– Да что-то после боя кусок в горло не лезет…

Волин кивнул, внимательно глядя в глаза летчику. В его взгляде чувствовалась огромная усталость – как и у всех остальных летчиков.

В штабе шла обычная работа: офицеры боевого управления что-то отмечали на штабных картах. Радиотелеграфисты принимали длинные ленты шифровок, радист, прижав наушники, вслушивался в эфир и передавал короткие сообщения.

Командир полка встретил летчиков, пожал им руки. Крикнул ординарцу:

– Коля, принеси чай!

– Есть!

– Потрепали?

– Немного. Сейчас напишем рапорт.

Иван Кожедуб присел к столу и стал писать. Его рапорт был предельно лаконичен и вместе с тем подробен. Этот капитан, несмотря на молодость, уже был опытным воином.

– Давно воюешь?

– Нет, недавно. – Кожедуб прищурился, и мгновенно его доброжелательное лицо превратилось в холодную маску. А взгляд стал напоминать дульные срезы двух скорострельных 23-миллиметровых пушек ВЯ-23, которыми был вооружен истребитель Ла-5ФН. – Но у меня к ним свои счеты! Семья осталась на оккупированной Украине…

Знаменитый летчик родился в деревне Ображеевка Сумского уезда. Семья Кожедубов жила очень бедно, но маленький Ваня уже тогда мечтал о небе, о полетах. Советская власть подарила надежду и новое будущее.

Сельский парень Иван Кожедуб окончил химико-технологический техникум и без отрыва от учебы – Шосткинский аэроклуб. В то время везде гремел девиз «Комсомолец – на самолет!» И многие юноши и девушки занимались спортивным пилотажем, планеризмом, парашютными прыжками. Девушки тогда даже с парнями не знакомились, если у тех не было значка парашютиста! Что ж – тогда были совсем другие критерии мужественности, нежели сейчас…

Иван Кожедуб вступил в ряды Красной Армии в 1940 году, а в 1941-м окончил Чугуевскую военную авиационную школу летчиков. Летал он самозабвенно, оттачивая каждую фигуру пилотажа, каждый элемент воздушного боя. И его, как лучшего в училище, оставили инструктором. Готовя других летчиков, он и сам совершенствовал, оттачивал свое мастерство воздушного бойца.

Шел тяжелый 1941 год, наши летчики сражались против стервятников Геринга. С началом Великой Отечественной войны вместе с авиашколой Кожедуб эвакуировался в Чимкент. И уже под небом пустыни Средней Азии он продолжал летать и учиться драться.

Отличный воздушный снайпер и пилотажник, он поражал цель из любого положения самолета в пространстве. За всю войну Иван Никитович Кожедуб ни разу не был сбит, хоть часто и приводил на аэродром изрядно потрепанный в воздушных боях «Лавочкин». В его летной биографии было немало сложных моментов. Еще будучи инструктором, 30 сентября 1942 года, прикрывая с воздуха переправы, он в одиночку отбил атаку восемнадцати пикирующих бомбардировщиков немцев!

Стране были нужны новые летчики, и Кожедуб продолжал учить совсем юных курсантов летать и сражаться. Но одновременно с этим молодой инструктор просто «бомбардирует» начальство рапортами: «Прошу направить на фронт в действующую часть».

И поздней осенью в ноябре 1942 года его рапорт был удовлетворен. Старший сержант Кожедуб отправился в Иваново, в действующую часть – 240-й истребительный авиационный полк еще только формирующейся 302-й истребительной авиационной дивизии.

В марте 1943 года в составе дивизии Иван Кожедуб вылетел на Воронежский фронт. Свой первый боевой вылет он выполнил 26 марта, но неудачно: его «Лавочкин» с бортовым номером 75 был поврежден пушечной очередью «Мессершмитта-109», бронеспинка спасла его от зажигательного снаряда. Но беда не приходит одна – при возвращении на свой аэродром его самолет был обстрелян нашими же зенитчиками. В «Лавочкин» попало два зенитных снаряда. С большим трудом Кожедуб смог довести истребитель до аэродрома и посадить его. Месяц летал Иван Кожедуб на старых машинах, пока не получил новый Ла-5. В этом молодой летчик проявил недюжинный характер: его хотели назначить на наземную работу – на пост оповещения, но он, что называется, «уперся». Только летать! И командир полка заступился за него, и не зря.