Потерянный родственник - Алексей Макеев

– Ни хрена себе! – почти весело проговорил Тягунов. – Он меня еще и учить жить будет! Вы вообще что за птицы?

– Вот что мы за птицы, – сказал Гуров, вынимая из кармана удостоверение. – Теперь довольны? Похоже, к вам без красных корочек в магазин и заходить не стоит?

Тягунов, несмотря на свой скверный характер и ярко выраженную ревность, был растерян. Он сразу же заметно сник и потерял желание разговаривать. Теперь он молча и настороженно смотрел на Гурова и Крячко, будто ожидая немедленных карательных санкций. Зато его супруга резко оживилась. Побледнев, она бросилась к прилавку и, заискивающе глядя Гурову в глаза, затараторила:

– Ой, да простите вы его, дурака, честное слово! Он совсем помешался от ревности, понимаете? Просто не может, когда я с мужчинами разговариваю. А как я не буду разговаривать? Работа такая, что хочешь не хочешь, а разговаривай. Сто раз уже с ним ругались. Я предупреждала, что нарвется он когда-нибудь на неприятности. А так он у меня не злой. Просто характер такой дурацкий…

– Да не переживайте вы! – сказал смущенно Гуров. – Никаких неприятностей мы вам устраивать не собираемся. Другое дело, что вы сами их себе устраиваете. На пустом месте. Но это не наша грядка. Разбирайтесь между собой. А мы к вам зашли совсем по другому делу.

– По какому такому делу? – сумрачно поинтересовался Тягунов. – У нас с милицией никаких дел нет. У нас все по закону. Все документы в порядке…

– А никто и не сомневается, – перебил его Гуров. – Речь идет о другом.

– О другом? Что значит – о другом?

Тягунов обменялся с женой обеспокоенным взглядом и в волнении потер руки. Ладони у него были крупные, грубые, привычные к труду и, если так можно выразиться, к обороне.

– Должен сразу предупредить, – сказал Гуров. – Мы расследуем дело об убийстве. Поэтому к нашим вопросам следует отнестись со всей ответственностью. Эмоции нас не интересуют.

– Убийство? – прошептала Тягунова. – Вы сказали, убийство? Но у нас здесь не было никаких убийств. Ваня, ты что-нибудь слышал об убийстве?

– Сейчас услышим, – злорадно сказал Ваня.

– Положим, об убийстве мы как раз распространяться и не будем, – возразил Гуров. – А вот от вас кое-какую информацию получить надеемся. Речь пойдет о человеке, которого вы оба знаете, о Перфилове Геннадии Валентиновиче…

Гурову показалось или он на самом деле услышал, как при имени Перфилова хозяин булочной скрипнул зубами. Гуров покосился на него – Тягунов, сжав кулаки, уставился себе под ноги. Ноздри его хищно раздувались.

– Я же просил без эмоций, – сказал Гуров.

– Да-да, конечно, мы знаем Перфилова, – поспешно вмешалась хозяйка. – Но отношений мы с ним не поддерживаем, вы не думайте!

– А мы пока ничего и не думаем, – заметил Гуров. – Пока мы задаем вопросы. Возможно, вы и не поддерживаете отношений с Перфиловым, но мы располагаем информацией, что этот человек мог появиться здесь у вас вечером шестнадцатого сентября. Поэтому и первый вопрос будет таким – шестнадцатого сентября сего года кто-нибудь из вас двоих видел гражданина Перфилова?

Супруги переглянулись. Глаза Тягуновой смотрели жалобно и испуганно, а из глаз ее мужа едва не летели молнии.

– Вот! Вот теперь ты видишь, стерва? – задыхаясь, сказал он и угрожающе надвинулся на жену. – Весь город уже знает, что эта мразь ходит сюда, как к себе домой! У-у, стерва!.. – Он взмахнул рукой.

– Стоп! – Гуров сильно хлопнул по прилавку ладонью. – Опомнитесь! Вы находитесь в присутствии представителей закона. Что это вы себе позволяете?!

Тягунов с сожалением отступил, но это стоило ему огромных усилий. На щеках его перекатывались желваки. На Гурова он не смотрел, опасаясь, видимо, сорваться.

– Мне повторить вопрос? – спросил Гуров.

– Никого мы не видели, – буркнул с ненавистью Тягунов. – Я эту сволочь даже на порог к себе не пущу!

– Интересно, а это помещение вы арендуете или выкупили полностью? – спросил вдруг Крячко. – Это я к тому, насколько этот порог является вашим… Все-таки это магазин. Мне кажется, сюда может войти любой, разве не так? Если вы кого-то выставите, он вправе будет подать на вас в суд.

– Короче, не видели мы Перфилова, – сказал Тягунов, не поднимая головы.

Однако по смущенному лицу его жены Гуров видел, что темпераментный булочник, скорее всего, лжет. Поэтому он не собирался оставлять его пока в покое.

– Вы что-нибудь слышали об ответственности за дачу ложных показаний? – спросил он. – Подумайте хорошенько – может быть, вы что-то запамятовали?

– Ничего я не запамятовал, – упрямо заявил Тягунов. – Не было здесь Перфилова – и точка. А я, между прочим, не на допросе, чтобы показания давать!

Он был похож сейчас на быка, упершегося рогами в забор. Забор свалить было ему не по силам, но и отступать он не собирался.

– На допрос мы вас вызовем, – пообещал Гуров. – Раз вам так нравится терять время в казенных кабинетах, мы вам это устроим. Не лучше ли решить все по-хорошему?

В помещении повисла неприятная пауза. Гуров подумал о том, что теперь в воздухе пахнет не сдобой и сладостями, а чем-то похожим на электричество. Женщина, без сомнения, была готова ответить на вопрос, но присутствие мужа сковывало ее. Гуров понял, что во избежание скандала она сейчас ни за что не станет уличать мужа во вранье. Ему хотелось стукнуть кулаком от досады, но он все-таки сдержался.

– Значит, так, – объявил он бесстрастным голосом, выкладывая на прилавок карточку с номером своего телефона. – Когда у вас пройдет этот бзик, можете позвонить мне вот по этому номеру. В любое время суток. Еще раз подчеркиваю, что речь идет об убийстве. Если до завтрашнего утра звонка не будет, ждите повестку на допрос. Мы здесь не в игрушки играем.

Ответом ему было угрюмое молчание. Белый клочок картона одиноко лежал на прилавке.

– Может, надумали? – с надеждой спросил Крячко. – Вопрос-то простой! Видели – не видели? Мы же вас не бухгалтерские книги просим показать…

– Нечего нам сказать, – хмуро ответил Тягунов.

– Ну как вам будет угодно, – сказал Гуров. – Мы вас предупредили. Дальше разговор будет совсем другой.

Он повернулся и, не оглядываясь, пошел к выходу.

– А за хлебушек спасибо, – Крячко улыбнулся женщине. – Все время бы к вам захаживал, да больно далековато!

Тягунова не решилась улыбнуться в ответ. Оперативники вышли на улицу, и здесь Гуров дал волю своему гневу.

– Вот бараны! – в сердцах сказал он. – Я же вижу, что они что-то скрывают. Видели они Перфилова!

– Надо было пожестче, Лева! – заметил Крячко. – Припугнуть надо было как следует!

– Этого булочника припугнешь! – с сомнением сказал Гуров. – Упертый тип! Такой если вбил что-нибудь в голову… Ну, ничего, думаю, что дамочка еще спохватится и обязательно позвонит. Она не допустит, чтобы ее благоверного в тюрьму посадили. Только она тайком от него позвонит.

– Может, и позвонит, – согласился Крячко. – Только время жалко.

Они сели в машину. Гуров набрал номер телефона на Алтуфьевском. Трубку взял капитан Стечкин.

– Ну что там у вас? – поинтересовался Гуров. – Гости не появлялись?

– Никак нет, товарищ полковник! Все спокойно. Хозяйка на свидание отправилась, а потом собиралась у своей тетки переночевать. А мы тут сидим как проклятые и ждем у моря погоды.

– Ну, ждите, – сказал Гуров. – Если что – сразу сообщайте.

Он убрал мобильник и тяжело задумался. Крячко невозмутимо грыз калач и с интересом посматривал по сторонам.

– Нет, я думаю, в квартиру Карповой никто уже не придет, – наконец объявил Гуров. – Скорее всего, ее уже осмотрели. Сразу же – когда за Перфиловым приходили. Зачем им дважды входить в одну реку? Квартира небольшая, мебели мало. А ищут что-то конкретное. Скорее всего, фотоаппарат или пленку.

– Пленку найти – все равно что иголку в стоге сена, – сказал Крячко.

– Это если ты продумал, где ее прятать, – возразил Гуров. – А если как в случае Перфилова – все на бегу да с пьяных глаз, вряд ли придумаешь надежный способ. Но эти люди резонно полагают, что не стоит тратить время на поиски пленки – куда проще найти ее хозяина и спросить у него. Что они сейчас, видимо, и делают.

– И как ты думаешь, каков результат? – поинтересовался Крячко.

– С таким экземпляром, как Перфилов, ничего нельзя знать заранее, – пожал плечами Гуров. – Результат может быть самым неожиданным. Одно можно сказать точно – вряд ли Перфилову приходится сейчас сладко.

– И что же будем теперь делать?

– Будем подвал искать, – невесело ответил Гуров. – Который Перфилову примерещился. Или Видюнину, черт бы их драл! А что делать? У нас никаких зацепок. Никто не видел, как уводили Перфилова, никто не видел, как убивали Гловацкую, никто не видел, как обшаривали квартиру Перфилова, никто ничего не видел. Если бы не смерть, то вообще можно было бы плюнуть на эти пьяные бредни и поехать пить чай. Но что-то мешает мне разделить точку зрения Балуева.