Пленники зимы - Владимир Яценко

IY

Максим вставил следующую кассету и опять запустил функцию ускоренного просмотра видеозаписи. Двойное, с вакуумной прослойкой стекло колпака экспериментального бокса не потело и не покрывалось изморосью. Фризер работал безукоризненно. Макет немедленно начал покрываться слоем льда. Пластмассовые горы, казалось, съёжились и осели под стремительно увеличивающимися ледовыми шапками.

Очередной опыт моделировал динамику замерзания при условии наличия в долине трёх геотермальных источников тепла. Нагреватели стояли в вершинах равностороннего треугольника, и было хорошо видно, как сползающий с гор ледник, наткнувшись на тепловое препятствие, начал раздваиваться, змеиным языком охватывая долину с двух сторон. Ручеёк, имитирующий реку, бурлил, но оставался в своём русле.

Ледовые клещи обползли треугольник и сомкнулись у самой береговой линии.

Но оледенение не прекратилось.

Стенки вокруг "долины" становился всё выше, а просвет между ними – `уже. Прошло ещё несколько минут, и весь объём под стеклом оказался заполненным льдом.

Внезапно картина изменилась: это включилась видеокамера в "долине". Ручеёк разлился – река вышла из берегов. Со стенок купола срывались огромные капли влаги, теперь ручьи стекались к бывшему руслу реки со всех сторон. Объектив камеры запотел, и, несмотря на яркий свет ламп, предусмотрительно установленных в "долине" Дмитрием, качество изображения резко ухудшилось.

Максим остановил видеозапись и сверился с пометками лабораторного журнала.

– На этот раз река не замёрзла… – проговорил он вслух.

– И что это значит? – откликнулась Светлана.

– Это значит, что теперь мы точно знаем, что измеряла подводная лодка у берегов Антарктиды.

– И что же?

Максим выключил магнитофон и откинулся в кресле.

– Она измеряла солёность воды…

– Зачем?

– Кто-то ищет подземные, вернее, подлёдные реки, которые вырываются из-под замёрзшего континента в океан.

Она немного подумала:

– Ты думаешь, там могут остаться полости? Подо льдом?

– Ты же видела, – он махнул рукой в сторону монитора. – По крайней мере, условия, при которых в толще льда остаются огромные пузыри воздуха над непромерзающей почвой, – существуют. Вопрос лишь в мощности геотермальных источников тепла, в их количестве и расположении.

Они помолчали.

Максим покосился на часы. Близилось время связи с Женевой. Необходимо было на что-то решиться. Он поднялся с кресла, и, не спеша, убрал в шкаф видеоаппаратуру.

Туда же положил свои записи. Но в их хранении уже не было нужды: задача была решена, оставалось только ответить на последний вопрос: что теперь с этим делать дальше?

– Думаешь, кто-то ищет русла подлёдных рек, чтобы по ним проникнуть внутрь этой полости?

Максим молча кивнул.

– Но зачем? Или это новый вид спорта? Ледовая спелеология? Острые ощущения?

– Ты плохо представляешь себе масштабы этих пещер, – сказал он. – Площадь поверхности, свободной ото льда, может соответствовать по своим размерам Европе.

Не думаю, чтобы это была одна пещера. Скорее, цепь небольших, с Италию величиной, вытянутых "пузырей", связанных между собой реками…

Тревожно загудел зуммер вызова. "Вот он, момент истины, – сказал он себе. – Дальше откладывать решение невозможно"!

– Что это?

– Кто-то связался с моим компьютером, – пояснил Максим, открывая консоль. – Сейчас я дам подтверждение, и можно будет пообщаться в прямом видео контакте…

– Видео? – насупилась Светлана. – А это будет удобно? Всё-таки одиннадцатый час, ночь. Я тебя не стесню?

– Вот это да! – усмехнулся Максим. – Ты вспомнила, что такое скромность?

Экран монитора выдал хорошо знакомый адрес корреспондента, и Максим тут же подтвердил связь. Решение было принято. Вот сейчас, в эту самую секунду, события получали новое направление.

– Привет!

– Привет, малышка, – тепло отозвался Максим. – Как там у вас дела?

– До твоего письма – прекрасно, а теперь, не знаю…

– Тем не менее, всё это следует исполнить…

– Мы уже приступили, – вздохнула Надежда. – Считай, полдела сделано. Хотя, конечно, это вне интересов нашей фирмы. Но это твои деньги…

– Вот именно, – уточнил Максим.

Она поправляет волосы и задумчиво перебирает бумаги на столе перед собой. Её взгляд направлен чуть ниже объёктива камеры. Она смотрит на свой монитор:

– Кто это там, в моём кресле?

– Мой партнёр, – дружелюбно улыбаясь, даёт исчерпывающий ответ Максим.

– Ничего, симпатичная, – равнодушно кивает Надежда. – Как её зовут? Надеюсь, ты пользуешься…

– Милая девушка, – немедленно обостряется Света. – Зовут меня Светлана, и если у вас есть какие-то вопросы, вы уж, пожалуйста, задавайте их прямо мне…

– Очень мило, – прерывает её Надежда. – Так это вы Светлана? Интересно…

Максим почувствовал, как Светлана обняла его за плечи и нежно поцеловала в щеку.

"Не мешало бы побриться", – озабоченно подумал он.

– У нас весьма тесный контакт… – воркует Света.

– Достаточно, – вклинивается Максим. – Будем экономить спутниковое время.

Рассказывай…

– Первое, за последний год выдано четыре лицензии на геологические изыскания и разработку недр антарктического шельфа. Это очень много. Для сравнения: за последние пятьдесят лет подобных заявок – три. Реально оплачена – одна.

Реализовано – ноль.

– Координаты этих четырёх заявок?

– В точности совпадают с твоим прогнозом.

– Кто заявитель?

– Фирма "Недра и руды, исследования и разработка", зарегистрирована на Вирджинских островах.

– Оффшор?

– Наверное, – Надежда пожала плечами. – Две заявки удовлетворены Аргентиной, одна Англией, одна Россией. А теперь держись, сейчас скажу, сколько им это стоило. Ничего.

Повисла пауза. Максим ждал продолжения. Его не было.

– В каком смысле "ничего"? – спустя минуту, спросил он.

– В прямом. Им эти заявки ничего не стоили.

– Взятка?

– Нет, – усмехнулась Надежда. – Каждый по себе меряет. У тебя одно на уме. Это не взятка. Это интересные условия концессии. Через пятьдесят лет они отказываются от оборудования и прав на результаты исследований в пользу государств, чью концессию разрабатывали.

– Пятьдесят лет?

– Представь себе.

– Похоже, что эти ребята серьёзно ущемили права своих наследников…

– Или полагают, что после их смерти – трава не расти, хоть потоп, – откликнулась Надежда. – Эта новость что-то меняет?

– Да, меняет, – задумчиво соглашается Максим. – Значит, есть какой-то неизвестный фактор. С тем набором данных, которым я располагаю, столбить эти участки дна они должны были на веки веков, да ещё под международные гарантии.