Агентурная сеть - Игорь Прелин

Что касается страны, о которой идет речь, то она являлась оплотом французского экономического и военного влияния в Африке, и армия играла особую роль в расстановке политических сил.

Сам по себе начавшийся мятеж ни для посольства, ни тем более для резидентуры не явился полной неожиданностью.

Мы располагали информацией о том, что в вооруженных силах происходит сильное брожение, что среди солдат, а в последние годы и среди офицеров становится все больше недовольных режимом, провозгласившим достижение подлинной политической и экономической независимости и даже построение «африканской модели» социализма, а на деле фактически отдавшим страну на разграбление бывшей метрополии и ее западным партнерам.

Кроме этого, в армии были и другие поводы для недовольства, не столь значительные, но все же существенные: и назначение на командные посты представителей определенных этнических групп, и необоснованные задержки с присвоением очередных воинских званий, и плохое материальное положение основной массы военнослужащих, и нерегулярная выплата жалованья и многое другое.

И все же, располагая подобной информацией, ни резидентура, ни посольство не предвидели, что все эти общие и частные причины для недовольства в вооруженных силах приведут к выступлению против правящего режима. Мы принимали во внимание и стабильность этого самого режима, всемерно поддерживаемого Францией и получающего от нее щедрые дотации, и наличие в вооруженных силах и спецслужбах французских советников, контролировавших все происходящие в среде военнослужащих процессы, и разобщенность офицерского корпуса, и отсутствие поддержки со стороны остальной части населения, находившегося под большим влиянием религиозных авторитетов, в большинстве своем являвшихся активными сторонниками президента.

И тем не менее выступление состоялось, а мы, скажем прямо, его проглядели.

Были времена, когда каждый подобный случай ставился едва ли не в вину нашим разведчикам и дипломатам, которые, как полагало руководство КГБ и МИДа, были просто обязаны заблаговременно предвидеть любую попытку изменить существующий строй в стране их пребывания. Иногда это им удавалось, но далеко не всегда. Потом жизнь подсказала, что в основе подобных неудач, особенно в африканских странах, не их нерадивость или недостаточно высокий профессионализм, а внезапность и непредсказуемость происходящих событий.

А все дело в особой специфике африканских стран, где по целому ряду причин маловероятно, а в отдельных случаях даже практически невозможно осуществить переворот после длительной и тщательной подготовки, когда какие-то силы исподволь готовят заговор и планируют свержение неугодного им правителя, втягивая в это дело значительное число своих единомышленников.

Гораздо чаще такой переворот становится результатом спонтанного, заранее не планировавшегося выступления небольшой группы военных, а сигналом для него, как правило, является неожиданно возникший повод для резкого недовольства в каком-то полку или батальоне, а то и роте или взводе.

Потому-то в результате большинства переворотов, произошедших в африканских странах за последние десятилетия, к власти приходили сержанты, капралы или лейтенанты, и гораздо реже майоры и подполковники, ну а уж полковники и генералы возглавляли перевороты в исключительных случаях.

Вот и попробуй тут предсказать, что к власти в стране придет какой-то дотоле совершенно безвестный капрал или лейтенант, который и служит-то не в столице, а в каком-нибудь удаленном от нее гарнизоне, и который еще за два дня, а то и за несколько часов до выступления и сам не знал, что ему суждено стать президентом страны, а может быть даже «отцом нации»!

Отправив первую шифртелеграмму в Центр, мы приступили к составлению плана наших дальнейших действий.

Главная задача сейчас заключалась в том, чтобы сохранить жизни всех советских людей, находившихся в стране, и не допустить неоправданных жертв. Поэтому Базиленко с подошедшим к тому времени консулом пошел в консульский отдел, и они стали обзванивать другие советские учреждения, группы специалистов и квартиры отдельных граждан по имевшемуся телефонному справочнику и передавать указание всем оставаться по местам работы и жительства и без крайней нужды не выходить в город, поскольку можно попасть под обстрел.

Одновременно они поручили руководителям учреждений и старшим групп организовать наблюдение за происходящими в городе событиями и обо всех заслуживающих внимания фактах сообщать в посольство.

Так к ведению визуальной разведки были привлечены многие наши граждане.

Еще до моего приезда в посольство позвонили Выжул и Лавренов. Выжул со свойственной ему безрассудностью предложил объехать весь город и выяснить, что же на самом деле происходит и как развиваются события, но Хачикян приказал ему оставаться в торгпредстве и помочь в обеспечении безопасности сотрудников и членов их семей.

Лавренову он также посоветовал пока оставаться в бюро АПН, расположенном в самом центре города неподалеку от канцелярии президента, министерства иностранных дел и других правительственных учреждений, и вести наблюдение за обстановкой.

В десять часов утра по радио передали, наконец, коротенькое правительственное сообщение о том, что ряд частей столичного гарнизона поднял мятеж, однако оставшиеся верными президенту войска блокировали казармы мятежников и вступили с ними в бой. Какие именно части приняли участие в мятеже, не указывалось, поэтому из этого сообщения трудно было извлечь нечто полезное.

Но к этому времени мы уже наладили перехват сообщений всех радиостанций, работавших в столице, в первую очередь, конечно, армии и полиции, и постепенно ситуация стала проясняться.

До той поры мы только эпизодически использовали имевшуюся в нашем распоряжении аппаратуру для контроля эфира, поскольку она предназначалась, главным образом, для перехвата переговоров местной службы наружного наблюдения, однако, к большой нашей радости, эта самая служба по причине своей малочисленности и слабой технической оснащенности не доставляла нам больших хлопот и не создавала ощутимых помех при проведении операций по связи.

Поэтому мы прибегали к контролю эфира, в основном, при проведении наиболее ответственных операций, когда требовалось соблюдение особых мер безопасности. А такими мероприятиями были встречи с несколькими ценными агентами и руководителем находившейся на нелегальном положении Партии независимости, с которым мы поддерживали конспиративный контакт по поручению Центрального Комитета КПСС.

Тем не менее, несмотря на небольшую загрузку пункта радиоперехвата, Колповский регулярно прослушивал эфир, проверяя работу интересующих нас радиостанций и своевременно внося необходимые коррективы в график используемых ими частот.

И вот теперь Хачикян и Колповский когда по очереди, а когда и вместе постоянно прослушивали эфир, переходя с частоты на частоту и выуживая в разноголосице передач сведения о том, что происходит в городе. Это позволило нам компенсировать временное отсутствие агентурной информации, потому что в условиях боевых действий ни о каких встречах с агентами не могло быть и речи.

Уже к середине дня мы имели достаточно полное представление, какие воинские части выступили против президента, кто ими командует, в каких местах города и с чьим перевесом идут уличные бои, зафиксировали несколько попыток мятежников связаться с гарнизонами в других городах и привлечь их на свою сторону.

Все это в сочетании с информацией, поступавшей в посольство по телефону от руководителей учреждений и групп специалистов, позволило составить детальную картину происходящих событий и подготовить подробную информацию в Центр.

Сообщения, поступавшие от руководителей различного ранга, настраивали нас на оптимистический лад: ни в одном из них не было даже намека на какую-то реальную угрозу советским гражданам. Все были на местах, никто не числился пропавшим без вести, не было ни одного убитого или раненого.

Исключением являлась только информация, поступавшая из резиденции посла, волею судьбы оказавшейся в зоне самого яростного столкновения мятежников с верными президенту войсками.

Периодически Гладышев звонил в посольство и, заметно волнуясь, сообщал, что постоянно слышит сильную стрельбу, совсем близко рвутся гранаты и снаряды. Несколько раз в резиденцию звонил Дэ-Пэ-Дэ и согласовывал с послом информацию, которую он за своей подписью направлял в МИД. Однажды к телефону долго никто не подходил, а затем трубку поднял личный шофер посла и на вопрос Дэ-Пэ-Дэ о том, что там у них происходит, с паническими нотками в голосе поведал, что на территории резиденции разорвалось несколько снарядов, а пули так те вообще постоянно бьют по стенам, а потому все обитатели резиденции перебрались в «бункер», где нет телефона, и никуда оттуда не высовываются.