Неистребимый. Трилогия - Сергей Зайцев

– Договоренность вступает в силу с завтрашнего утра, – спокойно продолжила Тай и, не удержавшись, улыбнулась ему одной из своих самых обольстительных улыбок, потому что желание вернулось с новой силой, причем с такой, что спорить она с ним не смогла. Не успела она опомниться, как ее губы уже выговорили необходимые слова: – А… А нынешнюю ночь, если все-таки желаешь, можешь… провести здесь…

Тай запнулась.

С гостем что-то было не так. Насмешливый блеск в его глазах сменился тревожным. Тай еще ни разу не видела мужчину, который был раздосадован подобным предложением, и мгновенно вспыхнула, почувствовав себя оскорбленной до глубины души. «Спокойно, девочка, спокойно, – напомнила она себе, – люди могут думать о нас вовсе не то, что мы воображаем. Причина не обязательно должна лежать на поверхности…» Но приветливое выражение на лице держалось уже с некоторым усилием. Отодвинув в сторону гордость, она решила спросить прямо:

– Я не в твоем вкусе?

Тот, казалось, замялся:

– Не хочу кривить душой, Тай, ты очень красивая женщина, и я искренне рад знакомству с тобой…

– Но? – Губы Тай дрогнули, щеки охватил жар досады и злости. Болтовня. Жалкая болтовня… – Позволь, я догадаюсь сама. Узы верности для тебя не пустой звук? Торопишься к своей женушке?

Выстрел наугад, сделанный с намерением уколоть его самолюбие, в цель не попал, это она заметила прекрасно, но он поспешно кивнул, прикинувшись пентюхом, целиком согласным именно с таким выводом.

– Я искренне приношу свои извинения.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга, словно оценивая с новых позиций. Злость потихоньку отпускала, сменяясь жгучим любопытством. Дело не в ней.

А в чем?

– Я все равно просто так тебя не отпущу. – Тай усмехнулась и предложила: – Снимай плащ и ложись на кровать.

На его лицо легла тень.

– Я думал, что выразился достаточно ясно.

– Расслабься. Я всего лишь хочу сделать тебе массаж. Поверь, тебе это поможет, а мне доставит удовольствие. Давай же, не стесняйся, мы взрослые люди. Такую малость ты себе можешь позволить, не изменяя своей женщине.

Удивленно глядя на нее, он, немного помедлив, покачал темноволосой головой:

– Нет. Не могу объяснить, в чем дело, но мне… не стоит прикасаться к кому-либо. И давай покончим с этим. Если твое предложение остается в силе, то покажи мне комнату. Если нет, то я пойду. Уже поздно, а я устал и хочу отдохнуть.

– Оставайся здесь, – Тай мысленно вздохнула. Случай с этим чужаком казался безнадежным. Может, он просто боится женщин? – Если что понадобится, звякни в колокольчик у двери, и тебя обслужат. Я зайду к тебе утром и да пребудет с тобой Свет.

– Благодарю. Того же и тебе.

Пожелание в ее адрес прозвучало вполне искренне.

Тай поднялась и неторопливо направилась к двери, мягко покачивая бедрами и не сомневаясь, что он смотрит ей вслед. Маленькая женская месть, от которой невозможно удержаться. Пусть помучается. А она пока подумает, как быть с его нежеланием доставить ей удовольствие. И как его обойти, это нежелание. Проклятие, этот отказ только распалил ее еще больше, она же теперь спокойно уснуть не сможет… чтоб тебя причастило, Элиот Никсард, хотя именно от этого она и намерена его уберечь…

15. И еще один странный сон

Сон был тот же.

Тот же отвесный колодец до неба – гладкие серые каменные стены. Тот же серый, чуть светлее стен, туман, лениво колыхающийся на дне колодца тонким живым слоем. То же золотистое облако в центре, сочащееся внутренним светом.

И персонажи были прежними – я и старик, только теперь мы поменялись местами. Он стоял в центре, погрузив стопы и край выцветшего синего балахона в золотистый студень, я же – среди стен узкой пасти скального коридора. Тонкие узловатые пальцы обеих рук крепко сжимали посох, тонувший нижним концом в том же облаке, глаза на коричневом морщинистом лице были плотно закрыты. Тем не менее он знал, что я стою напротив него. А я знал, что он это знает. Старая игра. Все бы ничего, если бы не усталость, будь она проклята. Усталость, копившаяся весь день и вечер, она последовала за мной в этот сон-видение, ей все было мало, даже здесь она продолжала медленно, но неутомимо пережевывать тупыми жесткими зубами каждую мышцу, жилку, каждый кусочек плоти. Но, по крайней мере, в этот раз у меня была большая степень свободы, чем в прошлый раз. Я позволил себе усмехнуться и прислонился плечом к стене коридора, пытаясь снять с ноющих натруженных ног хоть часть нагрузки, гадая, что мне суждено услышать в этот раз. Жжение в икрах ослабело. Реальность этого сна была прямо пугающей. Как и в прошлый раз.

Не открывая глаз, старик требовательно произнес:

– Ну? Я жду.

– Ждешь чего?

– Когда ты займешь мое место.

Я насмешливо развел руками:

– Благодарю за любезное приглашение, но в прошлый раз мне там не понравилось. Ты пытаешься навязать мне нечто, заставить совершить некое действие, в котором я не нуждаюсь. И при этом без всяких объяснений. Лучше оставь меня в покое. В гневе я способен сделать то, о чем впоследствии сожалею.

– Не играй словами. Ты знаешь, о чем я говорю!

– Кто бы говорил! – Слова упали резко и зло. – Может быть, ты сам перейдешь с туманных намеков на нормальную осмысленную речь? Видит Небо, я не знаю, о чем идет речь, как пытаешься мне внушить ты. Ну? В чем дело? Какого Зла я здесь делаю, в чем смысл твоего и моего присутствия в этом странном колодце?

– Ты хочешь, чтобы я напомнил тебе о твоей боли… Хорошо. В тебе нет цельности. Твоя личная жизнь рассыпалась в прах, свое горе ты переживаешь до сих пор… Дальнейшее существование потеряло для тебя всякую привлекательность, сам смысл. И ты позволил случайным событиям нести тебя по воле стихийного течения времени и пространства…

– Бессмысленная болтовня. Ближе к делу.

– Не перебивай, ты ведь хотел это услышать. Ты до сих пор сам не знаешь точно, ради чего согласился на авантюру, в результате которой оказался здесь, в мире Хабуса.

– Я просто хотел помочь одному человеку. Твоя ирония оскорбительна.

– Сочувствие собрату по несчастью? Ты сам в это не веришь. Тебе просто надо было отвлечься от занудства бессмысленного существования, и предложение убитого горем отца показалось тебе подходящим способом вернуть веру в себя, хотя бы попытаться это сделать. Но от себя не убежишь, потому что корень твоей проблемы лежит в тебе самом. Несколько лет назад, поставленный перед выбором – умереть или стать измененным, ты выбрал последнее.