Неистребимый. Трилогия - Сергей Зайцев

Такого Драхуб не ожидал. Он поторопился, посчитав, что старик выдохся. Иначе бы не отдал пардам столь убийственный для них приказ.

– Назад! – взревел он во всю силу своих легких, снова мгновенно взвинчивая себя в боевое состояние.

Но было поздно.

Старик с яростным криком взмахнул руками, сжав пальцы в кулаки, и опустил их вниз, словно нанося удар по невидимой цели. Огромный демон огня повторил его движения, опустив огненные руки на головы пардов и мгновенно вбив их в землю вместе с чарсами, вбив с той же легкостью, с какой может расплющить сырые глиняные фигурки хлопком ладони ребенок. Земля содрогнулась, словно от удара чудовищного молота, кровь брызнула от раздавленных тел в разные стороны на несколько шуггов, забрызгав и снег, и стволы деревьев. Когда руки демона поднялись вновь, вместо воинов осталось лишь кровавое полуобугленное месиво.

Драхуб запоздало сообразил, что, сознательно пустив своих воинов на верную смерть, старик тем самым выиграл время для сотворения столь сложного заклинания. Велика же была его жажда мести, если он не пожалел своих людей. Дал-рокт бы так не поступил. Воины должны выполнять лишь то, что им по силам, первым же в бой должен идти их терх.

Силен старик, но огненный демон его не спасет.

В момент реальнойопасности разум дал-рокта стал холоден как лед.

Он снова вскинул руки, сложив когтистые пальцы в подобие лезвий. Из них тут же выдвинулись гигантские, в его рост, водяные клинки, шириной в две ладони и тонкие, как волос хаска. А затем эти клинки обрушились на шагнувшего к нему огненного демона. Лезвия опустились на кипящие нестерпимо ярким пламенем плечи, и руки великана, вспыхнув, отделились от тела и упали на влажную дымящуюся землю, упали и рассыпались снопом горячих, но уже безвредных искр.

Смертоносный выпад не пощадил и Оценола, намертво связанного со своим огненным созданием. Водяные клинки обрубили ему руки так же, как и его демону, – по самые плечи. Заливаясь кровью, с искаженным от нестерпимой муки лицом, старик еще пытался бороться – усилием воли. Огненный демон снова принялся отращивать руки, но сил у мага не хватило, и огненный столб с оглушительным шумом провалился сам в себя и исчез, оставив после себя лишь дымящийся земляной круг. Старик же обессиленно повалился с седла в мокрую слякоть, образовавшуюся под ногами его дракха от близкого жара. Животное отбежало в сторону, с недоумевающим фырканьем скосив глаз на своего распростертого хозяина.

Драхуб медленно подъехал к умирающему магу и остановился, чтобы отдать дань уважения поверженному врагу. Тот лежал на спине и ненавидящим взглядом следил за его приближением. Капюшон с головы откинулся, обнажив белоснежные волосы. А обычно серая кожа на лице адалая была теперь под цвет его волос.

– Ты сам этого хотел, – холодно бросил Драхуб.

– Избавитель идет… – прошептал Оценол. – Он уже идет… и несет забвение для твоей расы… твоей проклятой расы Тьмы…

Глаза мага потускнели, последнее слово замерло на губах. Он был мертв.

«Опять этот бред о Пророчестве», – отстраненно подумал Драхуб. Владыка Икседуд считает, что вера хасков может свернуть горы, если предоставить им такую возможность. То, что даже этот маг каким-то образом узнал, что в мир Хабуса прибыл демон из-за Сферы, невольно заставляло задуматься. Необходимо во что бы то ни стало помешать продвижению демона по Пути. Впрочем, он в любом случае намерен этим заняться.

В сторону тел мертвых пардов он позволил лишь себе мимолетный взгляд, а сгоревших заживо панцирников врага не удостоил и того. Если у него и мелькнуло сожаление по поводу гибели пардов, то только потому, что погибли те стишком рано. Что ж, они выполнили то, для чего были предназначены, воин же, погибший в бою, достоин своей смерти. А вид вражеской крови неизменно вызывает чувство глубокого удовлетворения у победившей стороны, какой бы ценой эта победа ни досталась.

Оставалось только продолжить путь, что Драхуб и сделал, послав чарса вперед без каких бы то ни было сомнений. Его ждал демон, который должен был умереть.

А вот время совсем не ждало. Время не умеет ждать. Через пару часов с низкого пасмурного неба снова по валил сильный снег. Закат угасал. Пушистые белые хлопья неутомимо сыпались на полотно снежной пустыни, сияние которой было уже менее болезненно для глаз дал-рокта по мере того, как становилось темнее. Вскоре чарс брел по брюхо в снегу, надсаживаясь от усилий. Тени деревьев ложились перед ним слева направо, как длинные жерди несуразного плетня. Иногда магу начинало мерещиться, что его чарс вот-вот переломает об них ноги, и он досадливо встряхивал своей крупной головой, прогоняя наваждение.

Он устал не меньше своего зверя. Дорога оказалась значительно тяжелее, чем рассчитывал, и он потерял уйму времени, пробиваясь сквозь снежную целину.

И все же он успевал.

Не останавливая чарса, Драхуб низко наклонился с седла, зачерпнул рукой полную горсть белой пороши и яростно растер лицо, словно пытаясь избавиться от запаха горелой земли и плоти хасков, даже с такого расстояния все еще преследовавшего его чуткое обоняние.

Потом вокруг снова закружила метель, отрезав и запах, и весь видимый вокруг мир.

14. Хозяйка «Наяды»

Тай как раз подошла к стойке бара, чтобы справиться о том, как идут дела, у ее бармена, толстощекого румяного корда по имени Доник, когда этот хальд вошел в ее заведение, и сердце Тай даже при беглом взгляде на него забилось чуть чаще, чем ему следовало. Ей даже пришлось приструнить себя, чтобы успокоиться. Вот еще не хватало, первый раз, что ли… Ей нравились хальды. Ей всегда нравились хальды и постоянно приходилось за это расплачиваться. Тут уж ничего не поделаешь – судьба. Вспомнив, что со дня на день должен приехать ее сын, отпущенный из Пресветлого Дома на каникулы, она лишь вздохнула. Квин хороший мальчик, она его очень любит и ждет, но пусть он приедет не сегодня. Завтра, например. Тай считала себя хорошей матерью, но она была женщиной, причем женщиной одинокой, а одиноким женщинам надо иногда развлекаться. В жизни должны быть какие-нибудь удовольствия, иначе она теряет смысл.

Желание несколько стушевалось, когда она рассмотрела посетителя получше, и в душу закрались первые подозрения… «Не может быть», – пытаясь справиться с охватывающим ее изумлением, подумала Тай. Столько лет прошло, когда сюда последний раз забредал засферник… Само слово ее вдруг напугало. Оно напомнило ей о давних обязательствах, которые она не могла проигнорировать даже ради сына и о которых тот не знал. Да и никто из ее знакомых не знал, если честно… наверное, она все-таки ошиблась. Засферник прибыл бы в сопровождении людей Наместника Хааскана, а этот был один, сам по себе.