Неистребимый. Трилогия - Сергей Зайцев

На пардов, неотступно следовавших за ним, он не оглядывался. Ветеранам было не привыкать к подобной погоде.

Несмотря на ухудшение видимости, сбиться с дороги маг не опасался – острейшее чутье дал-рокта не позволит заблудиться где бы то ни было. Так что черные звери продолжали выкладываться во всю силу своих ног, лишь немного сбросив скорость из-за увеличившейся глубины снежного покрова, доходившего теперь до щиколоток.

То же чутье вскоре неожиданно донесло до него запах опасности, притаившейся впереди, но маг и не подумал замедлять бег своего небольшого отряда. Что могло быть такого в макоре серых адалаев, что оказалось бы способным остановить его?

Трое всадников продолжали нестись по заснеженной, стиснутой с двух сторон огромными стволами камнелюбов дороге.

Пока не вылетели на засаду.

Метель неожиданно стихла, воздух очистился от снега, и впереди, словно из ниоткуда, выросла шеренга тяжеловооруженных всадников, перегородивших дорогу полукольцом, от края до края леса. Их было не меньше двух десятков, все были закованы в тяжелые стальные латы, а руки сжимали длинные, искривленные к концу мечи, предназначенные для верховой рубки. Морды, шеи и грудь серых дракхов тоже были покрыты броней. Воины явно были отборными и выглядели бы грозно… для какого-нибудь простолюдина-хаска. Для огромного дал-рокта эти панцирники выглядели мелковато, словно перед ним были не воины, а подростки собственной расы, облаченные в настоящие, подогнанные по фигуре доспехи.

Но вот тот, кто стоял позади шеренги, представлял для мага определенную опасность.

Темно-красные, как запекшаяся кровь, одежды мага серых адалаев резко контрастировали с белизной окружающей природы, а насыщенность цвета указывала на реальный уровень силы, умения, зрелости обладателя этих одежд. Красный Мастер был старым, опытным магом и обладал значительной силой.

Драхуб узнал его. Когда-то, сотню лет назад, он убил его сына, когда тот по собственной глупости встал у него на пути. А теперь его отец, несомненно все еще желающий мести, решил повторить глупость своего сына. Ловчий маг не возражал бы против боя в другое время, сейчас же ему не хотелось распылять силу, предназначенную демону. Но он понимал – боя не избежать. И все же решил предпринять попытку, чувствуя себя при этом довольно странно – никогда ранее ему не приходилось совершать подобного.

Драхуб остановил чарса, не доехав до шеренги двух десятков шуггов. Парды настороженно замерли за спиной, положив руки на рукояти тяжелых длинных мечей и оценивая внимательными взглядами позицию предстоящего боя.

– Я-то думаю, кто это к нам пожаловал, – проговорил маг адалаев с надменной усмешкой, выставив вперед короткую белоснежную бороду, украшавшую лицо цвета остывшего пепла. – А это сам ловчий маг Драхуб, собственной персоной. Вот кто все банды вольных извел у моих соседей прямо под самый корень – слухами земля полнится.

– Прочь с дороги, Оценол, – угрожающе пророкотал ловчий маг. – Я всего лишь воспользовался правом проезда по вашему макору, коим дал-рокты обладали всегда.

– Дал-рокты, но не ты, ловчий маг. – Адалай поднял руку и резко ткнул в его сторону костлявым пальцем. – Я не приглашал тебя в свои владения. И ты знаешь почему.

– Если ты желаешь поединка, то я предоставлю тебе эту возможность на обратном пути, после того, как выполню задание, возложенное на меня Владыкой Колдэна. А сейчас – прочь. Я тороплюсь.

– Ты никогда не имел понятия о вежливости, Драхуб. – С лица адалая исчезла всякая насмешливость. Теперь оно выражало гнев. – Попроси ты иначе… Но теперь у меня нет выхода. Ты больше никуда не поедешь. И я позабочусь о том, чтобы забрать все твои послежизни, когда прикончу тебя, – Оценол небрежно взмахнул затянутой в красное рукой, отдавая приказ своим панцирникам. – Уничтожить.

«Слишком много болтовни», – подумал Драхуб, глядя, как лязгающей лавиной трогается с места шеренга всадников. Он вскинул руки, заметив, что одновременно с ним тот же жест проделал маг адалаев, но не придал этому особого значения. Решение адалая использовать против него обычных воинов говорит о его неуверенности в собственных силах. А Драхуб и так был уверен в своем превосходстве над ним.

Накопленная в походе сила вырвалась из его глаз ветвистой синей молнией и заплясала по стальным доспехам врагов, стремительно перескакивая с одного на другого. Воины кричали, превращаясь в яркие факелы, кричали дико, нечеловечески, захлебываясь и давясь собственным криком, горела не только одежда, но, казалось, сама сталь, кричали и падали с разбегающихся от ужаса во все стороны дракхов вниз, роняя свои шутовские мечи в шипящий и тающий от жара снег… Через минуту все было кончено.

Драхуб брезгливо оглядел валяющиеся в подтаявшем снегу горячие тела панцирников, чадящие черной копотью. Неприятно бивший по чуткому обонянию дал-рокта сильный запах горелой плоти заставлял его морщиться. Затем поднял взгляд на Оценола. Заклинание цепной молнии того не коснулось, уж элементарной защитой любой маг владеет на подсознательном уровне, и даже сейчас старик все еще пытался сотворить какое-то собственное заклинание. Он явно переоценил свои силы, этот серый адалай.

Иногда Драхубу было не чуждо и чувство юмора – он небрежно махнул рукой, как это недавно сделал Оценол, и коротко бросил своим пардам:

– Уничтожить.

Те рванулись вперед, обтекая его по бокам черными хищными силуэтами на фоне белого снега, и устремились к магу серых адалаев, вскидывая клинки.

Но тут воздух между ними и стариком взревел от фонтана огня, взметнувшегося ввысь вровень с самыми высокими макушками каменитовых деревьев. Гигантский, пышущий ужасающим жаром столб желто-красного цвета за несколько мгновений оформился в громадную фигуру огненного великана. Снег под ним мгновенно вскипел паром, обнажив черную землю, вспыхнули даже ветки близстоящих деревьев. Жар тугой волной ударил ловчего мага в лицо, стряхнув снег с кустов и веток рядом с ним. Чарс под ним испуганно захрипел и попятился.

Такого Драхуб не ожидал. Он поторопился, посчитав, что старик выдохся. Иначе бы не отдал пардам столь убийственный для них приказ.

– Назад! – взревел он во всю силу своих легких, снова мгновенно взвинчивая себя в боевое состояние.

Но было поздно.

Старик с яростным криком взмахнул руками, сжав пальцы в кулаки, и опустил их вниз, словно нанося удар по невидимой цели. Огромный демон огня повторил его движения, опустив огненные руки на головы пардов и мгновенно вбив их в землю вместе с чарсами, вбив с той же легкостью, с какой может расплющить сырые глиняные фигурки хлопком ладони ребенок. Земля содрогнулась, словно от удара чудовищного молота, кровь брызнула от раздавленных тел в разные стороны на несколько шуггов, забрызгав и снег, и стволы деревьев. Когда руки демона поднялись вновь, вместо воинов осталось лишь кровавое полуобугленное месиво.