Продавец пороха - Лидия Сивкевич

Раздался пронзительный щелчок и в то же мгновение по ушам ударил хлопок. В её голове мелькнула мысль, как же не хватает защитных наушников из тира. Пуля ушла в молоко. Девушка почти сразу повторила все действия. Снова щелчок, оглушительный хлопок и в то же мгновение ещё один звук — звон, едва уловимый лязг.

Она с довольной улыбкой повернулась к Лёше и только сейчас заметила, что в его руках оказался черный бинокль.

— Ты можешь лучше, Ари.

Два точных выстрела в голову ближайшей мишени. Снова один в плечо средней. Следующий — ей же в шею и, наконец, — прямиком в глаз.

— Три патрона. — Сказал Лёша, рассматривая в бинокль пострадавших.

Арина опустила с плеча винтовку. Руки поднывали приятной усталой болью от веса оружия. Мурашки заполонили тело настолько, что спина казалась онемевшей. Плескалась горячая кровь, разнося адреналин.

Она бросила взгляд на птиц, улетающих из округи, на фоне закатных облаков и снова поднесла винтовку к плечу. Поймала идеальный момент между размеренными вздохами и буйными ударами сердца. Лязг метала о метал коснулся слуха, но самая дальняя мишень всё ещё выглядела нетронутой.

— Не вижу, куда?

— Поцарапала ему левое плечо.

Девушка присмотрелась и уловила крохотную неровность на краю железки. Разозлилась на себя, но превратила злость в азарт. Девятый выстрел не оставил шанса на выживание дальней мишени, насквозь пробив железный мозг.

— Красавица. — Восхищённо сказал Лёша, опуская бинокль на стол. Арина аккуратно положила карабин на открытый кейс и несколько мгновений боролась с собой, но всё же не сдержалась от страстного поцелуя. Адреналин сделал движения губ настойчивыми и неразборчивыми.

— Хочешь мне что-то доказать? — Она отстранилась, когда воздух закончился в лёгких. — Или вытянул развлечься?

— Сама реши. — Лёша не позволил девушке отдалиться, крепко сцепив руки на её талии. — Тебе понравилось?

— Ага. — Она закинула руки ему на плечи и с нежностью уложила на шее, когда поняла, что сама не хочет отдаляться. — Но я бы стёрла с карабина свои отпечатки, на случай, если он всплывёт как орудие убийства.

Мужчина посмеялся, качая головой и водя руками по изгибу её спины.

— Дорогая игрушка. Тысяч сто пятьдесят?

— Ну-у-у, — Лёша небрежно сморщил нос и, высчитывая, поднял взгляд вверх. — Чуть больше.

— Ну-у-у, — Дразнясь, она скопировала его выражение лица, — Копейки же. Как ты зарабатываешь на такие игрушки? — спросила, стягивая ладони с его шеи.

Мужчина перевел взгляд на садящееся солнце, прищурился от света и недовольно вздохнул, словно этот вопрос наскучил ему ещё несколько лет назад.

— Я продаю такие игрушки другим. — Наконец, ответил он, пряча руки в карманы. — Спонсирую производство, устраиваю перевозку через границу и продаю.

Арина закрыла глаза, чтобы приструнить в голове своё кричащее подсознание, медленно выдохнула весь воздух и не спешила вдыхать снова. Алексей шевельнул желваками, ища причину такой реакции, но не смог придумать ничего правдоподобного.

— Ты ходишь в тир, паля пневматикой лучше, чем студент пятого курса МВД. — Без намёка на веселье ухмыльнулся он. — Бьёшь прямо по мозгам из огнестрельной винтовки на 200 метров. При этом у тебя глаза горят, как будто ты впервые прыгнула с парашютом. Не говори, что не приемлишь оружие.

— Не приемлю. — Арина скрестила на груди руки и гордо приподняла подбородок. — Как способ достижения целей и как преимущество одних людей перед другими — да, не приемлю! И не хочу иметь ничего общего с людьми, которые считают иначе.

— Не хочешь, а получается? Не иметь получается?

— Я не знаю. — Честно ответила девушка.

— Почему ты так противишься? Я человек, я люблю тебя. Что мне сделать, чтобы ты не бегала от меня как от маньяка?

— Я не требую от тебя отказаться от торговли оружием и криминала, он ведь есть? — Она всмотрелась в свинцовую тяжесть его глаз, и ответ поняла без слов. — Не отвечай, я не дура, знаю, что есть. Так что, уважай меня и просто пропади из моей жизни. И не используй детей, это низко.

Мужчина рассматривал её лицо так, словно читал книгу на латыни, старался разобрать слова и буквы, чтобы понять смысл.

— Хочешь, я встану туда? — он кивнул на самую дальнюю мишень.

— Зачем? — Острые брови девушки подпрыгнули вверх и изогнулись от возмущения.

— Чтобы ты сама себе доказала.

— Доказала что, Лёш?

Уголки его губ приподнялись в печальной усмешке, а веки, моргая, чуть дольше нужного продержались на гипнотических глазах. Он прикоснулся теплой ладонью к её лицу, нежно провел по щеке, развернулся и пошел к мишени.

— Что ты делаешь? — ответа не последовало. — Лёша, я не стану стрелять!

— Станешь. Прицелься получше. — Его голос был слышен всё тише из-за шелеста травы. — Я тебе доверяю, и ты должна себе доверять.

Она стояла возле стола, смотрела ему в спину и не понимала, чего мужчина добивается. Хочет, чтобы она его пристрелила? Бред, он ненормальный, но не псих. Хочет показать, как доверяет? Возможно. «Ты должна себе доверять». Причем здесь доверие к себе? Выстрелить по мишени в паре сантиметров от живого человека, разве это станет доказательством доверия своему подсознанию? Даже если этого человека любишь. «Бред!» — снова подумала Арина. «Он думает, что я сомневаюсь, а я не сомневаюсь» — наконец, дошло до девушки. Следующей промелькнула мысль «Убью нахрен, и страдать будет не по кому». Испугалась своих же мыслей, пнула стол. «Если выстрелю, — продолжила размышлять она, — равнодушно и спокойно, то он убедится, что чувств нет, и, наконец, отстанет».

Лёша добрался до цели, развернулся лицом к Арине и встал перед мишенью. Рыжее солнце, убегающее за горизонт, светило ему в глаза, заставляя морщиться, но мужчина смотрел прямо перед собой, не желая отводить взгляда от стрелка.

С расстояния в 200 метров казалось, что он полностью заслоняет черный плоский силуэт. Только в прицеле Арина увидела, что из-за волны русых волос торчит треть железной головы.

Спустя пару минут бесконечных терзаний, борьбы здравого смысла с авантюризмом и злостью, она дернула пальцем и сняла винтовку с предохранителя. В этот момент, мужчина, будто мог видеть на таком расстоянии, дернул уголками губ на серьёзном лице.

Арина моргнула, затем ещё три раза подряд, нервно сглотнула и поняла, что сумасшедший стук сердца не позволит даже прицелиться. Она опустила винтовку и резко отправила её в кейс, словно оружие обжигало руки. Затем сама обессилено опустилась на край стола, и тот на десяток сантиметров просел во влажную землю. Минуты, которые понадобились мужчине, чтобы вернуться, показались Арине часом.

Лёша