Продавец пороха - Лидия Сивкевич

— Разрешаю тебе воспользоваться всеми Лёшиными принадлежностями, которые найдешь в ванной, кроме зубной щетки!

Лёша рассмеялся ещё больше:

— Какой же требовательной матерью ты будешь!

— А ты станешь отцом-раздолбаем. Пойди и дай оболтусу шампунь, дезодорант и чем вы, мужчины, там ещё пользуетесь, если вообще пользуетесь.

Алексей поднялся, проходя мимо девушки, оставил ребяческий поцелуй на её щеке:

— Цитрусовый парфюм тоже дать? — выкрикнул он уже со второго этажа.

— Прибереги для себя!

6

Лёша вернулся в кухню спустя несколько минут, и удручённо опустился на кресло возле Арины.

— В детдоме у них только душ? — спросил мужчина, пытаясь избежать неизбежного разговора.

— Да, общий. Кабинки с ограничителями. Приличные, недавно поменяли всю сантехнику. Но с ароматной ванной не сравнятся. — Арина добавила на лицо улыбку. — Не нужно только закупать ванны, как кровати.

Лёша ответил ухмылкой, чуть наклонил голову в сторону и спросил:

— Ты из состоятельной семьи?

— Это важно? — девушка удивилась вопросу.

— Нет. Я просто пытаюсь понять, за что ты борешься. Никак не определюсь.

— А какие варианты?

— Ну, либо ты добиваешься для них таких же условий, в каких выросла сама, либо стараешься добиться для этих детей лучшей жизни, чем была у тебя.

— Разве имеет значение, почему я это делаю? Важен только итог.

— Может, это и неважно для остальных, но я хотел бы знать.

— Лёш, — девушка перебила его, хоть мужчина и договорил. Она ровнее села в кресле, готовясь к серьезному диалогу. — Не нужно меня узнавать. У нас не получится.

— О чём ты? — он вопросительно приподнял брови и его глаза загорелись льдом ещё ярче.

— Мы с тобой хорошо провели время, интересно и с удовольствием. Я благодарна тебе за то, что ты сделал для Никиты и других детей, но на этом всё. Большего нам не нужно.

— А если мне нужно? — его челюсти буквально скрипнули от напряжения.

— Я не хочу. — Арина нервно сглотнула, стараясь удержать напряжение от его взгляда.

Мужчина поднялся на ноги и стал бесцельно бродить по комнате. Лишь спустя минуту подошёл, наклонился над девушкой, обосновав хватку на ручках кресла, на котором она сидела. Арина плавно запрокинула голову, чтобы видеть его требовательное лицо, нависшее над ней.

— Объясни мне, почему? — чётко проговорил Лёша.

Она ответила после глубокого вдоха:

— Мне не нужно от мужчин больше, чем было у нас с тобой.

— В каком смысле? — его брови дернулись в непонимании.

— Я не ищу серьезных отношений.

— Не ищешь их вообще или со мной?

— Какая разница? — Арина собиралась опустить голову, чтобы не терпеть больше этот требовательный взгляд, но Лёша не позволил. Он удержал её подбородок ладонью, девушка тут же скинула с себя его руку:

— Не трогай!

Мужчина выпрямился и сделал шаг назад, при этом держа руки поднятыми в знак капитуляции. Какое-то время он маршировал по кухне, размышляя над словами девушки. Его лицо выглядело так, будто мужчина решает в голове задачу с двумя неизвестными.

— Что тебя пугает? — Он снова заговорил. — Мои дела?

— Они меня не пугают, но я не хочу с таким связываться.

— Ладно, это я могу понять. Но твои отговорки про отношения…

— Тебе так сложно поверить в то, что я легкомысленная? — Арина повысила голос от закипающей злости, но вспомнила, что они в доме не одни. Добавила уже тише. — Помнишь вообще, как закончилось наше первое же свидание?

Мужчина глубоко вздохнул, унимая желание повысить тон.

— У меня нет стереотипов по этому поводу. И меня не волнует, по каким принципам ты жила раньше.

— Странно. — Она ухмыльнулась, отчасти в попытке заставить Алексея думать иначе. — Обычно мужчин такое волнует.

— Не в моём случае и не с моими чувствами. — Он скрестил руки на груди, словно хотел отгородиться от угрозы. — Для меня важно только то, что творится в твоей жизни и, главное, что у тебя в голове сейчас.

— Я уже дала понять, что у меня в голове, но ты упрямо не принимаешь моего мнения.

— Значит, это я упрямый? — мужчина ухмыльнулся, приподняв уголок с одной стороны губ. — Только вот это ты упорно твердишь, что я нахрен тебе не сдался, но на твоём лице я вижу совсем другое.

Ни одним движением девушка не дала мужчине понять, что он прав.

— Что же ты видишь? — она нацепила на губы уверенную улыбку и с гордостью предоставила её Лёше.

Мужчина снова приблизился. Опустился возле кресла так, что стал смотреть на Арину снизу вверх, по-хозяйски уложил ладони на её бедрах.

— Я видел, как дрогнули твои губы, когда сказал, что люблю. Заметил, как твоя вот эта уверенность на секунду сбежала с лица. — Он пристально смотрел в зелень её глаз, ища подтверждение словам, которые говорил, но Арина не собиралась его обличать.

— Слушай, ты хороший, правда. Но тебе нужно найти женщину, которая закроет глаза на все твои преступные махинации. Смирится и примет, всё, за чем ты стоишь.

Лёша закатил глаза и тут же спрятал их под закрытыми веками. Снова открыл только после размеренного вздоха, полного недовольства. Арина продолжила, не успев себя остановить:

— Тебя есть за что любить.

Он улыбнулся и под его глазами, возле уголков нижних век, проявились две морщинки. Они были на лице мужчины и вчера, и несколько дней назад, но Арина заметила их впервые. Девушка прислонила ладонь к его щеке и большим пальцем очертила следы трещинок времени. Лёша от её нежных касаний снова приподнял уголки губ. Морщинки показались ещё ярче.

— Есть, правда. — Она одёрнула руку, словно его щека загорелась огнём. — Но я не могу.

Вернулся из ванной Никита, став спасением от разговора. Обмотав вокруг бедер синее полотенце, парень расслабленно забрёл в кухню:

— Э, чё, помешал? — он остановился в дверях, шебурша волосы на голове полотенцем поменьше.

— Нет. — Ответила Арина и посмотрела на парня. Она тут же нахмурилась от вида. Грудь и живот Никиты представляли собой выставку синяков разных форм, размеров и оттенков.

— Нет. — Согласился Лёша, поднялся на ноги и добавил, обращаясь к Арине: — Разговор, как и история, не окончены.

Девушка нахмурилась ещё больше.

— Одевайся, Никитос. Едем в дом.

Глава 6

. — Любишь меня? — Люблю

1

Жизнь с того утра тянулась гуттаперчевыми минутами. Арина увязла в своих мыслях, барахталась в чувствах, которые старалась погасить отголосками разума. Когда начала сходить с ума, рассказала всё матери, одним солнечным утром оказавшись на кладбище вместо издательства. Девушка опустила к мраморной плите