Паутина соблазна - Дженнифер Хейворд

– Он уверяет, что его командующий счел наш корабль угрозой и позвонил ему.

– Может быть, это правда. Он выругался:

– У нас с ним был мирный договор, София. И он провел меня. Пять человек погибли из-за моих решений. Из-за моей наивности.

У Софии сжалось сердце.

– Ты старался избежать войны, Ник. Ты делаешь все, что в твоих силах, чтобы защитить эту страну. И никто не может винить тебя за происшедшее.

– Я мог быть более бдительным. Если бы я прислушивался к своим инстинктам, я бы предвидел, что он вытворит что-нибудь вроде этого. А вместо этого я слушал всех, кто меня окружает.

– Но ты вынужден делать это. Для этого и существуют совет и консультанты.

Ник бросил на нее испепеляющий взгляд, словно говоря: «И вот к чему это привело!» Потом повернулся и направился в ванную.

София сидела в кресле в их спальне и ждала его. Она понимала, как Ник страдал. Он чувствовал, что несет ответственность за смерть этих людей. Он был главнокомандующим армией. Королем этой страны. Должно быть, он испытывал глубокое унижение из-за того, как Идас предал его. Но это не означало, что он делал что-то неправильно. Он был прав во всех своих поступках.

Приняв душ, Ник вышел из ванной и, не глядя на Софию, сказал:

– Ложись в постель. Тебе нужно поспать.

София напряженно смотрела на него, не зная, как поступить. Он прошел мимо нее в гостиную. Оттуда донеслись звяканье кубиков льда о хрусталь и звук наливаемого в стакан виски. Потом София услышала, как дверь на террасу открылась и снова захлопнулась. Нику нужно было время, чтобы успокоиться. И немного прийти в себя. Она должна оставить его в покое. И на этот раз она так и поступила. Она сама была слишком измученной.

София проснулась в два часа утра. Ника в кровати рядом с ней не было. Она встала и отправилась искать его. Он полулежал в кресле на террасе, рядом с ним на столике стояла почти пустая бутылка виски.

София опустилась на колени рядом с ним. Его взгляд был тусклым и безжизненным.

– Тебе нужно поспать, Ник.

– Я не могу.

Ее сердце сжалось при виде затравленного выражения его лица. Она взяла его руки в свои:

– Я знаю, что ты считаешь себя ответственным за то, что произошло. Я знаю, что ты злишься на себя из-за того, что Идас одурачил тебя. Но ты добился возвращения наших людей. Ты вернул их домой, к их семьям. А теперь тебе необходимо отдохнуть, чтобы завтра снова приступить к своим обязанностям.

– Пять человек погибли, – хрипло сказал Ник. – И будут еще жертвы, если я не справлюсь с этой ситуацией.

– Будет гораздо больше жертв, если ты не отдохнешь и не вернешь себе ясность мысли. – София покачала головой. – Я знаю, как больно потерять своих людей. Но тебе приходится принимать тяжелые решения, чтобы остальные могли жить спокойно. Однако ты не сможешь этого делать, если будешь постоянно корить себя за свою ошибку.

Ник отвернулся и уставился на освещенный фонариками сад. София знала, чего он хочет, но не собиралась отступать.

Она села к нему на колени. Ник напрягся:

– София…

Она прижала пальцы к его губам, взяла его руку и положила себе на живот. Прошло секунд пять, и внезапно она ощутила сильный толчок.

У Ника расширились глаза. Ребенок снова зашевелился.

– Вот для чего ты все это делаешь, – сказала София. – Ради своего ребенка. Чтобы он или она росли в свободной стране, за что сражался твой прадед. Не сворачивай со своего пути, Ник.

В его глазах отразилось волнение, когда ребенок снова толкнулся в ее в животе.

– София…

Она обхватила его лицо ладонями и прижалась губами к его губам. Это был долгий, проникновенный поцелуй, словно она старалась изгнать всех мучивших его демонов. Ник положил руку ей на затылок, пылко отвечая на ее ласку. Она поняла, что достучалась до него. Потом он подхватил ее на руки и понес в спальню.

Ник уложил ее в кровать, разделся и лег поверх нее, раздвинув ее ноги своими мощными бедрами. Ее сердце бешено стучало. София закрыла глаза, готовясь к его вторжению, но вместо этого Ник стал целовать ее тело. Прижавшись губами к ее округлившемуся животу, он ждал, пока ребенок снова не зашевелится. Когда это произошло, он с благоговением стал целовать ее живот, потом его губы скользнули ниже, и он прижался к ее самому чувствительному месту между бедер. Он ласкал ее своим языком, пока она не выкрикнула его имя, не в силах больше выносить эту сладостную пытку.

Накрыв ее своим мощным телом, Ник одним резким движением погрузился в нее. У Софии перехватило дыхание. Он двигался все быстрее, словно надеясь все забыть, очиститься от того, что случилось. Она притянула к себе его голову и прижалась к его губам. Он хрипло пробормотал ее имя, схватил ее за бедра и проник как можно глубже внутрь ее разгоряченного тела. Они одновременно достигли высшей точки наслаждения.

Ник перекатился на бок и прижал Софию к себе, положив руку ей на живот. Она свернулась клубочком рядом с ним и через несколько мгновений услышала его ровное, глубокое дыхание.

«Всегда что-нибудь выходит из-под контроля. И когда это случается, когда нам кажется, что нас окружают силы, превосходящие нас, помни, что вместе мы можем победить».

Она вспомнила эти слова Ника, которые он сказал ей на Евангелине. Теперь они оказались в центре урагана, как он и предсказывал. И им предстояло найти выход из этого кризиса.

Глава 13

Следующим утром Ник поднялся очень рано, поскольку его совещания с советом начинались в восемь часов утра и должны были продлиться до позднего вечера.

Его голова раскалывалась после выпитого накануне виски, а тело болело от недосыпа. Ник надел брюки, застегнул сорочку и стал завязывать галстук. Его взгляд упал на Софию, мирно спавшую в их кровати. Когда прошлым вечером он почувствовал, как их ребенок толкается у нее в животе, это немного отрезвило его. И София в свою очередь немного образумила его.

Он обязан защищать ее и своего ребенка. И он обязан защищать Акафинию. Все зависит от того, как он дальше поведет себя.

Пока он валялся на солнышке с Софией, уверяя себя, что он умнее Идаса, его враг планировал следующий шаг. И перехитрил его. Из-за этого погибли пять человек.

Возможно, его отец был прав. Король не может отвлекаться на личную жизнь. Либо он станет отдавать все свои силы управлению государством, либо его эмоции погубят его.

А чувства Ника были накалены до предела. Он должен установить дистанцию между собой и Софией, пока будет заниматься урегулированием создавшегося конфликта.

И это оказалось несложно сделать. Его совещание затянулось до поздней ночи, как он и ожидал. Когда он вернулся домой, София уже спала. Это повторялось в течение двух недель, пока в совете шли дебаты. Большинство требовало нанести удар по Карнелии, чтобы показать Идасу, что Акафинию не сломить. Те, кто, как и Ник, понимали, что единственным средством было дипломатическое урегулирование кризиса, были в меньшинстве. Ник отчаянно пытался доказать сторонникам решительных действий, что это втянет их в войну, которая им совсем не нужна и которую они проиграют из-за слабости их армии.

На пятнадцатое утро горячих дебатов Ник воспользовался своим правом вето, запретил какие-либо военные действия и объявил, что через две недели в Акафинии пройдет международный мирный саммит, посвященный обсуждению ситуации с Карнелией. Идас будет также приглашен, но независимо от того, примет ли он приглашение, саммит состоится. Ник рассчитывал на то, что международное сообщество поддержит его.

Наложив свое вето, он распустил совет и направился домой. Время разговоров прошло. Пора было с этим кончать.

Ужин с семьей Ника был для Софии настоящим испытанием. Очередной день совещаний означал, что Ник вернется очень поздно, а Стелла отправилась на свидание. Так что за столом сидели лишь король, королева и София. Как только подали десерт, София извинилась и отправилась к себе, уставшая и несчастная.

Она знала, что должна попытаться заснуть. Ей был необходим отдых. Но она также знала, что заснуть не сможет, поэтому направилась в свою студию.

Рисунки платья, над которым она работала, были разложены на столе, но вдохновение покинуло Софию.

Как можно было говорить о каком-либо вдохновении, когда их отношения с Ником разваливались на глазах? Когда последние две недели он избегал ее, обмениваясь с ней лишь парой слов утром, перед уходом из дома, и вечером, когда он возвращался совершенно измотанный и падал замертво на кровать. Только однажды ночью он разбудил ее, чтобы заняться любовью, но, удовлетворив свое желание, тут же заснул.

Он намеренно отстранился от нее. София понимала, что он находился в состоянии стресса, испытывал колоссальное напряжение, но то, что все достижения в их отношениях сошли на нет, разрывало ей сердце. О какой команде можно было говорить, когда он избегал ее, несмотря на то что она была нужна ему в это нелегкое время?