Животные - Илья Щукин

Они на пару изрубили семнадцать ублюдков, но последний, доставшийся Дакоте, остановился. Чтобы прикрыться от удара, он выставил раскрытые ладони. Дакота ударом лезвия рассек их до самых костей. Животное опрокинулось, а Дакота навис над ним, чтобы его прикончить.

— Дакота! — окликнул Варан. — Остановись!

Дакота очнулся и опустил мачете. Он повернулся, наклоняя голову влево и вправо, а после окаменел, смотря пустыми глазами.

— Что с этим? — спросил он.

— Ко мне скота.

Дакота подтащил раненого к Варану.

— Откуда вы пришли?

— Из Панк Дауна…

— Кто вас прислал?

— Гори в аду, не ведающий подлинную мечту…

— В расход его…

Дакота вспорол тушу от уха до уха. Сайнорд стоял с ножом недалеко от него. Он глубоко дышал.

— Каковы потери? — спросил он.

— Пятьдесят один остался! — сказала медсучка.

— Что с Рокуэллом?

— Сквозное в шею! — сообщила Сиджия. — И четыре в грудь!

— Огнеметчики, сожгите трупы! Всем отдалиться на триста метров!

Когда мы отошли, огнеметчики использовали орудия. Едкие раскаленные языки огня заполонили округу, змеясь и дрожа. Мертвые тела воспламенились, выпуская гной и зловонный запах. Издалека мы наблюдали за тем, как они разгорались, ежесекундно поедаемые смертоносным пламенем, и это было ужасно. Гигантский костер был похож на адское пламя, выбившееся из самого центра Земли.

— Про что он говорил? — спросил Варан, смотря огонь.

— Город панков. — сказал Сайнорд. — Я не ожидал, что они придут оттуда.

— Знаешь координаты?

— Позже, Варан. Сейчас нужно помочь командиру.

Четыре самца несли Рокуэлла в Дрендал. Его мокрые глаза устремились в небо.

— Смерть, смерть, забирающая ее… — шептал он.

Одна из медсучек приблизилась к Варану. Она изучила ранения на его хребте.

— У тебя четыре пули. — сказала она. — Как ты себя чувствуешь?

— Не было времени рассматривать. — Варан повел плечами и усмехнулся. — Я ничего не чувствую. Это серьезно?

— Нет, пока действует адреналин. Но если забить, у тебя начнется гангрена.

Варан кивнул на город.

— Там есть свободные койки?

— Их там пропасть. — медсучка оскалилась. — Пойдем, я вытащу из тебя свинец.

Басолуза наблюдала хребты самцов, отяжеленные рюкзаками. Они уходили в город, чтобы передохнуть. Хромая и шатаясь, Басолуза медленно поплелась следом за ними. Сделав пару шагов, она упала и ухватилась за живот. Курган вернулся и взял ее на руки.

— Ну вот, идти не можешь.

— Варан меня сильно кинул.

— Отлежишься и пройдет.

— Курган, у меня ребра сломаны.

— Целых восемь!

— В котле опустело.

— У тебя кровопотеря кое-какая, но это ничего. Я тебя транспортирую куда нужно.

Около девяти утра наши силы заступили в Дрендал. Город был наполнен телами бойцов Рокуэлла, и эти останки тоже пришлось спалить, а потом обыскали дома, но дома оказались пустыми. Варан сказал медсучке повременить. Он подозвал самца и объяснил, что пора расплачиваться. Тогда он повел Варана в дом, пострадавший при нападении. Внутри самец отыскал секретный люк, поднял его и указал на ступени. Спустившись, Варан обнаружил под Дрендалом сеть длинных туннелей, которым не было конца. Туннели были вылиты из бетона и укреплены железом. Эти железобетонные ходы рассчитывали на бомбовый удар.

— Вы сами строили это? — спросил Варан.

— Эти туннели построили до нас. — сказал боец, шагая впереди. — Мы нашли их после того, как полностью обжили Дрендал. Изначально это было бомбоубежище, но мы переоборудовали его под основной штаб. Здесь хранится наше снаряжение, деньги и документы.

— Думаю, животных это не интересовало.

— Мы тоже так подумали.

Десятка два дверей минуло, прежде чем самец остановился и вытащил из кармана железные ключи. Он отпер стальную дверь, за которой стояли железный стул, стол и большой огнеупорный сейф. Специальным шифром самец вскрыл сейф, достали из него деньги, и отсчитал Варану сто тысяч.

Он обнюхал пачку купюр и сказал:

— Они поистине удивительно пахнут.

Боец ухмыльнулся и запер сейф.

— Вы заслужили их. Мы должны сказать вам спасибо, а теперь прошу наверх.

На поверхности Варан встретил Ветролова. Он черными пальцами проминал набухшие виски. Варан показал ему деньги.

— Видишь, это наши премиальные. А теперь подели сто тысяч на шестерых.

— Не могу считать.

— Я хочу, чтобы работали твои мозги.

— Они достаточно поработали в эти дни. Мы тут посовещались и решили взять отпуск. Нам нужна жратва и хорошая разгрузка.

— Здесь девять самок, так что развлекайтесь, если момент уловите. Через два дня мы убираемся отсюда. Устройте тут веселый рай, в этом городе трупов. Кстати, под Дрендалом много туннелей.

— Сколько нужно взрывчатки?

— Много.

Медсучка, ожидавшая рядом, подмигнула Варану и подошла, а он машинально поднял руку, и тогда она устроилась под его плечом и указала путь. Они отправились к зданию, укрепленному железом. Когда-то это была гостиница с уютными номерами, а теперь это было укрытие, где можно было передохнуть, выпить и кого-нибудь передернуть.

— Кажется, он тебе изменяет. — сказал Курган, наблюдая хребет Варана.

Басолуза сплюнула кровью:

— Мне, пожалуйста, бутылочку ликера, жратву и огромный хрен.

— О да, — Курган расплылся в оскале. Он языком нащупал недостающий клык. — Я обеспечу тебя этим добром.

IX. Басолуза

Как только мы приблизились к подобию бильярдной, солдаты расползлись по домам, чтобы прикрыться от жары. Нас не интересовало, что они собирались делать, и мы поняли, что наконец-то сможем расслабиться. У Кургана было стальное тело. Перед ним бы любая сучка открылась, но в этот раз я испытала паршивое чувство. Варан с новой подружкой затерялся где-то в городе. Мне хотелось бы верить, что ее визит ограничится медицинской помощью.

На первом этаже бойцы Рокуэлла играли в бильярд. Еще они громко смеялись, тянули пиво и курили крепкие сигареты. Уже на лестнице Курган настойчиво припер меня к стене и начал ласкаться. Он целовал меня в шею и облизывал мои грязные щеки. От него разило порохом и свежим потом, но этот запах мне нравился.

Я круто оттолкнула его.

— Ты не хочешь? — спросил Курган. — Я весь день готов любить тебя.

— Из меня выходит адреналин.

Мы увидели Ветролова. Он шел по коридору и громко смеялся.

— Дробовик стал работать без очереди! — сказал Ветролов, завидев нас. — Ладно, вы меня не видели!

Самцы, игравшие в бильярд, дружно захохотали.

— Пойдем Басолуза, — сказал Курган, лобызая мою пасть. — Погрешим на всех оборотах. Здесь мы слишком заметны.

— Курган, не шатай меня…

— Кто он?

Я укусила Кургана за щеку, прошептав:

— Есть хороший повод отомстить Варану. Это Рокуэлл.

— Рокуэлл? — переспросил он.

— Да, тот самый.

Курган убрал от меня конечности.

— Что ты в нем нашла? Он в больничной койке с пробитой глоткой. Пойми, он не сможет любить тебя.

— Мне приятно быть с ним. Приятно, потому что он похож на Варана. Он такой же большой и сильный.

— Он твою башку едва не размазал.

— Долго объяснять. Ты все равно не поймешь.

— Я думал, это будет кто-нибудь другой. Ты быстро меняешь цели. Я вел тебя сюда, надеясь на благодарность. Не могла мне сразу сказать?

— Я не обязана ежедневно кормить тебя за великие подвиги. В конце концов, у меня есть личная жизнь.

Курган рассмеялся и промял кулаки.

— Если бы я не знал тебя, — сказал он. — Я бы убил тебя за такие слова.

— Курган, мне нужно отдышаться.

— Хорошо, я тебя оставлю. Варан сказал, что мы отчаливаем через пару дней.

— Я к тому времени поправлюсь.

— Ты добрая сука. Я рад, что помог тебе.

— Спасибо, Курган.

Он оставил меня, взбежал по лестнице и скрылся за углом. Я слышала его частые тяжелые шаги, а потом они прервались, и громко хлопнула дверь.

— Проклятый Боже. — сказала я.

Рокуэлл мне приглянулся, когда меня шлепнул на асфальт. Еще тогда он был непобедимым, но теперь загибался от ранений. Красавчик с орлиным носом — целым бы он смотрелся эффектно, только меня последнее не волновало. Мне казалось, что это именно тот самец, с которым я повяжусь на всю жизнь.

Я стояла одна на пустой лестнице, а внизу с шумом сталкивались бильярдные шары. Временами на лестнице появлялись самцы, измученные недавним сражением. Несмотря на это они подмигивали мне, зазывая меня в пустовавшие номера, но я не реагировала на них. Их вес сотрясал шаткие ступени, и чтобы сохранить баланс, я прижалась хребтом к стене. У меня сейчас было чувство, что я вот-вот преставлюсь. Боль, скука и голод — это все изъело меня. Наступил очередной момент, когда мне нужно было заклеить пробоину.

Мое запястье стиснула крепкая кисть, и я открыла глаза. Передо мной стоял Сайнорд. У него были добрые глаза. Это было странно, но когда я посмотрела на него, я ощутила легкий испуг, а потом он испарился.