Пижон в бегах - Ричард Старк

Хотя, если подумать, много шансов было за то, что он вовсе не мелкая полицейская сошка. Патрульный в мундире, топающий по участку, вряд ли потянет на роль "связника", как выразился Гросс, между мафией и управлением полиции. Мне представлялось вероятным, что Махоуни - какой-нибудь начальник, и искать его следует на Центральной улице.

Трудность заключалась в том, чтобы выяснить все наверняка.

Нас обогнала патрульная машина, значительно превысившая допустимую скорость, и я задумчиво посмотрел ей вслед, жалея, что мы не можем просто догнать её, остановить и спросить полицейского за рулем, кто такой Патрик Махоуни и как его...

Ага!

- Ага! - сказал я вслух.

Хло вздрогнула, и "паккард" вынесло на соседнюю полосу.

- Не надо так! - попросила она.

- Канарси, - проговорил я. - К черту Манхэттен, рули в Канарси.

- Канарси? Ты шутишь?

- Нет, не шучу. Езжай в Канарси.

- Да не найду я этот твой Канарси, даже если мне будет помогать отряд бойскаутов.

- Я найду. Тормози, я сяду за руль.

- Ты уверен, что сумеешь вести такую машину?

В её устах это прозвучало как оскорбление, но я не стал обижаться, а просто сказал:

- Да. Сворачивай на обочину.

Хло свернула, и мы поменялись местами; я обежал капот машины, а Хло просто передвинулась по сиденью. Сев за руль, я тотчас почувствовал себя солдатом третьей армии Паттона. Танковой, как вы знаете.

Вести эту машину было истинным блаженством. Как будто сидишь с рулем в руках на огромном старинном диване, обтянутом мохером и напичканном маленькими, щедро смазанными подшипниками. Я впервые в жизни пожалел, что не курю сигары. Понятное дело, почему все считают, что гангстеры и маленькие старушки имеют пристрастие к таким машинам. Гангстеру они придают уверенность и ощущение силы, которое не испытаешь в "кадиллаке", почти неотличимом от какого-нибудь ничтожного "шевроле" мелкого жулика. А старушка с умеренно усохшей попой надолго сохранит румянец цветущей юности при условии, что будет проводить побольше времени за рулем такой тачки.

- Не удивительно, что мы удрали от тех парней, - сказал я, когда мы бодро покатили вперед. - Эта машина слишком исполнена чувства собственного достоинства, чтобы позволить догнать себя какой-то четырехглазой жестянке с клеенчатыми сиденьями.

- Благодарю, - отозвалась Хло.

- Ну, и водитель, конечно, не подкачал, - заверил я её. Правда, только из вежливости.

Я заметил патрульного Циккатту, когда он шагал по Восточной 101-й улице, жонглируя своей дубинкой. Сегодня это у него не очень получалось, поэтому я сначала услышал, а уж потом увидел его.

Сперва: "тр-рах!" А после этого: "Тьфу, черт!"

Вот так.

Мы уже четверть часа колесили по округе, продвигаясь очень медленно, с опущенными стеклами. Время близилось к полуночи, и весь Канарси по обыкновению будто вымер. Мои конкуренты - два других окрестных бара - ещё не закрылись, но если в них не спали, то уж, во всяком случае, позевывали. Мой собственный бар "Я НЕ...", разумеется, являл собой сонное царство. Странное чувство охватило меня, когда я проехал мимо и увидел его покинутым и запертым на замок. Как же мне хотелось вылезти из машины, открыть двери, включить яркий свет и телевизор, надеть передник и, даст бог, перемолвиться словечком с одним-двумя посетителями. Если, конечно, они заглянут ко мне.

Сегодня ночью, мигом вспомнил я, должны показывать "Смертельный поцелуй", где Виктор Мэтчер хочет жить честно, но Ричард Уиндмарк ему не дает и сталкивает с лестницы старуху в инвалидном кресле. А совсем поздно пойдет "Примите подарочек" - старая комедия с Филдзом, в которой Филдз покупает апельсиновую рощу в Калифорнии. Сколько же прекрасных передач я пропущу, а все потому, что где-то кто-то совершил дурацкую ошибку.

Ну, ладно. Короче, мы колесили по округе минут пятнадцать, прежде чем "тр-рах!" и "Тьфу, черт!" помогли мне обнаружить патрульного Циккатту. Я высунул в окно голову и как мог тихо позвал:

- Эй!

- А?

Я увидел, как Циккатта стоит на тротуаре, в темноте на полпути между двумя фонарями, и, согнувшись, поднимает свою дубинку. Оставаясь в согнутом состоянии, он принялся озираться по сторонам, будто вершил обряд какой-то неведомой веры. На самом деле Циккатта просто хотел узнать, кто его окликнул.

- Я здесь, - сказал я. - Чарли Пул.

Я уже успел остановить "паккард" у левого тротуара, рядом с Циккаттой. Патрульный посмотрел в мою сторону, в конце концов увидел меня, узнал и воскликнул:

- О! Это ты, Чарли.

Он поднял дубинку, разогнулся и подошел к машине.

- Купил, что ли?

- Что? Ах, вы о машине. Нет, просто одолжил.

- Я заметил, твое заведение закрыто. Думал, ты захворал или ещё что.

- У меня были дела, - ответил я. - Сейчас не могу об этом говорить. Не обижайтесь.

- Какие обиды! Почему я должен совать нос в твои личные дела? - С этими словами он опять наклонился и одарил улыбкой Хло, чуть приподняв форменную фуражку. - Добрый вечер.

Хло улыбнулась в ответ, кивнула и сказала:

- Добрый вечер.

- Патрульный Циккатта, - проговорил я, хотя мне было вовсе не до церемоний. - А это... Хло... Э-э-э...

- Шапиро, - сказала она.

- Шапиро, - повторил я. - Хло Шапиро. Хло, это патрульный Циккатта.

- Как поживаете? - одновременно осведомились они.

Я уже начинал терять терпение. Дело грозило дойти до чаепития с шоколадным печеньем.

- Патрульный Циккатта, я хочу вас кое о чем спросить, - сказал я.

- Разумеется, Чарли. Что такое?

- По секрету. И я не могу сказать вам, почему спрашиваю.

Он взялся левой рукой за пряжку ремня, хотя мне показалось, что на самом деле Циккатта хотел приложить ладонь к сердцу.

- Я не любопытный, Чарли, и вынюхивать не стану. С чего мне нос совать куда не надо?

- Замечательно, - сказал я. - Вот что я хочу знать. Где-то в полиции служит человек по имени Патрик Махоуни, и я...

- Я бы удивился, не будь там такого человека, - ответил патрульный Циккатта и захохотал. Он снова подался вперед и подмигнул Хло. - А вы, мисс? Удивились бы?

Рад сообщить, что на сей раз Хло удостоила его лишь мимолетной улыбки.

- Дело серьезное, патрульный Циккатта, - сказал я.

Он мигом протрезвел и выпрямился. Теперь он стоял чуть ли не как на параде.

- Извини, Чарли, мне просто стало смешно, понимаешь?

- Конечно. Так вот, я хочу разыскать этого Махоуни. Кажется, он сидит на Центральной улице, но я не уверен.

- Он что, крупная шишка?

- Я так думаю. А может, и не шишка.

- Так чего ты от меня хочешь?

- Вы не могли бы как-нибудь узнать, есть ли на Центральной улице Патрик Махоуни? Или, может, в каком другом участке есть большой чин, которого так зовут? И узнать по-тихому, чтобы Махоуни ничего не пронюхал?

Циккатта нахмурился.

- Чарли, ты занялся не тем, чем надо. Я хочу говорить с тобой как друг, а не как легавый. Если ты влез куда не следует, лучше вылезай обратно, пока не поздно.

- Никуда я не влез, - ответил я, слегка уклонившись от истины, хотя если учесть, что именно подразумевал Циккатта, я говорил чистую правду. Буду очень признателен, если вы не станете меня расспрашивать.

Он развел руками, пожал плечами и сказал:

- Ладно, Чарли, я нос совать не буду, мешать тебе тоже не буду. Твои дела - это твои дела.

- Спасибо.

- Но что смогу - сделаю. Ты тут подождешь?

- Да.

- Дойду до участка, погляжу, что там есть.

- Только по-тихому, - сказал я.

- Естественно.

- Я могу подкинуть вас до участка, так оно быстрее получится.

- Мне положено ходить пешком, - напомнил Циккатта. - Но мы можем встретиться там. Участок наш на Гленвуд-роуд, ты знаешь?

- Знаю. Остановлюсь чуть дальше.

- Прекрасно.

- Большое спасибо, - сказал я.

- Я ещё ничего не выяснил, - ответил он.

Мы сделали друг другу ручкой, и Циккатта зашагал своей дорогой, возобновив упражнения с дубинкой, а я включил передачу и поехал к шестьдесят девятому полицейскому участку на Гленвуд-роуд.

- А он довольно мил для полицейского, - заметила Хло.

- Славный парень, - ответил я.

- Готова спорить, что у тебя друзья классом выше, чем у Арти.

- Что ты хочешь этим сказать? Арти и сам мой друг.

- Да, но ты - один из лучших людей, с которыми он знается. А сам он едва ли не худший человек из всех, с кем ты знаком.

- Арти? А что в нем плохого?

- Ничего. - Она похлопала меня по руке. - Ты просто оставайся самим собой.

Чего я не выношу, так это покровительственного тона. Но я никак не мог придумать достойного ответа, поэтому просто вцепился в руль и запыхтел от злости.

Мы молчали, пока я не затормозил неподалеку от полицейского участка, который размещался в перестроенном особняке на одну семью, больше похожем на космический корабль, чем на пункт охраны правопорядка. Только теперь Хло сказала:

- Интересно, где сейчас Арти?

- Дома, наверное, - ответил я. - А вот что с мисс Алтеей - это и впрямь интересно.

- Без неё легче живется, - сказала Хло. - От этой девки одни мучения и никому никакого проку.