Корабль мечты - Лука ди Фульвио

– Я думал, этот город свободен от предубеждений прочего христианского мира, – поднял брови Исаак.

– Так и есть, господин доктор, клянусь. – Доннола вновь прижал руку к груди. – Только понимаете… Напрямик вам скажу. Вы ведь все равно евреи.

Глава 15

– Почему мы тащимся за этим дураком? – тихо спросил Меркурио у Бенедетты, следуя за Цольфо и монахом.

После прыжка в канал он совершенно замерз и оставлял на грязной улице мокрый след.

Девушка пожала плечами.

– Куда мы идем? – уже громче осведомился Меркурио, обращаясь к монаху.

– Туда, где ты сможешь пообсохнуть и переодеться, – не оглядываясь, ответил церковник.

Некоторое время они шли молча, а затем монах вдруг резко остановился и уставился на Меркурио. Глазки у него были маленькими и проницательными.

– Ты ведь не станешь и мне говорить, мол, ты священник, верно, парень?

Меркурио оцепенел. Он чувствовал, что его поймали на горячем, и ему очень, очень не нравился сверлящий взгляд монаха.

– Нет… – пробормотал юноша. – Я… Э-э-э… Нет. Просто по дороге сюда на нас напали разбойники… Они отняли мои вещи… И я… я нашел вот это, – он указал на сутану. На мостовой под его ногами уже успела образоваться небольшая лужица. – Именно так все и было. – Меркурио в поисках поддержки посмотрел на Бенедетту.

Но та не сказала ни слова.

– Пойдемте, – буркнул монах.

Втянув голову в плечи, Меркурио злобно покосился на Бенедетту.

– Мне не нравится этот монах, – тихо сказал он.

– А мне вообще никто не нравится, – отрезала Бенедетта.

Меркурио показалось, что ее голос звучит как-то странно.

– Даже я? – поддразнил он.

Бенедетта промолчала.

– Спасибо, что остался с нами, – через пару шагов сказала девушка.

Меркурио сделал вид, что не услышал ее слов. Тем, что купец не убил его в римском переулке, юноша был обязан Бенедетте. И поэтому, с одной стороны, он чувствовал, что должен доказать ей свою благодарность, но, с другой стороны, по той же причине Меркурио ненавидел ее всей душой, потому что ему не нравилось быть обязанным кому-то. Эта ситуация напоминала парню об истории с пьянчугой, который спас его от смерти в подземных каналах. И в особенности Меркурио ненавидел девушку за то, что она разлучила его с Джудиттой. Что бы это ни значило. Может быть, Бенедетта могла бы объяснить ему, что происходит, она ведь женщина и разбирается в таких вещах. Но у Меркурио не было опыта задушевных разговоров с женщинами. И к тому же Бенедетта, скорее всего, не захочет говорить о Джудитте, подумалось ему. Вообще, Меркурио все это казалось весьма щекотливой темой. И поднимать ее в разговоре не стоило.

Они шли на юг, оставив позади густо заселенный центр города Местре, и вскоре очутились на окраине, где справа от дороги на расстоянии пятидесяти метров друг от друга тянулись крестьянские домики. Каждое их этих низких невзрачных сооружений было окружено огородом. Слева от дороги мерно текли воды канала, его неровные берега поросли камышом.

Перед одним из домов монах остановился и постучал. Дверь была хлипкая, грубо сколоченная из тонких досок, и только поперечные деревянные брусья немного укрепляли ее.

Внутри кто-то отодвинул засов. На пороге показалась женщина лет сорока с мешками под глазами – похоже, она часто плакала.

– С возвращением, брат Амадео, – поприветствовала она монаха. Голос у женщины был приятным и очень спокойным.

При виде трех молодых людей женщина улыбнулась, вдруг просияв. И тут она заметила промокшую до нитки сутану Меркурио.

– Ох, пресвятая Богородица Дева Мария! Скорее заходи и садись к огню, мальчик! – Женщина решительно взяла Меркурио за руку и потащила за собой.

Юноше она сразу понравилась. Он с радостью последовал за ней в дом и остановился перед огромным, в человеческий рост камином на первом этаже. В камине горел огонь.

Женщина принесла стул и поставила его перед каминной решеткой, прямо возле кирпичной кладки.

– Что с твоей рукой? – спросила она, заметив повязку на руке Меркурио.

Парень молча пожал плечами, покосившись на Цольфо. Но мальчик не сводил глаз с монаха и не заметил его взгляда.

Женщина осмотрела повязку.

– Тот, кто перевязывал тебя, знал, что делает, – одобрительно кивнула она, развязывая ткань и осматривая рану. – Это всего лишь царапина, скоро заживет.

Меркурио все еще молчал.

– Раздевайся, а то еще заболеешь. – Женщина принялась расстегивать его сутану.

Юноша смущенно отпрянул.

– Ой, не стесняйся, – рассмеялась женщина. – Я навидалась много голых мужчин, я уже не говорю о моем супруге, да будет земля ему пухом. – Она поспешно перекрестилась. – Не пойми меня неправильно, мальчик мой. Я женщина приличная и богобоязненная. – Посмеиваясь, она продолжила расстегивать сутану Меркурио. – Но с тех пор, как умер мой супруг, я сдаю койки поденщикам. А после дождливого дня нет ничего лучше, чем погреться нагишом у камина.

Меркурио повернулся к Бенедетте и украдкой сунул руку в карман сутаны. Девушка сразу же поняла, что он имеет в виду. Подойдя, она ловко забрала у него кошель с золотыми монетами – никто ничего и не заметил.

– Она права, разденься. – Невзначай, словно поправляя одежду, она сунула кошель за пояс.

– Ладно-ладно, – проворчал Меркурио.

Уже через мгновение он стоял перед камином в подштанниках.

Бенедетта звонко расхохоталась, и Меркурио, смутившись, прикрылся ладонями.

Ухмыляясь, женщина подошла к сундуку и достала оттуда одеяло.

– Вот, теперь можешь и подштанники снять, мальчик мой, – подмигнула она, набросив одеяло юноше на плечи.

Когда Меркурио разделся донага, женщина развесила всю его одежду на двух изогнутых гвоздях, вбитых в каминную стенку между двух красных кирпичей. Затем она поставила его обувь рядом с пламенем.

– Ему понадобится другая одежда, – заявил монах.

Женщина удивленно посмотрела на него.

– Может, когда-нибудь ему и суждено стать хорошим священником, – пояснил ей монах. – Но сейчас это всего лишь мальчишка с вещами, которые ему не принадлежат.

Женщина вновь посмотрела на Меркурио. Подошла к нему, провела ладонью по его влажным волосам, откинула непокорный локон со лба. Улыбаясь, она взяла полотенце, висевшее на рукояти большой сковороды, и без лишних разговоров вытерла ему голову, а потом вновь пригладила волосы.

Меркурио удивлялся сам себе. Он и представить себе не мог, что кому-то позволит подобное.

– Меня зовут Анна дель Меркато, все меня знают под этим именем, – представилась женщина.

Меркурио все еще не отваживался что-нибудь сказать.

– Мокрый, как мышь, еще и немой, – сказала монаху женщина, улыбаясь. – Кого же ты мне привел, брат Амадео?

– Меня зовут Пьетро Меркурио, я из сиротского приюта имени архангела Михаила, – на одном дыхании выпалил юноша.

Женщина оглушительно расхохоталась, но в ее смехе не было и следа злобы. Лишь тепло, не менее приятное, чем тепло огня.

– Ну и имечко! – воскликнула Анна. – С таким длиннющим именем ты мог бы быть испанским грандом. Но это невозможно, ибо святой архангел Михаил – покровитель Местре. Значит, ты оказался именно там, где и должен был, мальчик мой.

Меркурио улыбнулся. Тепло пьянило его.

– Отдохни, тебе сразу станет легче. – Анна поворошила дрова в камине длинной почерневшей от времени кочергой.

Затем женщина поднялась на второй этаж дома.

Бенедетта села рядом с Меркурио у камина.

– Что мы будем делать теперь? – прошептала она, краем глаза следя за монахом и Цольфо.

Брат Амадео сидел за столом, попивая красное вино. Цольфо стоял рядом.

– Цольфо выглядит точно его служка у алтаря, – проворчал Меркурио.

В этот момент по лестнице спустилась Анна. В руках она несла какую-то одежду, и Меркурио увидел, что глаза женщины блестят, точно она только что плакала. Или, напротив, сдерживает слезы. Но при этом она улыбалась столь же открыто и приветливо, как и раньше.

– Вот, возьми, – грустно вздохнула Анна. – Они будут тебе впору. Эта куртка из вельвета, но я сделала в ней подкладку из кроличьей шерсти. Вот увидишь, она прекрасно держит тепло. – Женщина вновь улыбнулась. – Брюки, конечно, не по последней моде, зато из чистой шерсти.

Вид у нее был отсутствующий, словно женщина полностью погрузилась в воспоминания. Ничего больше не сказав, Анна опустила одежду на спинку стула, повесив сверху груботканую льняную рубашку и нательную сорочку из войлока.

Затем она обратила внимание на башмаки Меркурио, сушившиеся возле огня.

– Твоя обувь уже не по погоде, тебе будет холодно, но других башмаков у меня нет.

Женщина вновь посмотрела будто бы сквозь Меркурио, точно сейчас мыслями была совсем в другом месте. Или в другом, давно ушедшем времени. Но уже через миг она встряхнулась.

– У меня еще есть суп. Теплая еда – как раз то, что вам сейчас нужно, дети. Пойдемте.