Очаровательная шпионка Марии Медичи или Альковная дипломатия - Кристиан Малезье

«Кинжал?! Зачем Сейфолк носит при себе кинжал? Неужели недостаточно одной шпаги? – с удивлением подумала она, заметив миниатюрные ножны, виднеющиеся из-под манжета.– Все это в высшей степени странно».

Но когда она оглянулась на ларец, то едва сдержала крик отчаяния. Шкатулочка вверх дном лежала на полу, и из-под ее крышки торчал краешек миниатюрки, вылетевшей, вероятно, при падении.

– Как я неосторожна! – чуть не плача прошептала Изабелла, поднимая шкатулку.

К счастью, миниатюра не раскололась, и ее можно было легко вставить на место. Но что это? В крышке шкатулки, на месте выпавшей миниатюры, Изабелла увидела тайничок, а в нем какие-то бумаги. Девушка поняла, что стоит на пороге раскрытия важной тайны и, дрожа всем телом от возбуждения и любопытства, достала сложенные вчетверо листы бумаги. Бумага была очень тонкая, с легким розоватым оттенком и приятным жасминовым запахом. Изабелла развернула ту, что лежала сверху.

«Милорду, графу Солсбери, Лондон.

Ваши предположения относительно действий графа Суассонского полностью оправдались. Многие принцы уже объединились против власти правительства королевы-регентши. Оставшиеся скоро примкнут к заговору. Королева и ее окружение пребывают в неведении относительно намерений лиги принцев.

Есть и еще одно приятное известие: у господина Конде опять начались трудности с деньгами. Теперь принцу не придется рассчитывать на гостеприимство и щедрость Мадрида, так как Марии Медичи удалось получить согласие Филиппа III на брак дофина Людовика с инфантой Анной. Конде теперь легче подкупить и сманить на нашу сторону, чем когда бы то ни было.

Мнение К. Б. о политическом чутье господина Кончини ошибочно. В его сообщении верно лишь то, что маршал тщеславен, но это проявляется лишь в стремлении иметь роскошную карету и царственную возлюбленную. Настоящей же властью обладает его супруга Леонора Галигай; пока Мария Медичи и господин Кончини наслаждаются обществом друг друга, карлица управляет государством и справляется с этим весьма недурно. Тем не менее, думаю, оппозиция принцев будет большим сюрпризом даже для этой на редкость проницательной дамы.

Что касается Людовика, то его интересы не распространяются дальше соколиной охоты. Король не очень-то умен, да вдобавок, не силен здоровьем. Огромным влиянием на него обладает некто Альбер Люинь, который, несмотря на свой юный возраст, поразительно точно определил, кому принадлежит роль первой скрипки в политике королевства. Госпожа Галигай всерьез опасается проницательности молодого фаворита и не жалеет усилий для того, чтобы отдалить Люиня от короля. Люинь платит ей за это жгучей ненавистью, и у карлицы с каждым днем появляется все больше причин желать либо его ссылки, либо смерти.

На этом позвольте закончить. Список, о котором шла речь в прошлом донесении, вы найдете на следующем листе. Жду дальнейших распоряжений.

Всецело преданный вам Г. У.»

– Так вот почему Сейфолк так разволновался, когда таможенники осматривали шкатулочку. Однако, англичане прекрасно осведомлены о личной жизни королевы и всего французского двора,– с удивлением прошептала Изабелла, дочитав послание до конца.– Им даже известно многое из того, о чем не догадывается сама Мария Медичи. Но кто такой Г. У.? Генри Уортон! Английский посол!

От этой догадки у Изабеллы пересохло в горле. Она торопливо развернула следующий листок и принялась читать:

«28 – очень нуждается в деньгах. Готов предоставить важные сведения из правительственной канцелярии.

34 – поддерживает партию Конде. Чрезвычайно глуп и тщеславен. Согласен информировать обо всех секретных решениях королевского совета.

И – платный шпион Испании, очень сговорчивый господин. Неоднократно предоставлял испанским властям планы морских военных кампаний.

52 – К. Б. сообщил неверные сведения относительно этого господина. Настоятельно советую не предлагать ему сотрудничества. Это настоящий фанатик. Он верит в великую Францию и ненавидит англичан, испанцев и гугенотов.»

Изабелла опять сложила листок, так и не дочитав его до конца. Итак, во Франции действует хорошо организованная разведка англичан. Против власти и жизни Ее Величества плетутся заговоры, но никто из окружения не знает этого. Генри Уортону, а через него и лорду Солсбери становятся известными даже альковные тайны Марии Медичи. Правительственная канцелярия, Королевский Совет и другие органы управления прямо-таки кишат негодяями, продающими государственные интересы Франции. Изабелла была потрясена всем тем, что только что нечаянно открылось перед нею. Она понимала, с каким могущественным и коварным соперником в лице лорда Солсбери придется столкнуться ей в Англии, но девушка не чувствовала страха. Напротив, сердце ее было полно отваги и решимости.

Она аккуратно убрала письмо обратно в потайное отверстие шкатулки и прикрыла его, словно крышечкой, миниатюрной картинкой. Раздался слабый щелчок – секретный замочек сработал. Теперь никто не смог бы заподозрить, какие важные документы замурованы в крышке этого ларца.

Сейфолк заворочался во сне. «Надо уходить, скоро он проснется»,– подумала Изабелла и, тихонько выскользнув за дверь, поднялась на палубу.

Смеркалось. Пассажиры, не обращая внимания на сырой холодный ветер, не торопились спускаться вниз. Испанцы, яростно жестикулируя, о чем-то спорили друг с другом. Время от времени они бросали на английского пастора взгляды, которые красноречивее слов говорили об их далеко не мирных намерениях.

– Скоро мы прибудем в Дувр? – спросила Изабелла у проходившего мимо капитана.

– Да, мадемуазель,– ответил тот,– взгляните сами…

Вдали виднелись туманные берега страны, которую Изабелла уже не могла назвать незнакомой.

ГЛАВА XIII

Фиаско в амурных делах – позор для мужчины

Несмотря на поздний час на пристани славного города Дувра толпилось немало встречающих. Колеблющийся свет факелов отбрасывал яркие блики на их бледные озабоченные лица. На площади за пирсом стояли экипажи, поджидающие сонных и уставших от утомительного путешествия пассажиров.

Изабелла растерянно оглянулась, услышав мрачный голос Сейфолка:

– Мадемуазель, я не представляю, как могло случиться то, что случилось.

«Неужели догадался?!» – Изабелла внимательно взглянула на англичанина.

– Это просто ужасно, мадемуазель! Это непростительно!