Смоленское направление 2 - Алексей Борисов

Ощепок вывел свейские корабли к 'Орешку' ранним утром. Намереваясь обойти остров слева, как это обычно делали купеческие суда, направляясь к Неве. Дежурный с вышки отметил на фанерке три крестика, прочертил под ними черту, дорисовывая стрелку наконечником вниз. Если бы ладьи шли в обратном направлении, то стрелка указывала бы вверх. Таким нехитрым способом велась статистика, отслеживающая товарный поток во время навигации проходящий возле Орехового острова.

– Как только достигнем середины острова, резко поворачиваем вправо. На берегу один караульный, если не спит – значит, придётся повозиться. – Ощепок инструктировал кормчего свейского кнорра. По плану, остальные суда должны были повторить манёвр за флагманом.

Бренко просыпался в лагере первым. Не потому, что спать не любил, просто большую часть своей жизни он провёл в походах, и безукоризненно соблюдал распорядок дня. Случаев, когда халатное отношение к воинской службе приводило к печальным последствиям, на его памяти было предостаточно. Теперь же, когда стал комендантом строившейся крепости, ответственности – прибавилось. Вот и теперь, он проверит караул, прогуляется возле почти законченной башни, по пути разбудит кашевара, поинтересуется, что будет на завтрак и в конце маршрута навестит дежурного на вышке. Дабы ушкуйники не расслаблялись, Людвиг, по совету Алексия, несколько раз устраивал учебную тревогу. Получалось плохо, но с каждым разом, время, потраченное на облачение – сокращалось, а проснувшиеся бойцы всё меньше выглядели испуганными утятами, потерявшими маму-утку, и не знавшими куда идти.

– Динь-динь! – Прозвенел колокольчик два раза. Через пару секунд сигнал повторился, после чего колокольчик стал звонить, как ненормальный, не переставая.

Злобко спал, будучи уверенным, что ему удастся обмануть Бренко, когда тот будет обходить остров. Перед заступлением на вахту, нерадивый ушкуйник набросал сухих веток возле поста, надеясь проснуться от звука издаваемого ламающимся хворостом под ногой человека.

Всё произошло слишком быстро. Ветка, как ей и положено треснула, спящий караульный проснулся, открыл глаза, и в следующее мгновенье острое железо ножа полоснуло по горлу.

– Аррхх. – Воздух вырвался из разрезанной гортани. – Приказчик с медовухой, но как? – Пронеслось в мозгу умирающего ушкуйника. Захотелось крикнуть, позвать на помощь, но было поздно. Не знал Злобко, что Уставы караульной службы, так безжалостно введенные Алексием, были написаны кровью, таких, как он – любителей въехать в рай на чужом горбу.

– Витязь, какая встреча. Тьфу. – Ощепок сплюнул, вытер лезвие ножа, расстегнул ремень на убитом и перепоясал себя трофейным мечом. Начало было удачным. – Вглубь острова, лагерь там, живее Ральф.

Наёмники высыпали на берег. Свейские гребцы не торопились, если всё будет удачно, то они присоединятся в самом конце, когда опасность будет минимальна. У каждого своя работа.

– Шевелись! Яков, от амбаров ни на шаг. – Бренко не мог сообразить с какой стороны нападение. Караульный, заметивший неприятеля, должен был бежать в лагерь с докладом. Пока что, никого не было. Драгоценные минуты шли и вскоре, с южной стороны послышался шум бегущих людей.

– Строиться в линию! Стрелки на фланги! Первый амбар за спиной! – Скамандовал Людвиг. – Яков, Филин! Пасите тыл!

Разгорячённые предстоящей резнёй спящих, наёмники выскочили на поляну. Десять палаток и пяток амбаров. Всё, как описывал Ощепок. Только вот вместо спящих – строй воинов в броне.

– Бей! – Бренко и Ральф выкрикнули одновременно. Индивидуальная подготовка наёмников была лучше, но русские сражались в строю и все были защищены доспехами.

Стрелки пустили по одной стреле, сразив шестерых, и сразу отступили за спины меченосцев. Волна наёмников разбилась о строй ушкуйников. И тут Ральф проявил хитрость. Четверо наиболее крепких кнехтов, прикрыв себя круглыми щитами, собрались в кулак. За ними стали ещё четверо, спустя несколько секунд был образован клин, который с рёвом вонзился в строй новгородцев. Стрелки, стоявшие сзади, попытались удержать строй, уперевшись в землю, но тщетно. Оборона была разорвана, отряд Бренко поредел. Стоявшие в центре оказались на земле, некоторые просто упали, кто-то навсегда.

Бой стал расподаться на отдельные поединки, чего допустить было нельзя для ушкуйников, и к чему так стремился Ральф. Необходим был нестандартный шаг.

– Waldbrand! Waldbrand!* – Заорал Бренко. (Лес горит! Лесной пожар)*

– Наёмники на секунду замерли, оказаться в горящем лесу, когда вокруг деревья – равносильно мучительной смерти. Человек подсознательно хочет бежать.

– Новгородцы вперёд! – Спустя миг после вопля о пожаре, Людвиг бросился в самую гущу боя. Личный пример был необходим. Полтора десятка ушкуйников лежало на земле, воодушевить воинов мог геройский поступок.

– Бой – не рыцарский турнир. Раненый враг уже наполовину мертвец. Не старайся убить, старайся ранить. – В голове Бренко всплыл совет отца, когда он уходил в свой первый поход, на непонятную войну с ростовщиками-италийцами. И те и другие сражались с нашитыми на флагах крестами, и юный Людвиг не понимал, за что он дерётся.

– Открыта нога? На, получай! – Острый клинок вспарывает икру, кнехт валится на землю, выронив оружие, схватившись за ногу, пытаясь зажать рану обеими руками.

– Рука? Почему бы и нет. – За двадцать секунд Чело уложил троих, пока в его поле зрения не появился Ральф.

– Господин Людвиг. Какая встреча. Жаль, что не прирезал тебя тогда. – Лезвие клинка полетело в голову, капитан наёмников метил в лицо. Рослый человек обычно ожидает удара по ногам, так как с большим ростом на длинной дистанции сложнее защищать низ. Удар был весьма коварен.

С момента их последней встречи, когда Людвиг Люнебурский вынужден был избежать поединка, прошло три года. Ральф был мастером клинка, а молодой рыцарь, ещё только учился. Пришлось стерпеть оскорбление от бюргера, а после этого случая, его перестали приглашать на пиры, да и вообще стали сторониться. Бренко считал, что вызвать на поединок можно только равного себе по происхождению, а Ральф был бастардом. Друзья не вняли его объяснению, и вскоре Чело оказался в Русских землях. Обида тлела в груди, и теперь настал момент, когда пережитый позор можно было смыть кровью.

– Молчать. Не слушать противника. Своими разговорами он только отвлекает. – Казалось, что отец стоит рядом и даже помогает правильно держать меч. – Ты сильнее его, но он опытнее, покажи ему свою силу. Бей!

Людвиг не стал уклоняться от следущего рубящего удара, наоборот, шагнул навстеру и отбил клинок Ральфа снизу вверх, вложив в удар всю свою силу.

– Бамм…. – Булатная сталь русского меча выдержала, получила зазубрину, но разрубила немецкий клинок.*

(Весьма рискованный приём. Шансов спасти свой клинок пятьдесят на пятьдесят. По правилам боя на мечах, от подобного действия рекомендуют воздерживаться. При невозможности уйти с линии атаки, парирование выполняется под максимально острым углом.) * примечание автора

Ральф остался безоружным. Правая рука гудела и как будто отсохла. Впервые, за свою долгую жизнь наёмника он столкнулся с подобным блоком. Щенок переиграл его.

– Как же так? У Людвига была возможность отпрыгнуть назад, и тогда бы Ральф, с разворота нанёс удар по ногам, ну а потом, можно и поиздеваться над заносчивым молокососом, который будет упрашивать его сохранить ему жизнь. Пусть безногим калекой, но всё же жизнь. – Мысли пропали. Разум кричал только одно – назад, подобрать любое оружие и снова в бой.

Бренко пнул наёмника сапогом в живот, отбросив того на спину. Бил с радостью, как заправский футболист, заколачивая победный гол в пустые ворота. Новгородцы воодушевились, ещё минуту назад противник побеждал, но их воевода ловко расправился с предводителем немцев, разрубив его меч. Иногда, одно эффектное действие стоит хорошо продуманного плана. Всё стало получаться, как на тренировках, когда два бойца наносят одновременно удар по одному, а третий прикрывает. Наёмники дрогнули, стали пятиться назад, сбиваясь в кучу. Ральф валялся на земле, не подавая признаков жизни, оттащить командира не представлялось возможным. Строй новгородцев перешагнул через него.

– Проклятые свеи. Почему они медлят? – Ощепок испугался. От отряда наёмников осталось не более восьми человек, новгородских ушкуйников – два десятка. Это разгром.

Свейский купец Удо четверть века вёл торговлю с Руссами. Бывало, грабили его шнеки новгородцы, не брезговал и сам морским разбоем, да только в последние годы, всё чаще, как-то обходилось миром. Три дочки удачно выданы замуж, два сына сами ведут торговлю, младшенький, Миленко вообще с ним. Есть, кому передать дело. Если б не печать Эрика Эрикссона, в жизнь бы, не пошёл к этому острову. Ощепок пригрозил предать дело огласке, в случае отказа королевскому шпиону. Договор, по поводу доставки наёмников он выполнил, остальное не его дело.