Наследники лаборанта Синявина - Вадим Охотников

— Невероятная вещь, Виктор Николаевич… — начал Николай, смущаясь и не зная, куда девать руки. — Термобатарея иногда как-то странно работает…

— В чем же заключается эта странность? — спросил Побединский, присаживаясь к столу.

— Дело в том, что она неожиданно начинает вырабатывать такую мощность, что стрелка измерительного прибора чуть не гнется. И все это происходит при очень странных обстоятельствах, в тот самый момент, когда откуда-то, из-за стены, слышится жужжанье.

— Жужжанье? — переспросил Побединский.

— Вчера это произошло, как и в первый раз, поздно вечером… Сидим мы… кругом тихо. Вдруг слышим, как где-то что-то жужжит. Я посмотрел на стрелку электроизмерительного прибора и увидел собственными глазами…

— Позвольте… — перебил Виктор Николаевич. — Значит, вы утверждаете, что ваша маленькая термобатарея начала вырабатывать более сильный ток, чем ей полагается? Действительно странно… Затем, вы говорите, что прибор действует только тогда, когда где-то вдали слышится какой-то шум. Так? Это уже совсем странно.

— Виктор Николаевич, — горячо заговорил Николай, которому показалось, что в голосе профессора прозвучали нотки недоверия, — взаимосвязь между работой термобатареи и отдаленным шумом, который появляется в здании, — кажется, на первом этаже, — совершенно очевидная вещь! К сожалению, была уже ночь и в лабораторном корпусе почти никого не было. А вахтер не разрешил нам обследовать здание…

Тихонько скрипнула дверь. Николай оглянулся и увидел сквозь щель между дверными створками Петю, который слушал разговор с расширенными от удивления глазами. Сзади стоял Ваня, очень серьезный и сосредоточенный.

— Какая же тут может быть взаимосвязь? На расстоянии… Через стены… — проговорил как бы про себя Виктор Николаевич. — И откуда мог проникнуть этот шум?.. Совершенно абсурдная вещь…

— Я вспомнил, Виктор Николаевич, открытие Бранли, когда за несколькими стенами работала индукционная катушка и влияла на проводимость металлических порошков, находившихся совсем в другой комнате. Ведь тогда тоже многим казалось таинственным и необъяснимым, что стрелка электроизмерительного прибора начинала ни с того ни с сего колебаться в определенные часы.

— Да, да… Это верно… — подтвердил Побединский. — Некоторым реакционным ученым того времени даже хотелось увидеть в этом явлении связь с господом богом, поскольку в воскресные дни оно не наблюдалось. А потом выяснилось, что индукционная катушка, находившаяся совсем в другом конце здания Парижской Академии наук, по воскресеньям не работала. История с открытием Бранли — вещь понятная, — продолжал Виктор Николаевич. — Просто в те времена люди плохо представляли себе, что такое радиоволны, и совсем не знали, что они влияют на металлические порошки.

— Значит, тут не радиоволны, а что-либо другое, — заметил Николай.

— Что другое? Вы же все-таки студент второго курса и, насколько мне известно, хорошо знаете физику. Что может быть другое? Космические лучи? Радиоактивное излучение? Во-первых, как они могут повлиять на работу термобатареи? Это же чепуха! А во-вторых, откуда им взяться в нашей учебной лаборатории? — рассуждал Побединский.

— В нашем веке, даже не очень давно, Виктор Николаевич, были сравнительно неожиданно открыты принципы радиолокации. И даже, я бы сказал, при некоторых странных обстоятельствах, — возразил Николай.

— Нет, позвольте, позвольте! Что вы подразумеваете под понятием «странные обстоятельства»? Давайте вспомним и разберемся…

Петя, на которого разговор о странном или таинственном всегда действовал возбуждающим образом, уже давно находился возле приоткрытых дверей и внимательно слушал. Рядом с ним стоял Ваня.

И ребята познакомились с интереснейшим эпизодом из истории техники.

Как-то изобретатель радио Александр Степанович Попов производил опыты на морских судах в открытом море. На одном корабле был установлен радиопередатчик, а на другом — приемник. Корабли удалялись друг от друга, снова сближались, и в течение всего этого времени радиосвязь действовала безотказно. Моряки, для которых в то время радиосвязь была новинкой, не могли нарадоваться, как быстро и четко передаются невидимые сигналы с одного корабля на другой. Но вот произошла досадная заминка. Радиосвязь вдруг оборвалась, и наладить ее никак не удавалось. Забеспокоились моряки: ведь любая связь годится в морском, а тем более в военно-морском деле лишь в том случае, когда она действует совершенно безотказно. Значит, непригодно для них изобретение Попова! Совсем недалеко друг от друга стоят корабли, а переговариваться не могут.

И вот тут Александр Степанович Попов обратил внимание, что между кораблями, на которых были установлены передатчик и приемник, проходит третий — бронированный крейсер.

Каково же было удивление Александра Степановича и всех присутствующих при опытах, когда радиосвязь восстановилась сама по себе, как только третий, случайно проходивший мимо корабль ушел дальше! Неужели он заслонял радиоволны и не позволял им достигнуть радиоприемника?

Пришлось с помощью сигнальных флажков позвать обратно ушедший в море крейсер и заставить его пройти прежним путем. Оказалось, что предположение Александра Степановича верно. Металлическая броня крейсера отражает радиоволны, словно зеркало свет. Изобретатель радио тут же сказал, что это явление можно будет использовать в будущем для того, чтобы в темноте и в тумане обнаруживать на далеком расстоянии вражеские корабли при помощи радиоволн, которые они отражают.

В то время радиотехника только зарождалась, и немедленно осуществить новую идею изобретателя радио было трудно. Но спустя много лет радиоинженеры вспомнили о ней — и вот при каких интересных и загадочных обстоятельствах.

Проводилось испытание маленьких коротковолновых передатчиков и приемников. Для такой работы нужна большая и ровная площадка. Радиоинженеры решили, что лучше всего воспользоваться большим аэродромом: места там много. И вот на одном конце аэродрома они установили радиопередатчик, а на другом испытываемый радиоприемник.

Вначале все шло хорошо. Аппаратура работала вполне исправно. Человек у радиоприемника сидел перед электроизмерительным прибором и записывал в блокнот показания стрелки.

Но вдруг ни с того ни с сего произошла непонятная вещь. Стрелка прибора, которой полагалось стоять на месте, вдруг вздрогнула и начала качаться.

Испытатели всполошились: что же это такое? Значит, аппаратура работает плохо, портится! В чем причина?