Наследники лаборанта Синявина - Вадим Охотников

— Откуда ты все это знаешь? — угрюмо спросил Петя. — Опять Афанасий Степанович рассказывал?

— А я в гараже видел, как разбирали автомобильный мотор. Пальцы в нем износились и начали стучать. А со стучащими пальцами ездить нельзя — мотор может совсем испортиться.

— Вот о чем и говорил твой небритый! — сказал Валя.

— Конечно, — подтвердил Ваня, — только мы тогда не догадались, потому что нам было ни к чему…

Когда все четыре пальца наконец были найдены, Маша завернула их в лопуховые листья и, простившись, ушла.

Собственно говоря, ребятам было с ней по пути. Но Петя заявил, что ему необходимо задержаться в лесу. На самом деле Пете было неловко перед Машей. Да и перед товарищами тоже. Что же это такое получается? Девчонка в технике разбирается больше его.

Усевшись на пне, на котором недавно сидела девочка, Петя задумался. Позже он неоднократно вспоминал этот момент и очень гордился тем, что не пошел с Машей. Действительно, если бы Петя не задержал ребят на полянке, то неожиданного происшествия, проливающего свет на историю с исчезновением документов, могло и не случиться. Увлекаясь и желая приписать себе более значительную роль, Петя даже уверял, что он будто бы «кое-что подозревал и предвидел» и только поэтому остался сидеть на пне.

А случилось вот что.

Петя молча сидел на пеньке. Ваня и Валя лежали рядом на траве, о чем-то тихо между собой беседуя. По полянке бродила Кудла все еще с остатками разорванной бумаги в зубах.

— Иди сюда, Кудла, — машинально позвал Петя.

Собака приблизилась.

— Брось эту гадость… — сказал Петя, поглаживая Кудлу по голове.

И вот тут-то произошло нечто совершенно неожиданное. Валя посмотрел на измазанный, замасленный и разорванный клок бумаги, валяющийся на траве, осторожно взял его в руки и сказал:

— Ребята! А ведь это, кажется… знаете, какая бумага?

— Какая? — с безразличным видом спросил Петя, вставая с пенька.

— Та самая! Старинная бумага из стола прадедушки. Посмотрите, какая она плотная! Сколько ее Кудла ни таскала, а все еще держится…

— Подожди, подожди… — заинтересовался Петя, помогая Вале расправить и сложить в одно целое разорванный и замасленный, исписанный карандашом лист.

— Почерк моего прадедушки! — волнуясь, проговорил Валя. — Да я же хорошо знаю эти страницы! Точно такие я вытащил из письменного стола… А потом мы вместе с Сергеем изучали…

— Аг-г-га!!! Значит, я был прав! Теперь верите мне? Верите? — заволновался Петя. — Что я говорил? Этот небритый — все-таки подозрительная личность. Он, конечно, и спрятал ценные бумаги, а стол вернул, чтобы… чтобы замести следы. Ясно? Нам надо действовать!.. Ребята!!! Я придумал! Ура! — завопил он вдруг так громко, что даже Кудла, лежащая рядом, подняла голову и, навострив уши, два раза тявкнула.

Глава одиннадцатая

Тайна воздействия на расстоянии

Не предупредив никого из домашних, Сергей Синявин, вернувшись от бабушки, ушел в лабораторию и заперся там.

«Конечно, очень обидно, что история с недостающими страницами записей прадеда кончилась неудачей. Но приходить в отчаяние не из-за чего, — решил Сергей. — Ведь первый же опыт с термобатареей дал такие блестящие результаты. Просто растяпа Валька все напутал с этим столом и меня поставил в дурацкое положение».

Сергей зажег спиртовку и приступил к наблюдениям за своей термобатареей. Стрелка измерительного прибора медленно поползла по шкале. Достигнув тридцати трех миллиампер, стрелка остановилась.

«Пока все идет правильно, — подумал Сергей. — Через несколько минут батарея сразу даст сильный ток.» Но прошло несколько минут, полчаса, час — стрелка прибора по-прежнему оставалась на цифре «тридцать три».

Уже совсем под вечер Сергея разыскал Николай, и они вдвоем принялись возиться с термобатареей, проделывая различные опыты — к сожалению, по-прежнему безрезультатные.

Быть может, потому, что в вестибюле лабораторного корпуса дежурил не слишком строгий вахтер, студенты засиделись совсем допоздна, дольше того времени, когда полагалось покинуть лабораторию. И нужно сказать: тут им определенно посчастливилось. В тот самый момент, когда оба собрались идти домой и Сергей уже наклонился к термобатарее, чтобы задуть голубое пламя спиртовки, странное явление, которое они наблюдали вчера, вновь повторилось.

Откуда-то издалека послышалось знакомое гудение, и стрелка амперметра поползла вверх. Термобатарея опять начала вырабатывать электрический ток большой силы.

— Я только этого и ждал… — нервным шепотом произнес Сергей, не отрывая глаз от круглого электроизмерительного прибора с блестящим никелированным ободом.

— Кажется, действительно на работу термобатареи влияет этот шум… Странно… — также шепотом произнес Николай.

— Да-да… Точно, как описано у прадеда, — не поднимая головы, сказал Сергей.

— Дело, как видно, серьезное…

— Конечно, серьезное! И очень несложное притом! Остается только узнать, что это за шум, влияющий на работу термобатареи, и величайшая проблема современной электротехники будет лежать у моих ног! Ключ уже у меня в руках! В сущности, теперь даже можно наплевать на недостающие страницы. Остается только поблагодарить прадедушку.

— Подожди! Чего это ты так непочтительно… — попробовал перебить своего товарища Николай.

Но Сергей не слушал его и продолжал все так же возбужденно:

— Ты только подумай, чем все это пахнет! Величайший переворот в электротехнике! Величайший переворот в электротехнике! Мое имя станет известным повсюду! Величайшая сенсация в научном мире!

— Перестань, наконец! С ума ты сошел! — не вытерпел Николай. — Перестань дурака валять! Давай лучше подумаем о деле… Я предлагаю сейчас же позвать сюда Виктора Николаевича.

Однако предложение Николая призвать на помощь заведующего учебными лабораториями, как и в прошлый раз, вызвало со стороны Сергея резкий протест.

— Сами разберемся. Обязательно разберемся сами! — заявил он твердо и решительно.

В этот момент прекратился откуда-то доносившийся шум и одновременно с этим резко уменьшился ток, вырабатываемый термобатареей.

Несмотря на позднее время, Сергей настаивал немедленно заняться обследованием причины шума, который появляется в тот момент, когда опытная установка начинает работать самым изумительным образом.

Николай понял, что противиться желанию своего товарища совершенно невозможно. Да, кроме того, неожиданный результат опыта, пусть кратковременный и очень странный, конечно, требовал к себе настоящего и очень серьезного внимания. Дело, в которое никто не верил, могло обернуться теперь совсем иначе.