«Матросская тишина» - Б. Седов

Артем заметил, как при упоминании о первой ночи, проведенной Исой в гостях у подставившей его женщины, черты лица кавказца разгладились.

– В общем, больше мы не расставались. Остался я у нее жить. Да и девочки – дочки Галины от первого мужа – ко мне привязались. Галина продолжала в больнице медсестрой работать, сутки через двое. Я, когда надо, на дело ходил. Иногда по трое суток не появлялся. Галя никогда не спрашивала, где я был и как зарабатываю деньги. Ей вполне хватало, что мы вместе и нам хорошо. А потом, примерно через три месяца, она вдруг не вернулась с дежурства. Я позвонил в больницу и узнал, что Галину и еще одного врача по наводке санитарки повязали менты. За сбыт наркотических средств. Тяжелобольным, особенно раковым, для снятия боли положено делать инъекции морфия. Галина и тот лепила выделяемые наркотики экономили, часть ампул продавали на сторону. Зарплата у медиков – плакать хочется, но детям ведь этого не объяснишь. Старая карга-санитарка как-то пронюхала, захотела войти в долю. Лепила ее послал и припугнул, что уволит. Вот эта тварь из мести и слила их мусорам. Те сначала долго следили, а затем повязали всех с поличным. Включая перекупщика…

Иса тяжело вздохнул, покачал головой.

– И ведь знали же, суки легавые, когда арестовывали, что дома у Галины две девчонки, одни!!! Неужели не могли под подписку до суда отпустить?! Так нет же. Знаешь, что эти пидоры ей сказали?! «Они, мол, у вас уже большие, двенадцать лет. Сами о себе как-нибудь позаботятся». Их, сволочей, совершенно ничего не интересовало, откуда дети возьмут деньги на продукты?.. Тогда Галина совершенно случайно и проговорилась, что у нее есть сожитель. Я. Мусора за слово сразу клещами ухватились, наехали по-черному – кто такой, как звать, где работает. Короче, пробили по архиву и чуть не обделались от радости. Как же, старый знакомый! Иса Сухумский! Знаем, знаем такого. Связались с операми, которые меня в прошлый раз брали. Те говорят – три года как откинулся, сейчас на него ничего нет. Но в прошлый раз крови он нам попортил, а на суде вообще получил по минимуму. Так что будем упаковывать по новой. Качественно. Наверняка. Тогда эти псы и придумали подставу с изнасилованием. И поставили Галину перед выбором – или она идет на зону, лет на пять, за сбыт наркоты, или ее прямо сейчас выпускают под подписку, гарантируя, что на суде она пойдет не как соучастник, а как свидетель. За это она должна убедить девчонок написать заявление о том, что во время ее отсутствия я неоднократно силой принуждал их вступать в сексуальные контакты. В том числе – в особо циничной и извращенной форме. Потому что это уже вообще никакой экспертизе не поддается.

– Что «это»? – не сразу сообразил Артем.

– Э-э! Ты что, маленький?! – отмахнулся Иса. – Не знаешь, что менты в своих сортирных бумажках «извращениями» называют?

– Нет. Но, в общем, догадываюсь.

– Это когда трахают не в …, а в рот. Или в задницу, – сухо сообщил кавказец. – У кого какая фантазия.

– Ясно. Можешь не продолжать, – кивнул Грек. – В первом случае, действительно, невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть. Даже если речь идет о детях. Остаются одни показания. Которым судьи обычно верят куда больше, чем любым оправданиям.

– Короче, не смогла Галя от детей отказаться, – с грустью, но без явной обиды, констатировал Иса Сухумский. – Она сама родом из Перми. В Москву приехала по лимиту. Вышла замуж. Потом развелась. Муж, из немцев, оставил ей и детям квартиру и давно уже смотался в Германию. И – с концами. Даже адрес, падла такая, не сообщил. Так что никого из родственников, кто мог бы девочек взять, у Галины не осталось. Мать-старуха в Перми, и та умерла… По закону в случае осуждения матери Лену и Юлю до совершеннолетия передали бы в детский дом. Что там с детьми вытворяют, ты, надеюсь, в курсе… Об этом фильмы снимать надо. Документальные. Какая мать на такое согласится? Даже если ради спасения детей нужно подставить хоть и близкого, но, по сути, совершенно чужого человека?!

– Никакая, – согласился Артем. – У нее просто не было выбора, Иса. – Грек на секунду задумался. – Если только не попробовать кинуть самих мусоров. Сначала уговорить девочек дать показания, убедиться, что в деле о наркотиках уже ничего не грозит, а затем, на суде, попросить детей отказаться от своих слов, сославшись на жесткое давление со стороны следственных органов.

– Это возможно, – со вздохом согласился сокамерник. – Но только в одном случае – если суд по ее делу пройдет раньше, чем по моему. Только легавые не такие дураки и ни за что этого не допустят. Наоборот – изо всех сил постараются как можно быстрее закончить следствие и передать в суд мое дело, а дело о наркоте – затянуть. Для них это не составляет проблемы… Ладно, херня это все… Я не о том тебе говорю, брат. Ты дальше слушай. Галя сделала все, как требовали менты. Затем сама впустила в квартиру оперов, когда я спал. Меня швырнули в ИВС, а девочек отвезли на экспертизу. Я сразу потребовал встречи с адвокатом. Есть у меня толковый жиденок, Боря Гурфинкель. Рвач, каких мало. Но дело свое знает. В прошлый раз мне с семи лет на два года скостил… Вчера, перед тем, как цирики тебя чуть живого приволокли, я с ним здесь встречался. Боря показал мне раздобытую им за охренительные бабки ксерокопию результатов экспертизы. Обе девочки девственны. Следов насилия на теле не обнаружено. Только это все лажа, брат. Знаешь, что там в заключении написано? Я этот шедевр наизусть запомнил. Слушай: «По словам изнасилованных г-ном Мусаевым И. К. детей половой акт носил «законченный характер». А ниже: «Теоретически экспертом не исключена возможность проведения законченного полового акта без видимых нарушений девственной плевы». Ты хоть раз нечто похожее слышал?!

Кавказец воззрился на едва оклемавшегося после жестоких побоев сокамерника с таким видом, словно Артем был мировым светилом в области судебной медицины и одним своим решением мог либо казнить, либо миловать незаслуженно обвиненного в изнасиловании урку.

Но Грек молчал. На то были свои, куда как веские, причины. Выслушав кажущийся любому взрослому мужику дебильным вердикт милицейских медэкспертов, Артем припомнил разговор, случившийся много лет назад на чердаке многоэтажки в Сосновой Поляне, аккурат напротив женского общежития педагогического училища, за свою доступность прозванного среди пацанов «пятерочкой». Именно в такую сумму в деревянных советских рублях можно было уложиться в ближайшем гастрономе, чтобы с гарантией получить пропуск на вечеринку в одну из комнат. Диалог, в котором кроме самого Артема принимали участие еще два его друга, проходил в уютной, непринужденной обстановке теплого чердака, под бутылочку красного молдавского вина. Говорил в основном имеющий репутацию заядлого бабника Олег Кармухин, остальные внимали, разинув рты. Опытный товарищ во всех пикантных подробностях описывал свой вчерашний визит в «пятерочку», где буквально на днях поселились свеженькие девушки-первокурсницы, как мотыльки на пламя, ежегодно слетавшиеся в Ленинград в поисках женихов и места под солнцем со всех уголков необъятной Родины. А посему – в большинстве своем не слишком привередливые в выборе партнеров для секса.

Тогда, выпучив глаза, Олег взахлеб рассказывал приятелям о постигшем его прошедшей ночью казусе. Мало того, что «снятая» им отвязного вида девица оказалась девственницей, так сие препятствие, несмотря на все старания ухажера, не исчезло до самого утра. Хотя некоторое удовольствие Кармухин-Казанова все-таки получил.

Теперь, после исповеди соседа по камере, это признание школьного приятеля уже не казалось выдумкой. Даже с учетом последующего двадцатилетнего опыта общения с женщинами. Одним словом, прямо как в классике: «Есть много в этом мире, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам».

Грек, тщательно выбирая слова, рассказал кавказцу об этом случае. Внимательно выслушав Артема, сокамерник поднялся, в напряженных раздумьях прошелся туда-сюда по камере, наконец остановился и с непередаваемой гордостью произнес:

– Ничего удивительного, что у него не получилось. У твоего болтливого дружка мужской прибор наверняка размером с мизинец. Именно такие вот обделенные природой неудачники очень любят рассказывать на каждом углу о том, какие они крутые порнокиллеры. А что ты скажешь на это, брат?!

Того, что в следующий момент сделал кавказец, Грек явно не ожидал: Иса торопливо расстегнул брюки – ремень, как водится, еще при водворении в ИВС отобрали цирики – и, не говоря больше ни слова, рывком спустил до колен, вместе с трусами.

Часть тела, представшая перед взором ошалевшего Артема, вполне заслуживала занесения в Книгу рекордов Гиннесса!!! Это было нечто. Такой булавой можно сваи на стройке вместо копра забивать. Мало того – не надо было надевать очки, чтобы сразу заметить не менее пяти-шести инородных предметов, внедренных под кожу детородного органа вокруг головки. Каждый величиной с большую горошину.