Аргонавтика - Аполлоний Родосский

     Нужно их истребить. И вот, ничего не придумав

     Лучшего, дал я согласие вьпгги на подвиг подобный».

     Так говорил он. И всем показался подвиг напрасным.

505  Долго в общем молчании все друг на друга смотрели,

     Горем неисцелимым охвачены. С духом собрался

     Первым Пелей и сказал, обращаясь ко всем аргонавтам:

     «Время подумать, что сделаем мы. Я совсем не надеюсь,

     Что окажется наш совет полезнее силы рук.

510  Если ж, герой Эсонид, ты запрячь и вправду намерен

     Этих Эета быков и готов устремиться на подвиг,

     То приготовься слово свое, конечно, исполнить.

     Если твоя душа не склоняется к храбрым поступкам,

     Сам не спеши отправляться и из героев другого

515  Не выбирай взамен. Такого снести не могу я —

     Самым ужасным горем тут смерть неизбежная будет».

     Молвил так Эакид. Возбудилась душа Теламона.

     Быстро он поднялся, и следом Ид горделивый

     Встал, потом сыновья Тиндарея. За ними поднялся

520  Сын Ойнея, среди молодых считавшийся равным,

     Хоть и не обросли пушком еще нежные щеки;

     Дух возбуждался в нем мощью подобной. Все остальные,

     Им уступив, хранили молчанье. Первым сын Фрикса

     Слово такое сказал, обратясь к готовым на подвиг:

525  «Это пока оставим, друзья. Я думаю все же,

     Что полезна будет для нас моей матери помощь.

     А потому, хоть вы и полны отваги, останьтесь

     У корабля ненадолго, как прежде. Лучше сдержаться,

     Чем, себя не щадя, принять недостойную гибель.

530  Некая девушка есть у нас в покоях Эета,

     Научена от богини Гекаты умению ведать

     Зелья, какие земля и струистые воды рождают.

     Ими смягчает она огня неустанное пламя,

     Рокот текущих вод легко успокоить умеет,

535  Путь перекрыть светил и луны дороги святые.

     Вспомнил я про нее, из дома сюда направляясь.

     Мать моя — ей сестра и смогла бы, я полагаю,

     Ей внушить, что нужно помочь нам в борьбе предстоящей.

     Если и вам по сердцу такое, я не колеблясь

540  В сей же час обратно пойду в хоромы Эета

     Сделать попытку. Ведь с помощью бога попробовать стоит».

     Так говорил. А боги им подали знак благосклонно.

     Вдруг, от ястреба сильного в страхе голубка спасаясь,

     Сверху упала, вся трепеща, на грудь Эсонида.

545  Ястреб же рухнул на верх кормы. И Мопс не замедлил,

     Волю толкуя богов, такое вымолвить слово:

     «Вам, друзья, это знаменье боги свыше послали.

     Лучше иначе никак его объяснить невозможно.

     Следует вам, как угодно, речами склонить ту девицу.

550  Кажется мне, что она не откажет такому прошенью,

     Если верно Финей предсказал, что путь наш обратный

     Будет во власти богини Киприды: ведь нежная птица

     Смерти своей избежала. И как в груди моей сердце

     Птице той отвечает, так точно пусть и случится!

555  И посему, друзья, на помощь призвав Киферею,

     Вы, не медля уже, доверьтесь замыслам Арга».

     Так произнес, и одобрили все аргонавты, Финея

     Вспомнив слова. Но вскочил неожиданно сын Афарея

     Ид, негодуя ужасно, и крикнул голосом зычным:

560  «Горе нам! Оказались мы с бабами в общем походе!

     Это они называют помощницей нашей Киприду,

     А не великую мощь Эниалия! Предпочитают,

     Вместо борьбы, следить за голубками и ястребами!

     Видно, сподручнее вам девиц улещать словесами».

565  Так восклицал он во гневе. И многие тут зашумели.

     Вслух, однако, никто возразить ему не решился.

     Он со злостью уселся. Тогда Ясон не сдержался.

     Мысли свои подстрекая, волнуясь, так говорил он:

     «Пусть отправляется Арг, корабль покинув. Угодно

570  Это решение всем. Давайте сами открыто

     Из реки подтянем канат и привяжем на суше;

     Нам не пристало таиться, словно скрываясь от битвы».

     Так он сказал и сразу Арга отправил обратно,

     Чтобы ему поскорее в город прийти. Остальные

575  У корабля по приказу Ясона подняли якорь

     И, отойдя от болота, на веслах причалили к суше.

     А Эет сейчас же созвал на собрание колхов,

     Где и раньше они собирались поодаль от дома,

     Нестерпимые козни и муки готовя минийцам.

580  Он обещал, что лишь только быки растерзают героя,

     Смело который взялся свершить этот подвиг тяжелый,

     То на вершине холма лесистого, вырубив чащу,

     Он и людей и корабль предаст огню, чтобы те, кто

     Дерзкое дело замыслил, смогли покипеть в своей спеси.

585  Он и Эолова Фрикса, сколько бы тот ни нуждался,

     Ввек бы не принял просителем в доме, хоть тот отличался

     Между всеми пришельцами кротостью и благочестьем,

     Если бы Зевс не послал сам вестником с неба Гермеса,

     Повелевая принять Эолида к себе как родного.

590  Он говорил, что разбойники, даже придя в его землю,

     Долго не будут жить в безопасности, если привыкли

     Руки свои всегда простирать к достоянью чужому,

     Тайные козни готовить и пастушьи жилища

     В шумных набегах громить, уводя с собою добычу.

595  Также отдельно сказал про себя, что намерен особо

     Фриксовых сыновей покарать. Они воротились

     Вместе с оравой злонравных мужей, стремясь без помехи

     Честь и власть отнять. Он слышал однажды и помнит

     Ту неприятную речь, где Гелий давал предсказанья:

600  Нужно ему опасаться уловок, беды и коварства

     Больше всего от своих же ближайших потомков. Тогда-то

     Он согласился на просьбу Фриксидов и прочь отослал их

     По наказу Фрикса отца в Ахейскую землю.

     Впрочем, двух своих дочерей он ничуть не боится,

605  Зная, что здесь не смогут они на него злоумыслить.

     Даже сын Апсирт не страшен. Беда угрожает

     Лишь от сынов Халкиопы. Он в ярости дал обещанье

     Людям своим, что гостям небывалый дар приготовит,

     И пригрозил, что будет стеречь корабль й пришельцев,

610  Чтобы из них ни один не ушел от заслуженной казни.

     Арг между тем пришел в хоромы Эета и начал

     Мать Халкиопу склонять проникновенною речью

     В помощь Медею призвать. Но уже сама Халкиопа

     Думала тоже об этом. Страх лишь сдерживал душу,

615  Как бы не отказалась сестра в девичьем испуге,

     Остерегаясь отца в его погибельном гневе;

     Если же и согласится, то тайну хранить вряд ли сможет.

     А Медею крепкий сон от печали избавил,

     Лишь в постель она прилегла. Однако же тотчас

620  Сон приснился ей огорченный и начал тревожить

     И обольщать. Чужеземец приснился. Свой подвиг, однако,

     Начал он, не стремясь увезти руно золотое,

     И не ради него приплыл он в город Эета,

     А захотел ввести ее в дом свой законной супругой.

625  Ей казалось, что битву с быками она начинает

     И завершает успешно. Родители ей заявляют,

     Что ему, а не ей запрягать быков надлежало.

     Ссора взаимная вспыхнула между отцом и гостями.

     К ней обратились они, сказав: все будет, как скажешь.

630  Тут чужеземца она предпочла и родным изменила,

     Тех ужасная скорбь обуяла, они закричали.

     С криком сон покинул ее. Поднялась она в страхе

     И оглянулась вокруг на белые стены светлицы.

     Затрепетало сердце в груди, как недавно. Шептала:

635  «Бедная я! Как меня напугал этот сон нехороший!

     Страшно мне, что прибытье героев злом обернется, —

     Все же за чужеземца мое волнуется сердце.

     Пусть вдали у себя на ахейской он женится девег

     Мне же забота — отеческий дом и девичья доля.

640  Все же, бесстыдное сердце смирив, не буду пытаться

     От сестры моей втайне что-нибудь делать. Быть может,

     Будет она сама просить меня о подмоге,

     О своих сыновьях сокрушаясь. Просьба такая

     Мне бы сделала легче тоску безотрадную в сердце».

645  Молвила так и, снова вскочив, дверь спальни открыла.

     Как была, босиком, в одном лишь хитоне, хотела

     Тотчас пойти к сестре, перешла границу порога,

     Но остановилась пред входом в покой Халкиопы —

     Стыд ее не пускал. И она повернула обратно.

650  Снова решилась дальше пойти и опять отступила.