Дело «Норильский никель» - Александр Коростелёв

Невозможно даже представить кого-либо из современных политиков или крупных бизнесменов, периодически что-нибудь обещающих широким массам россиян, вышедших выступать перед народом с петлёй из пеньковой верёвки на шее вместо стильного и дорогущего галстука. Смешно, но именно поэтому зачастую люди, играющие в большую политику или большой бизнес, ничего не опасаясь и ничем не гнушаясь, из самых лучших и добропорядочных, как им кажется, побуждений (например, спасение российской демократии), откровенно и прилюдно лгут.

Тот же Александр Хлопонин, когда избирался на пост губернатора Красноярского края, чего только не обещал, «выплясывая» вокруг генеральной идеи, что, мол, северянам крайне необходим свой человек на посту главы исполнительной власти края. Не счесть красивых слов, сколько тогда было сказано о том, что норильчане должны жить лучше, и их губернатор, прямо как слуга народа, будет оказывать им в этом всяческое содействие!

Вспомнился весёленький эпизод из избирательной кампании кандидата в губернаторы Красноярского края Хлопонина, когда он, как-то, начиная агитационное выступление во Дворце Культуры комбината перед довольно разношёрстным норильским электоратом, жеманно и явно неискренне обратился к присутствовавшим людям: «Земляки!».

Некоторые норильчане, озадачившись, слегка позубоскалили на тему, что если норильчанин приедет в Москву баллотироваться в мэры столицы, поработав в ней наездами пару — тройку лет, и обратится к московскому электорату точно также («Земляки!»), то его пошлют куда подальше, — сразу или чуточку погодя?..

Всё бы ничего. Не знаю, кто как, а автор этих строк, напрягая память, стал вспоминать, что общего между островом Цейлон, где родился будущий губернатор Красноярского края, и полуостровом Таймыр. Скажем начистоту: если потепление климата на планете пойдёт такими темпами, может быть удастся когда-нибудь приступить к производству на широких просторах таймырской тундры цейлонского чая. Хотя, конечно, это просто шутливое отступление.

А вот не шуткой обернулось для норильчан то, что «свой» губернатор посчитал целесообразным из краевого центра распоряжаться частью тех финансовых средств, которые до этого, концентрируясь в норильском бюджете, оставались в целевом распоряжении муниципалитета Большого Норильска, таким образом фактически сведя к минимуму самостоятельность муниципальных властей.

Интересно, кому он сделал лучше: тем более чем 30 тысячам работникам, по его же словам, которые должны были быть и были «уволены в результате проводимой реструктуризации производства»; тем геологам, строителям, работникам торговли и так далее, которых Анатолий Филатов сделал членами трудового коллектива Норильского комбината, в итоге наделив акциями РАО «Норильский никель», а Александр Хлопонин, борясь с издержками производства, отправил некоторых из них в очередь на биржу труда, других — вахтёрами в подъезды жилых домов и кондукторами пассажирских автобусов.

Что выиграли люди, не обременённые властью и большими деньгами, от прошлых и нынешних обещаний Александра Хлопонина, в частности те, кого коснулась реструктуризация ОАО «Норильский комбинат», кого до сих пор теребят душевные волнения о несбывшихся надеждах на скорое приобретение достойного жилья «на материке»? Пусть каждый делает выводы для себя сам!

Возвращаясь к цели проведённых сравнений, с уверенностью констатируем, что каких-либо явных объективных причин, из-за которых за один календарный год управления РАО «Норильский никель» Александром Хлопониным и прошедшее до этого полугодие переходного периода кредиторская задолженность РАО «Норильский никель» выросла в два раза, не было и быть не могло (!).

Наоборот, буквально накануне президентских выборов 1996 года мировые цены на цветные металлы значительно подросли, кремлёвские власти отменили вывозные экспортные таможенные пошлины, что должно было способствовать укреплению финансово-экономического положения РАО «Норильский никель».

Но этого не произошло!

Возникает далеко не праздный вопрос — почему?

Ответ, которого придерживается автор данной книги, ясен, и он уже неоднократно, сопровождаемый соответствующими аргументами, приводился на этих страницах. Дело было не в объективных, а в субъективных причинах, и субъектом — носителем этих причин быстрого роста кредиторской задолженности был, прежде всего, Борис Ельцин.

Повторимся, львиная доля консолидированной чистой прибыли РАО «Норильский никель», полученной в 1995, да и в 1996 году, была направлена на переизбрание Бориса Ельцина Президентом России, и, не исключено, что и на создание благосостояния всему сообществу, условно называемому «семьёй» (в широком смысле этого слова). Случись по-другому, нынешние российские олигархи никогда не стали бы таковыми, поскольку «как собственных ушей» не увидели бы в своей частной собственности лучшие сырьевые промышленные гиганты России (!).

Однако чистая прибыль — чистой прибылью, но откуда такая «кредиторка»?

Увеличение консолидированной кредиторской задолженности РАО «Норильский никель» в течение 1996 и перового полугодия 1997 годов на $ 1 450 700 000, что в итоге удвоило совокупную кредиторскую задолженность, ранее «наработанную» в течение несравнимо более трудных четырёх лет (1992 — 1995 годы), могло последовать за двумя вариантами развития событий:

1) на финансирование агиткампании кандидата в Президенты России Бориса Ельцина, а также на становление финансового благосостояния окружавшей его «семьи», было направлено столько средств, что их не удалось перекрыть по факту полученной консолидированной чистой прибылью РАО «Норильский никель». В этом случае у дочерних компаний РАО «Норильский никель» вполне могли появиться не профинансированные статьи даже текущих затрат (расходов), что и привело к росту кредиторской задолженности;

2) новое руководство РАО «Норильский никель» намеренно шло на некоторое увеличение консолидированной кредиторской задолженности посредством формирования по ряду обязательственных отношений того, что условно называют «технической кредиторкой» — не реальной, а фактически виртуальной задолженности, гашение которой легко осуществлялось путём документальных манипуляций со встречной дебиторской задолженностью. Возникновение на конкретную дату «технической кредиторки» очень вероятно сослужило роль финансового инструмента, использовавшегося для достижения двух весьма понятных целей:

а) приобретение 38 % контрольного пакета акций РАО «Норильский никель» по возможно низкой цене. Для этого и необходимо было постараться сделать так, чтобы к дате проведения аукциона (5 августа 1997 года) по продаже контрольного пакета акций РАО «Норильский никель», как за холдингом, так и за его дочерними компаниями числилась как можно большая кредиторская задолженность, показывавшая глубину финансово-экономического кризиса, в котором они находились. Ясно, что это логично должно было способствовать удешевлению объекта торгов, весомо усиливая доводы в пользу продажи контрольного пакета акций РАО «Норильский никель» по возможно низкой цене;

б) усиление аргументационной базы, которую планировалось использовать в диалоге с государственными и муниципальными чиновниками, от которых зависело решение вопроса реструктуризации задолженности РАО «Норильский никель» перед федеральным бюджетом, бюджетами субъектов федерации, бюджетами муниципальных образований.

При отдельном учёте финансовых результатов промышленного производства цветных и благородных металлов и финансовых результатов от их сбыта можно было без особого труда, оставляя производителя (ОАО «Норильский комбинат») лишь с минимум необходимого, проводить политику концентрации большей части прибыли на счетах торгово-посреднической организации. Равно как преспокойно одновременно сочетать наращивание и кредиторской, и дебиторской задолженности на бухгалтерском балансе компании-производителя, даже при наличии на то достаточных оснований, не производя взаимозачёт встречных требований, к примеру, с торгово-посреднической организацией, ввиду необходимости сохранения до поры именно кредиторской задолженности.

Тогда действительно мог получиться результат, что при сравнительно высоких мировых ценах на цветные и благородные металлы (сопоставляя их с ценами 1992 — 1994 годов), с возросшим производством товарной продукции, Александр Хлопонин, «успешно» совмещая последовательное наращивание кредиторской задолженности с мероприятиями по уменьшению издержек производства, добился снижения рентабельности промышленного производства управляемой им компании: «Гендиректор «Норильского никеля» Александр Хлопонин в интервью «Коммерсанту-Daily» признался:… По сравнению с 1995 годом производство никеля, меди и металлов платиновой группы возросло на 11 %. Между тем рентабельность производства снизилась почти на половину. Соответственно сократилась и балансовая прибыль». Этот поистине «удивительный» феномен, описанный Марией Рожковой в статье «Норильский никель» по-прежнему в кризисе», уже приводился в данной главе книги.