Обратный отсчет: Синтез - Токацин

Гедимин скатился вниз по скользкому склону и мягко приземлился на заснеженную гору мусора. Сарматы, поймавшие ветер, навряд ли видели его — их уносило к полосе препятствий за оврагом, и они упирались что было сил, стараясь развернуть парус под углом к метели.

14 февраля 54 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Повезёт кому-то стать твоей самкой, — прошептала Лилит, толкнув Гедимина локтем в бок. Сармат удивленно мигнул.

— Ты что, мутагена объелась? — прошипел в ответ Хольгер. Он стоял с другой стороны от Гедимина, и ему было неудобно переглядываться с Лилит — но она сама высунулась вперёд и показала ему язык.

Глайдер, улетающий на границу сарматских территорий, стоял на взлётной полосе, и двое охранников пересчитывали тех, кто забирался в его фургон. Гедимин думал, что увидит тут только Алексея… возможно, ещё одного сармата — того, кто общался с самкой-охранником — но глайдер принимал на борт полтора десятка поселенцев. Они волновались — Гедимин видел, как они щурятся, и их веки вздрагивают. Алексей шёл последним. Он с трудом отобрал у охранников свою подарочную розу. Оглянувшись, он увидел Гедимина и подмигнул ему.

— Он сам за год такое не сделал бы, — прошептала Лилит, поворачиваясь к Гедимину.

— Он это придумал, — отозвался тот. — А сделать несложно. Научить?

— Это значит, я увижу твой тайник? — едва заметно усмехнулась самка. — Тут не устояла бы и мартышка. Но сначала, похоже, нам придётся прослушать одну-две речи.

Над площадью загудела сирена. Гедимин неохотно отвернулся от опустевшего аэродрома. «Слишком много речей в этом городе,» — думал он. «Макаки любят говорить странные вещи. А Джеймс заразился от них.»

— Линкен на площади? — тихо уточнил он у Хольгера. Тот кивнул.

— Ты знаешь, атомщик, что на аэродром его было бы силой не затащить. Он не хочет такое видеть… А странно. Этих… участников «Слияния» уже много, и становится всё больше. Интересно, что они чувствуют, когда видят своих самок.

Гедимин вспомнил, как Дагмар гладила его по животу, и уставился на дорожное покрытие. «Что-то подобное, только сильнее,» — он был уверен в этом, но делиться с Хольгером не хотел. «На порядок сильнее. Это должно быть похоже… на боль. Или на очень сильное волнение, такое, от которого напрягается всё тело. Медик говорил — какие-то вещества впрыскиваются в кровь и перехватывают управление. Это очень странная конструкция.»

— Весна! — усмехнулась Лилит, толкая Гедимина в бок. — Может, вы двое скоро побежите искать самок.

— А ты — самцов, — покосился на неё Хольгер. — Да, я удивился — почему ни одна самка не выбрала самца-макаку?

— Себе такое выбери, — Лилит поморщилась.

Всех сарматов из всех домов Ураниум-Сити согнали на площадь; первое время они разбредались, собираясь в группки, но теперь их стало слишком много, и они встали вплотную друг к другу, а группы смешались. Рядом с компанией Гедимина толпились марсиане; скинув капюшоны, они щурились на яркое солнце, как будто холодный ветер с озера совсем не тревожил их. Спереди стояла ремонтная бригада «Жёлтого озера» — не хватало только Йората. Заметив Гедимина, кто-то из ремонтников посмотрел на него с опаской и что-то прошептал соседу. Сарматы попытались отодвинуться, но спереди на них рявкнули потревоженные уранодобытчики с Юпитера, и они вернулись на прежнее место. Гедимин пожал плечами. «Они что, думают, я ношу гремучую смесь в карманах?»

— Tza atesqa, — послышалось за спиной. Линкен протиснулся сквозь толпу и встал рядом с Гедимином, слегка оттеснив Лилит.

— Когда макаки собирают всех в одном месте, всегда хочется поискать на крышах миномёты, — прошептал он, повернувшись к ремонтнику. — Проводили своего… слиянца?

— Он может привезти что-нибудь интересное, — напомнил Гедимин.

На крыше информатория люди-ремонтники под насмешливыми взглядами сарматов монтировали голографический проектор. Охранники толпились вокруг, поводя по сторонам бластерами, один крепил к крыше второй флагшток. Гимн Атлантиса зазвучал раньше, чем ремонтники спустились в форт, и они убегали, пригнувшись. Над ними трепыхался, поднимаясь всё выше, полосатый флаг.

Проектор включился, и Гедимин раздражённо выдохнул — голограмма рябила и расплывалась.

— Ему так лучше, — буркнул Линкен, глядя на выступающего сармата потемневшими глазами. — Давно не виделись…

Полупрозрачный Джеймс Марци поправил цветок в петлице и широко, по-человечьи, улыбнулся.

— Мои собратья! — громко сказал он и улыбнулся ещё шире. — Двадцать месяцев прошло с тех пор, как мы общими усилиями установили мир в Солнечной Системе, и всё это время я наблюдал за тем, как вы живёте, и радовался, видя повсюду спокойствие и процветание. В союзе с людьми нас ждёт великое будущее. Проект «Слияние» ещё только набирает силу, но у него уже множество сторонников среди двух рас. Он очень важен для всех нас. И эту важность подтвердит то, что сегодня, четырнадцатого февраля, вы все наслаждаетесь отдыхом. По традиции люди посвящают этот день тем, кого любят.

Он на секунду замолчал, опустив взгляд, и продолжил речь.

— Любовь… На протяжении столь многих лет вы не знали этого слова. Страх, боль, ненависть, жажда мести, ярость и горечь поражения, — всё это было с вами, но не любовь. Я надеюсь это исправить. Распоряжением кураторов проекта «Слияние» четырнадцатое февраля на всех сарматских территориях объявляется праздничным днём. Встречайтесь с теми, кому вы рады, и кто рад вам…

— Не с тобой, — прошептал, скрипнув зубами, Линкен. — Хотя… если бы ты приехал сюда, я был бы рад. Тут всем есть что тебе сказать.

— Пройдёт немного времени, и вы поймёте, что приобрели, — продолжал Джеймс. — Радость от того, что любимое создание рядом, гордость за потомков, восхищение перед зарождением новой жизни… Я буду рад поделиться этим с вами. Мира и процветания!

— Кто бы поделился с тобой килограммом нитроглицерина, — еле слышно выдохнул Линкен.

Проектор погас, и Гедимин обернулся, разыскивая выход с площади, но