Звездный хирург - Джеймс Уайт

– В распоряжении Телтренна находится отряд, способный отогнать от планеты или уничтожить случайных гостей, – сказал он. – Из-за карантина всякий гость почти наверняка окажется инопланетянином, отсюда та ненависть: аборигенов научили ненавидеть инопланетян вне зависимости от размеров, количества или намерений.

– Но как... как они могут быть такими жестокими? – выговорил Вильямсон.

– Может статься, – устало ответил Конвей, – чиновники того и не хотели, все получилось как бы само собой. Мы же, вмешавшись, чуть было не покончили с весьма выгодным имперским рэкетом. Поэтому теперь Империя постарается покончить с нами.

В этот миг старший связист доложил Вильямсону, что экипажи обоих вертолетов возвратились на борт вместе со всеми, кто находился в пределах слышимости сирены – то есть в городе не осталось практически никого из землян. Тем, кто не успевал, приказано было уйти в укрытие и дожидаться прибытия корабля-разведчика, который чуть позже заберет их с Этлы. Едва дослушав офицера, капитан отдал команду на взлет, и Конвей ощутил секундное головокружение – это заработали антигравитационные установки, сохраняя нормальную силу тяжести при старте с максимальным ускорением.

«Веспасиан» стрелой рванулся в небо, а следом, десять секунд спустя, стартовал курьерский бот.

– Должно быть, вы посчитали меня глупцом... – сказал Вильямсон.

Продолжить ему помешали руководители спасательных партий, которые явились к капитану с докладами. Один из вертолетов был обстрелян, людям, которые работали в городе, велено было не покидать его. Приказ исходил лично от имперского представителя и предписывал убивать всех, кто попытается бежать. Однако между этланскими полицейскими и мониторами существовала если не дружба, то уважение, и потому этлане нарочно целились поверх голов.

– Да, хуже некуда, – проговорил Стиллмен. – Мне кажется, в том, что произошло с кораблем Лонвеллина, а также во всех смертях и разрушениях обвинят не кого-нибудь, а нас. Наши поступки будут намеренно искажены и нас назовут злодеями. И готов поспорить, после нашего отлета на Этле вспыхнут новые эпидемии, что, разумеется, поставят в вину тоже нам! – Он выругался и прибавил:

– Вы знаете, как в Империи смотрят на Этлу. Бедная, несчастная сестра-горемыка и гадкие чужаки, которые осмелились причинить ей зло...

Слушая майора, Конвей снова вспотел. Он пришел к своим выводам, обобщив все известные медицинские сведения, и занимал его только медицинский аспект, поэтому ни о чем другом он какое-то время просто не мог думать. Но теперь...

– Это же война! – воскликнул он.

– Верно, – согласился Стиллмен, – и, быть может, имперскому правительству именно того и надо. Судя по тому, что они творят с Этлой, Империя прогнила до основания. Через несколько десятилетий она, возможно, распадется, и вряд ли кто о том пожалеет. А чтобы объединить разваливающуюся Империю, нет ничего лучше войны, причем войны якобы за справедливость. Если они не напортачат, то их Империя просуществует ещё сотню лет.

Конвей ошарашенно покачал головой.

– И как я не догадался, – пробормотал он. – Если бы мы открыли глаза этланам...

– Не корите себя, доктор, – перебил капитан, – без вас мы бы до сих пор торчали на той планете. А открывать глаза нужно не только этланам, но и всем остальным, иначе это гиблая затея...

– Говорит старший артиллерист, – раздался голос из динамика. – Сэр, мы засекли след в секторе двенадцать-тридцать один. Сейчас передадим изображение на экран пять. Судя по излучению, объект прикрывается противоракетным щитом и использует радар. Распоряжения, сэр?

Вильямсон взглянул на пятый экран.

– Первыми не начинайте, – проговорил он и вновь вернулся к Стиллмену с Конвеем. Его твердый, спокойный голос был голосом старшего офицера, который принимает на себя и несет полную ответственность, который советует подчиненным не волноваться, ибо он – с ними.

– Не стоит так переживать, господа, – сказал капитан. – Угроза галактической войны существовала всегда, и к отражению её готовились. По счастью, у нас достаточно времени, чтобы развернуть наши боевые порядки. С пространственной точки зрения Империя – этакий крошечный сгусток миров, а Федерация охватывает половину галактики. Наша задача – обшарить звездное скопление, где обитаемые планеты имеются у одного солнца из пяти. По сравнению с Империей мы в выигрышном положении, ибо они могут найти нас не раньше, чем года через три, и то, сели им повезет, а если нет – то лет через двадцать. Повторяю, времени у нас достаточно.

Конвея его выкладки отнюдь не убедили. По-видимому, капитан заметил это и принялся отвечать на ещё не прозвучавшие вопросы.

– Да, им может помочь наш агент. Он может по доброй воле, поскольку не знает о конфликте, поведать им о Федерации, об организации и силе Корпуса мониторов. Но ведь он медик, следовательно, его сведения заведомо будут неполными или неточными, и Империя, сделав ставку на него, здорово просчитается. Узнать же наше местонахождение они смогут, лишь захватив в плен навигатора или звездолет, на котором не позаботились уничтожить карты, а против подобного исхода мы, уверяю вас, примем все меры предосторожности. Наши агенты имеют гуманитарное или медицинское образование. Их познания в астронавигации равны нулю. Разведочные корабли, которые доставляют их к месту назначения, немедленно возвращаются на базу, как того требуют правила безопасности. Так что проблема, конечно, серьезная, но с решением её можно не торопиться.

– Разве? – поинтересовался Конвей.

Вильямсон и Стиллмен воззрились на него, пристально и настороженно, словно он был бомбой, которая, взорвавшись полчаса назад, похоже, собирается повторить свое выступление. Конвей даже пожалел их за то, что им предстояло разделить с ним страх и беспокойство, которые пока снедали только его одного. Он облизал губы и произнес негромко, но внятно:

– Что касается меня, то я знать не знаю координат Тралты, Илленсы, Земли или той земной колонии, где родился. Однако есть такой набор цифр, который известен и мне, и любому другому врачу в нашем секторе. Координаты госпиталя! По-моему, у нас совсем нет времени.

12

Единственное, что Конвей сделал полезного на пути от Этлы к госпиталю, это то, что он налег на сон. Правда, сны его настолько часто омрачались кошмарными видениями грядущей войны, что приятнее было бы не спать вообще. Периоды, когда бодрствовал, он проводил в дискуссиях с Вильямсоном, Стиллменом и прочими старшими офицерами «Веспасиана».

Вильямсон, судя по всему, пребывал под впечатлением событий последнего получаса на Этле и обращался к Конвею за советом по всякому поводу, хотя что мог понимать врач, даже такой опытный, в разведке, тыловом обеспечении и маневрах космофлота?