Копье и кровь - Алексей Корепанов

– Он точно не вспомнит, что разболтал код? – спросил Габлер.

– Не вспомнит, проверено, – ответила Гелисинийра.

– А если у него в мозгах покопаются? – не унимался Крис.

Беллизонка слегка улыбнулась:

– Если покопаются, то могут найти. Картинка будет такой: две тени припали к нему и сосут кровь.

– Могут догадаться, что это за тени, – заметил Габлер.

– Догадаются в любом случае, – вклинился Индилайнон. – Но даллиа Анизателла уже будет… должна быть в храме. И это главное. Дело за малым, – он усмехнулся, – найти ее и вытащить. Надеюсь, что наш голубоглазый веронец не подведет.

– Голубоглазый? – удивился Крис. – Он же в очках был. С чего ты взял, что…

– Не все и не всегда удается скрыть, даже при всем желании, – не дал договорить ему беллизонец. – Особенно от олломинниа.

Габлер с восхищением и чуть ли не страхом посмотрел на скромно опустившую глаза Гелисинийру.

– Ничего себе… – покачал он головой. – Выходит, ты и Джанди… даллиа Джандинарья всех вокруг голыми видите?

– Нет, – весело блеснула зубами Гелисинийра. – Только если будет нужно. Или если захотим. А мне хотелось узнать, как он выглядит.

– Да и для дела знать такое нелишне, – добавил жрец. – Так, теперь переключаемся на поиски даллиа Анизателлы. Я всем уже сообщил, они ведут наблюдение в предполагаемых районах. – Индилайнон вывел на приборную панель спутниковую карту столицы и показал на ней места, в которых работали прибывшие в Грэнд Рому беллизонцы. – А мы поедем вот сюда, тут разных заборов тоже хватает. Разделимся и будем прочесывать.

Жрицы пересели в другой уникар, и обе машины влились в поток уличного движения. Столица жила своей обычной бурной жизнью, и где-то на этой территории площадью несколько тысяч квадратных километров стояло здание, в котором находилась служительница храма беллизонского бога. Гелисинийра уже не раз вступала с ней в контакт, но картина оставалась прежней. Не получалось выделить какие-то новые характерные детали соседствующих с этим домом зданий. Достаточно четко идентифицировался лишь Октагон, но из-за постоянно пасмурного неба нельзя было определить, в какой стороне от неведомой клиники он находится. Единственное, что удалось установить, да и то с солидным разбросом, – это расстояние от нее до правительственного центра Империи. Впрочем, не единственное – несколько зданий за оградами уже «попали под подозрение», и поблизости от них были установлены миниатюрные видеокамеры, которые фиксировали всех входящих и выходящих. Собственно, на этих камерах и строился весь расчет. Они сравнивали внешность с мнемой медика и при совпадении параметров должны были подать сигнал. Оставалось надеяться на то, что медик не сидит безвылазно в клинике, а приходит туда утром и уходит вечером. Или же работает по какому-то иному графику, однако с обязательным входом-выходом. До сих пор никаких сигналов не поступало, но ведь и прошло-то всего несколько часов с начала поисков. К тому же они пока велись малыми силами.

Казалось бы, трудно отказать в логичности утверждению: «Чем дольше ищешь и чем больше искателей, тем выше шансы на успех». Но жизнь подчас не следует логике и идет какими-то своими путями. Уникары не успели проехать и трех кварталов, как Индилайнону сообщили радостную новость. Одна из размещенных возле предполагаемых мест пребывания Анизателлы видеокамер опознала ромса, который был запечатлен на мнеме, сделанной Гелисинийрой! Эту крохотную видеокамеру прилепили к ветке дерева на улице Матери Венеры, и в поле ее зрения находилось довольно высокое здание в глубине двора. Была во дворе и дорожка, обсаженная деревьями. Мужчина вышел из дверей здания, миновал несколько выстроившихся в ряд разноликих уникаров. Прошагал по дорожке и исчез в будке, примыкающей к воротам. Вместо одежды медика на нем были обычные брюки и легкая куртка. Буквально через несколько секунд он вышел на тротуар из двери в противоположной стене будки – вероятно, там размещался КПП. Спустился в подземный переход, появился на другой стороне улицы и, удаляясь от видеокамеры, затерялся среди прохожих.

Итак, медика разыскали. Но этого было мало. Ошибка стоила бы слишком дорого – следовало убедиться в том, что он вышел именно из того здания, в котором держали Низу. Вдруг его привели на улицу Матери Венеры какие-то другие дела?

Именно об этом и сказал Габлеру Индилайнон, повернув уникар в сторону улицы с таким не очень понятным наименованием: то ли она была названа в честь Венериной родительницы, то ли сама Венера была чьей-то матерью… Второй уникар с двумя олломинниа послушно совершил такой же маневр.

– Точно определить… – пробормотал Крис, рассеянно глядя на проплывающие мимо дома. Он сидел впереди, рядом с ведущим машину беллизонцем. – Гели подключается к Низе, Низа видит какой-то четкий знак напротив клиники… А знак этот подаем мы… И таким образом устанавливаем, что она находится именно там… И какой же подать знак, хорошо заметный?

– Хорошо заметным в сумерках был бы взрыв ниби в бочке с напалмом, – сказал жрец. – Или костер на тротуаре. Но лучше бы без этого.

Габлер молча покосился на него, потер подбородок. Вновь задумчиво посмотрел на улицу. Слева от уникара череда зданий уступила место обширному открытому пространству – широкие дорожки, обсаженные подстриженными кустами и деревьями, вели к зеркальной громаде стадиона «Фламинио». Крис там уже был однажды, смотрел футбол. Кажется, накануне визита Гамлета Мхитаряна. У стадиона пестрели мелкие строения – шопы футбольной атрибутики.

– «Тибр» – чемпион! – с выражением сказал он. – Только «Тибр», только победа! Даллио Индилайнон, ты любишь футбол?

– Нет, – отозвался жрец. – Предпочитаю вайрон.

– Вайрон?

– Да, это подобие шахмат, но посложней.

– А я люблю, и сам в колледже играл. Знаешь, что вытворяют футбольные фанаты?

– Нет, – повторил служитель Триединого. – Но догадываюсь.

– Я не фанат, однако могу им прикинуться, – сказал Крис. – Поверни-ка назад, к стадиону.

Глава 5. Операция «Вызволение»

Комбинезон с капюшоном был хорош. Он облегал тело, но нигде не жал и не стеснял движений. Карманов на нем хватало, в них можно было разместить достаточно гранаток-ниби. Гладкая ткань не шуршала, ее тонкость сочеталась с прочностью, а упругие вставки на локтях и коленях служили хорошей защитой от ушибов. И расцветка комбинезона была, по мнению Габлера, подходящей, в ней виделась блеклая палитра осеннего леса: зеленоватое с желтоватым, сероватое с коричневатым… Этот комбинезон Крис подбирал сам, и был доволен своей покупкой.

Он еще раз осмотрел себя в зеркале, огладил бока, удовлетворенно кивнул и сел на диван. В соседней комнате, у Индилайнона, что-то бубнил тивишник, а обеих олломинниа в квартире не было, они еще не вернулись с шопинга. Как и уехавший вместе с ними Энгилейнон.

Энгилейнон дал о себе знать вчерашним утром. Он законнектился с Индилайноном, и тот отправился забирать освобожденного грэндами сородича из центральной части столицы. Встреча сварливого беллизонского силлона с Габлером особой теплотой, ясное дело, не отличалась. Ведь именно Крис поспособствовал тому, чтобы Энгилейнон оказался за решеткой. Да еще и нанес жрецу Триединого побои. Правда, выглядел тот вполне невредимым, но кроме физических, есть еще и моральные удары. Такие травмы не исчезают долго, а то и никогда. Судя по свирепому взгляду, которым Энгилейнон обдал Габлера, жрец ничего не забыл и от попыток размазать обидчика по стене отказался только потому, что у них сейчас было общее дело. Извиняться Габлер не стал. Во-первых, знал, что этот надменный тип не примет извинений, а во-вторых, не хотел он извиняться. Вот и все.

Да, у них было общее дело, и все прилетевшие на Вери Рому участники операции этим делом занимались. Уже были доставлены в столицу партии ниби – маленькие взрывчатые штуковины не вызвали у порссеров[24] никаких подозрений. Группа веронцев Каррина готовилась по своей программе, и вытаскивать Низу из клиники им предстояло совместно с беллизонцами. И с Габлером, естественно, – как и любой файтер Стафла, он владел экстрой, а служба в Твинсе позволила ему получить навыки действий в составе малых групп и в одиночку. Накануне состоялась встреча всех участников операции – на побережье Тирренского океана, в конспиративной обстановке, – и каждый получил четкое задание. Кроме Каррина и Здено Шатана, веронцев представляли здесь риги с Великолепной, разговаривавшие с характерным акцентом, и пиктимы – автохтоны Натали. Их отличала сероватая кожа и приплюснутая с боков голова. Были в группе Каррина и явные потомки земных колонистов, и кроссы. Лили Акимжанов отсутствовала. Обговорили все до мелочей, но это отнюдь не значило, что операция будет легкой прогулкой – предусмотреть кое-какие моменты просто не представлялось возможным.