Копье и кровь - Алексей Корепанов

Этой встрече предшествовали события, позволившие точно установить местопребывание Анизателлы и выяснить всякие важные детали. Одно такое событие произошло на улице Матери Венеры вечером того дня, когда видеокамера обнаружила медика. Точнее, одного из тех, кто пытался разобраться в уникальных способностях жрицы горного храма. Немногочисленные прохожие стали свидетелями выходки здоровенного молодого мужчины в темном свитере и джинсах, впрочем, довольно безобидной и не очень-то редкой. И не только в столице. Мужчина, кажется, был слегка навеселе, он размахивал сине-бело-зеленым шарфиком – атрибутом фанатов столичного «Тибра» и то и дело выкрикивал: «Да, «Тибр» – это сила! Да, «Тибр» – это гол! Наш «Тибр» – это фаны, любовь и футбол!» А потом остановился, взмахнул рукой – и над улицей вспыхнул и растекся в воздухе эфемерный сине-бело-зеленый баннер с изображением футбольного мяча на волнах. Мужчина явно решил потренироваться в преддверии финального матча Континентальной лиги. Через полминуты баннер развеялся, мужчина, уже больше ничего не выкрикивая, скрылся за углом, и вокруг вновь стало тихо.

За углом горлопана ждал уникар. Там сидели Индилайнон и две олломинниа. Пока Габлер изображал на улице Матери Венеры фаната футбольного клуба «Тибр», обе жрицы вошли в контакт с Низой. И каждая из них «увидела» одно и то же: сине-бело-зеленый баннер с мячом, взмывший над забором напротив здания, где находилась Анизателла. А значит, это и было то место, которое требовалось найти!

Теперь следовало решить вторую задачу: выудить как можно больше сведений у медика. Та же расположенная на дереве видеокамера засекла его возвращение в клинику, и оставалось только ждать, когда закончится его рабочий день. И он закончился. Медик сел в один из стоявших во дворе уникаров и выехал за ворота. К этому времени обе жрицы уже перебрались в свою машину, и два уникара отправились вслед за транспортным средством медика. Накрутив с десяток километров по вечерним улицам, медик завершил свою поездку на стоянке, расположенной почти впритык к многоэтажному дому. Вероятно, где-то тут он и жил. Когда он вышел за ворота стоянки и направился к дому, его окликнула миловидная девушка, которая высунулась из стоявшего поблизости уникара. Что-то там у нее не ладилось с управлением. Медик, разумеется, не отказался помочь. Забравшись в уникар, он обнаружил, что там находится еще одна не менее симпатичная девушка – она беспомощно уставилась на открытую панель управления. Медик принялся разбираться, в чем проблема… и очень быстро превратился в такое же изваяние, каким на время стал пилот Дамдин Игарта в кабаке «Утеха патриция». А тут подъехал еще один уникар, и Индилайнон с Крисом составили компанию двум олломинниа.

На все вопросы медик отвечал без запинки и сведений выложил много. Еще на Нова-Марсе Гелисинийра сказала Габлеру, что перед умениями олломинниа не устоит никакая мозговая блокада. «Знающие все пути» не взламывали блокаду, а как бы просачивались сквозь нее. И у того, кто попал к ним в руки, не было никаких шансов что-либо утаить. Медик назвал свое имя: Перилан Кринтиас. По его словам, Анизателла действительно находится в клинике на улице Матери Венеры, и группа специалистов самыми разными средствами пытается понять природу ее удивительных способностей. Пока ничего не получалось, а объекту исследования все эти попытки ничего полезного не приносили. Кринтиас опасался, что эксперименты, которые проводят он и его коллеги, могут плохо кончиться. Низе грозило в лучшем случае сумасшествие (если это можно назвать словом «лучший»), а в худшем – смерть. Но у него был приказ…

Кринтиас рассказал о расположении помещений клиники, и теперь стало ясно, каким путем нужно добираться до Низы. Выложил все что знал о системе пропусков и охраны, однако проблема была в том, что знал он меньше, чем хотелось бы группе освобождения. Охранников он ни на территории клиники, ни в самом здании никогда не видел и имел дело лишь с техническими устройствами. Тем не менее, выуженные у медика сведения значительно повышали шансы на успех операции.

Собственно, это заведение не являлось каким-то особо охраняемым объектом. Это была именно клиника – одно из лечебных учреждений грэндов, в котором велась и научная работа. Поскольку, как считали грэнды, никто не знал, что Низа жива, вряд ли они стали бы организовывать какую-то усиленную охрану. Но группе освобождения нужно было исходить из того, что такая охрана тут все-таки может иметься.

Когда беллизонки сняли с медика свои «чары», Индилайнона и Габлера в уникаре уже не было. Перилан Кринтиас, разумеется, ничего о своем допросе не помнил и был уверен в том, что только что забрался в машину и подсел к панели управления. С неполадкой (естественно, подстроенной) он разобрался довольно быстро, но еще некоторое время провел в компании беллизонок, выслушивая многочисленные слова благодарности. Кстати, распознать принадлежность Гелисинийры и Джандинарьи к беллизонкам он не мог, потому что они вновь потрудились над своими лицами. Затем Перилан Кринтиас продолжил путь домой, а группа Индилайнона поставила отметочку о том, что и вторая задача тоже решена.

И вот близилось время приступать к выполнению третьей задачи.

Габлер прислушался к звукам, доносящимся из соседней комнаты. Они свидетельствовали о том, что по тивишнику уже началась трансляция финального матча Континентальной лиги. Столичный «Тибр» и «Лигурия» из Савоны-Дуо вышли на поле стотысячного стадиона «Фламинио». Габлер испытал что-то вроде самодовольства, но тут же придержал эмоции. Да, именно он предложил еще одну идею, связанную с футболом, однако «предложить идею» и «реализовать идею» – это совсем не одно и то же… И был в этом предложении элемент случайности. А если бы финальный матч состоялся не сегодня, а через неделю? А если бы он, Крис, не пошел к стадиону за футбольной атрибутикой и не узнал об очень подходящей дате финала? Впрочем, тогда был бы разработан иной план.

Шла десятая минута матча, когда вернулись Энгилейнон и обе олломинниа. Габлер даже не ожидал, что девушки выберут именно такую одежду для операции, и одобрил их выбор. А приобрели они два одинаковых темных комбинезона с капюшонами – что может быть удобнее для таких дел? Энгилейнон же облачился в длинный свитер, а брюки от костюма менять не стал. Впрочем, согласно плану, он и Индилайнон не должны были уходить дальше будки у ворот клиники. Индилайнон от своей пиджачной пары не отказался, только надел куртку, а лицо, как и его сородич, намеревался скрыть с помощью шапочки-маски с прорезями для глаз и рта – в Твинсе такой головной убор называли «клава». В эту съемную квартиру группа возвращаться не собиралась – погрузили все вещи в уникары и отправились туда, где их должен был ждать отряд Здено Шатана. Именно ему Каррин поручил командовать двумя десятками веронцев, отряженных на освобождение беллизонской жрицы. Точнее, командовать ими не требовалось – каждый знал свой маневр. Но ведь кто-то же должен быть главным! Ни сам Каррин, ни Лили Акимжанов в число участников операции не входили.

По пути к месту сбора сначала Гелисинийра, а потом, для верности, и Джандинарья «соединились» с Низой. И оказалось, что инминниа то ли спит, то ли находится без сознания. И Габлеру, как, наверное, и другим, сразу вспомнились слова медика Перилана Кринтиаса о том, что эксперименты с ней могут кончиться печально…

…Кто знает, видала ли когда-нибудь такое отдаленная от центра столицы тихая улица Матери Венеры? Не прошло и четверти часа после окончания финального матча на стадионе «Фламинио», как на нее повернул огромный длинный фургон из тех, что развозят по столице разные грузы. Фургон медленно покатился по освещенной фонарями дороге, а на его крыше веселились какие-то личности. Они прыгали, размахивали шарфиками и трехцветными флагами с эмблемой футбольного клуба «Тибр», запускали ввысь такие же баннеры, и с грохотом летели в небо гроздья фейерверка – многокрасочного, яркого, брызжущего во все стороны. В этих неистовых всполохах почти затерялся висящий над столицей, под облаками, герб Империи. Сквозь грохот неслись над улицей, отражаясь от стен домов, радостные крики:

– «Тибр» – чемпион!

– «Тибр» – это класс! «Тибр» – это школа! «Тибр» – звездный час нашего футбола!

– Соперника совсем не жалко! «Тибр» – чемпион «континенталки»!

– От Древнего Рима до наших времен Спартак – гладиатор, а «Тибр» – чемпион!

Вряд ли хоть кто-нибудь из тех, кто видел это шоу, мог предположить, что у его устроителей есть и атрибутика другого участника финального матча – «Лигурии» из Савоны-Дуо. И она пошла бы в ход, если бы победила «Лигурия».

Фургон находился в трех кварталах от серого забора клиники, которую здешние жители называли «октагонкой», когда из дверей расположенного в глубине двора здания вышел Перилан Кринтиас. На нем была зеленоватая одежда медика. Он сбежал по ступеням, открыл дверцу одного из стоящих в ряд уникаров и забрался в машину. Посмотрел на часы на приборной панели и, рассчитывая время, направил уникар к воротам. Если бы Кринтиаса спросили, зачем он это делает, медик ответить бы не смог. Потому что понятия не имел о том, что одна из беллизонских жриц заложила в него команду: «В такое-то время выехать из ворот клиники». А вот тот, кто управлял фургоном, об этом знал и должен был подвести свое транспортное средство к воротам в нужный момент. Доехав до будки, Перилан Кринтиас притормозил уникар и поднял левую руку, чтобы продемонстрировать открытую ладонь объективу контрольно-пропускной системы. Одностворчатые ворота стали медленно сдвигаться вправо от него, параллельно забору – и в это время приближавшийся фургон с крикунами на крыше вильнул к обочине и остановился. Да так, что длинной своей коробкой полностью перегородил выезд из ворот.