Если я полюблю - Кейт Ноубл

Той, прежней Сары не стало. Вместо нее была несравненная Сара Форрестер, самая обольстительная, самая восхитительная дама во всем Лондоне.

Золотая Леди.

Это было частью их успешно осуществленного плана. Сара вместе с леди Филиппой решила, что золотой цвет станет ее символом, неотделимым от нее признаком. Золотые одежды — от одного названия уже веяло величием и уверенностью в себе. Разве золотые наряды могли иметь что-либо общее с растерянностью и подавленностью? Конечно, ничего.

Правда, мать Сары сперва ничего не поняла: зачем менять целиком весь гардероб? Тем более что к началу сезона он был практически весь обновлен. Но после разговора с леди Филиппой мать изменила свое мнение. Для Сары были специально заказаны более двух десятков новых нарядов, основной темой которых был золотой цвет.

Вот и сегодня на бал Уитфорда она надела одно из самых оригинальных платьев, сшитое у самой известной лондонской портнихи мадам Летруа. Платье из белого шелка было украшено чудесной вышивкой из золотых пальмовых ветвей в португальском стиле; короткие рукава были собраны в воланы; высокая талия подчеркивала линию спины. Танцевать в таком наряде было одно удовольствие. В нем Сара чувствовала себя неотразимой и обворожительной.

Она не могла нарадоваться на свой наряд, на свой успех, на то, какими восторженными глазами смотрели на нее гости. Какой счастливый вид был у тех джентльменов, с которыми она соблаговолила заговорить. И все потому, что она в точности следовала советам многоопытной леди Уорт, а не советам своих родителей. Когда Филиппа шептала ей на ухо: вот сейчас надо улыбнуться, а теперь нахмуриться или рассмеяться, — Сара послушно выполняла ее указания. Именно Филиппа посоветовала ей как бы случайно обронить шляпку во время верховой прогулки, чтобы интересный и обаятельный граф де Лебон, подняв шляпку, имел бы возможность вернуть ее хозяйке.

Конечно, успех пришел не сразу. Прошла неделя или две, прежде чем в светском обществе начали не жалеть Сару, а восхищаться ею. Не все было так легко и просто. Неожиданно пришлось бороться за первое место на светском небосклоне. Дорогу Саре перешла юная очаровательная мисс Фелисити Гроу, поразившая лондонское общество своим серебряным нарядом, сшитым все той же мадам Летруа. Однако опекуну мисс Гроу не понравилось столь пристальное внимание, и он увез юную леди из Лондона. Как заметила Филиппа, столь излишняя щепетильность и чопорность оказали добрую услугу Саре. Камня преткновения, о который чуть было не споткнулась Сара, не стало. Заняв первое место, она, можно сказать, безраздельно властвовала в свете, покоряя сердца светских щеголей.

Проходили дни, недели, успех Сары постепенно все возрастал и возрастал, пока она наконец не стала чувствовать себя такой же счастливой, какой она притворялась в самом начале. Хотя по ночам ей в голову лезли мысли о том, что могло бы быть, если… Или увидев днем рыжеволосого джентльмена с улыбкой, напоминавшей ей Джейсона, она замирала, скрывая волнение. Филиппа, как всегда, была права: чем меньше думать о прошлом, тем лучше.

Тем самым Сара не давала повода жалеть себя. Вопреки всеобщим ожиданиям она держалась гордо, она была довольна собой, и все это видели. Больше уже никто не смотрел на нее с жалостью, тревогой или сочувствием.

Никто, за исключением одного человека — Джексона Флетчера.

Трудно объяснить почему, но всю неделю после появления в их доме Флетчера Сара часто думала о нем. Виной тому было не их столкновение за завтраком, которое она вызвала сама. Причина лежала намного глубже. Признаваться было нелегко, но с самого первого момента их встречи Сара ощутила смутное волнение, пожалуй, даже смятение.

Сара полагала, что вела себя безукоризненно: она сердечно встретила его как друга детства. Разве могло быть иначе? Как только она увидела Джека, на котором буквально висела Аманда, как в их далеком детстве, и мать, это было заметно, тоже явно обрадовалась его приезду, Сара не могла не почувствовать теплого, дружеского чувства, исходившего от него.

Кроме того, он сильно изменился. Его было просто не узнать — высокий, стройный, мужественный. Светлые волосы лишь усиливали благоприятное впечатление. Раньше всякий раз, когда они получали от него письма, все девочки собирались вокруг леди Форрестер и с живым интересом слушали мать, она читала им о его морских приключениях. Но все эти годы в воображении Сары Джек оставался худым, угловатым юношей, вернее, подростком, в нескладно сидевшей на нем морской форме. И вдруг она увидела перед собой мужчину.

Тогда же в прихожей, в момент их первой встречи он бросил на нее взгляд, поразивший Сару.

Сперва он показался ей странно недоуменным, словно он заметил какой-то недостаток в ее наряде. Но ее платье для прогулок от той же мадам Летруа было безупречно, Саре это было хорошо известно. Оно очень шло ей, так как тоже было украшено золотой вышивкой. Она на короткий миг растерялась. Как ей показалось, он не узнал ее. Они не виделись целых девять лет, за которые и он, и она выросли, стали взрослыми людьми, короче говоря, сильно изменились. Наметанным глазом Сара заметила, как хорошо теперь сидела на нем форма лейтенанта, от его былой неуклюжести не осталось и следа.

Но в его взгляде наряду с восхищением сквозило осуждение, смешанное с предупреждением. Точно такими же глазами он смотрел на нее на следующий день во время завтрака.

В этих взглядах проглядывала надежда, ожидание чего-то.

Но как ей не раз напоминала Филиппа — нельзя подавать никакой надежды.

Теперь в их отношениях сквозили сдержанность и холодность, чего раньше никогда не было и в помине. Напротив, в детстве их связывала искренняя горячая дружба, без которой невозможно было играть в пиратов и читать тайком от родителей взрослые романы.

И тогда Сара запретила себе думать о Джеке, нельзя было позволить, чтобы кто-нибудь увидел на ее лице следы грустной задумчивости. Хотя время от времени, когда Джек попадался ей на глаза, какие-то мысли и мелькали в ее сознании, но развлечения тут же помогали ей отвлечься от них, как и сегодня на балу у Уитфорда.

Действительно, бал удался на славу, по праву став одним из самых заметных событий лондонского сезона. Величественный особняк, музыка, обилие света и угощений — все, вместе взятое, могло составить честь балу, устроенному королевой; не было ничего удивительного в том, что здесь собрались сливки светского общества.

Сару за руку взяла чья-то теплая и крепкая ладонь. Она обернулась, и ее глаза встретились с ласковыми темными глазами графа де Лебона. Сара подарила ему одну из тех улыбок, которые, как советовала ей Филиппа, не следовало расточать направо и налево, такая улыбка предназначалась только очень понравившимся джентльменам.