Застава - Василий Головачёв

— Нам сюда.

— Что там?

— Сядем, посмотрим.

— А если там скалы?

— Что-нибудь придумаем.

Вертолёт пошёл вверх, потом вниз, снижаясь.

Стала видна не очень заметная, метров триста высотой, куполовидная гора. Что-то в её очертаниях показалось Дотову странным.

— Покрутись вокруг этой горки.

Вертолёт описал окружность, опустившись до пятисотметровой высоты.

— Мать моя женщина! — охнул Бородаков. — Это же пирамида!

Гора и в самом деле походила на пирамиду со срезанной вершиной, но рёбер у неё было не четыре, а по крайней мере шесть.

— Рёбра…

— Вижу.

— Рёбра как по линейке… а между ними осыпи.

— Вон там гладкая стенка, — показал пальцем Валентин.

— Ровная и блестит, — поддакнул Сергей. — Может, сумеем сесть на вершину?

— Там кучи камней, угробим машину.

— Данилович, опустись метров на десять к вершине, — попросил пилота Дотов.

— Зачем?

— Мы попробуем посмотреть радаром. Виктор, разворачивай «глаз».

Археолог споро взялся за георадар.

— Антенна не возьмёт сквозь дно «вертушки».

— Давайте я подержу антенну на весу, за дверцей, — предложил мускулистый Валентин.

— А удержишь? — усомнился Бородаков, которому эта акция была явно не под силу.

— В ней весу меньше пятнадцати кэгэ, удержу.

— Я помогу, — сказал Сергей.

Вдвоём они выставили в проём дверцы антенну, созданную по технологии фазированной решётки, и пилот медленно опустил машину на минимально возможную высоту: до груды камней на вершине горы можно было, образно говоря, дотянуться рукой.

Винты подняли в воздух тучу пыли, но это не помешало ни пилоту, ни операторам «Зоркого глаза».

Расположились на полу кабины поудобней, установив чемоданчик георадара с крышкой-экраном, Бородаков сел на пол, Дотов пристроился за его спиной, впиваясь глазами в экран.

Гора была тем самым ориентиром, который дал хроник Ватшин, заявивший, что в этом месте должен располагаться какой-то технологический центр древних переселенцев с Гипербореи.

Бородаков пощёлкал калибровочными рукоятками (как оказалось на практике, сенсоры не везде были удобны при работе аппаратуры в полевых условиях, а на севере, при сорокаградусных морозах, они вообще отказывались работать), и экран отразил некое пятно в форме осьминога.

— Пещера! — возбудился археолог. — Там внутри большая полость! Эх, сесть бы…

— Запиши.

— Он сам всё записывает, что видит, — махнул рукой археолог.

На какой-то миг изображение пещеры в глубине экрана стало чётким.

В «осьминожьей» пещере появились какие-то колонны, пучки труб, округлые предметы.

— Есть! — вскричал Бородаков. — Это тот самый «железный дом», который описали якуты-охотники. Тут и «котлы» должны лежать поблизости.

Дотов покачал головой. «Железный дом», описанный исследователем Ричардом Маком ещё в тысяча восемьсот пятьдесят третьем году, располагался прямо на берегу реки Алгый Тимирбить, а этот конус-пирамида стоял по крайней мере на полсотни километров ниже по течению Вилюя.

— Данилыч, ищи место для посадки. Мы с Виктором вылезем, а вы вернётесь, свернёте лагерь и назад к нам. Будем работать с этой горой.

— Да, такого я ещё не видел! — восхищённо покрутил головой Бородаков.

Валентин и Сергей втянули антенну в кабину, закрыли дверцу.

Пилот повёл «Ка-226» по кругу, высматривая место для посадки, и вскоре нашёл, несмотря на скепсис пассажиров. В сотне метров от горы показался пятачок ровной, без камней, заснеженной земли, и вертолёт сел на него, как на дно колодца, окружённого вертикальными скалами.

Подождали, пока осядет пыль, вылезли.

Валентин обошёл площадку, оставляя следы на снегу, присел неподалёку, глядя на ровный край скалы.

— Леонид Олегович.

Дотов подошёл.

Скала не просто была ровной, она была когда-то обработанной неким инструментом и представляла собой часть огромной плиты, косо уходящей под каменный завал.

— Ещё одна платформа, — сказал Сергей, также опускаясь на корточки. — Интересно, чем резали скалы? Струёй плазмы или лазером?

Дотов и Бородаков переглянулись.

— Кажется, мы попали куда надо, — взъерошил пятернёй волосы археолог. — Если не знать, где стоят эти сооружения, хрен бы нашли.

— У нас был ориентир, — пробормотал Дотов.

— Надо срочно разворачивать аппаратуру, вдруг тут есть излучение?

— Придётся перелететь на другое место, если есть.

— Для начала надо измерить местный геофон.

Какой-то тонкий звук нарушил тишину места, тихое приближающееся жужжание.

Валентин и Сергей насторожились.

— Кто-то сюда летит.

— На вертолёт не похоже.

— Дрон!

— Точно! Винтовой беспилотник. — Валентин посмотрел на Дотова. — Леонид Олегович, мы заказывали дроны?

— Заказывали, но они прибудут только тогда, когда мы встанем стационарно и я дам отмашку.

— Значит, это не наш?

Дотов отрицательно качнул головой. Тревожно сжалось сердце.

— Комплекты! — быстро скомандовал Валентин, бросаясь к вертолёту. За ним метнулся Сергей.

Они нырнули в кабину, выбрались обратно, держа в руках двухметровые пеналы, похожие на устаревшие ЗРК «Стрела». Однако это были не «Стрелы» — комплекты выживания в сложных горных условиях.

Над скалами с юга показалась серая стрекозочка, заметила вертолёт экспедиции и повернула к нему.

— В укрытие! — рявкнул Валентин. — Все от вертолёта! Прячьтесь в скалах!

Стрекозочка превратилась в жужжащую машинку с небольшими крылышками, напоминающую модель вертолёта. Это и в самом деле был винтокрылый беспилотник, окрашенный в серый цвет, длиной около двух метров и высотой — с винтами — до полутора.

Эпоха дронов — беспилотных летающих аппаратов — началась в конце двадцатого века и к нынешнему времени достигла апогея. Дроны разных размеров и назначений применяли военные, спецслужбы, полиция, спасатели и гражданские организации. Маленькие — размером с ладонь и массой до килограмма, с миниатюрными телекамерами на борту, с радиусом действия до трёх километров — служили охотникам, егерям и лесникам, не считая тех же военных, побольше — массой до ста сорока килограммов — могли обследовать территорию в радиусе до ста километров, ещё больше — до двухсот пятидесяти километров.

Но существовали и боевые дроны, выполняющие миссию не только разведчиков, но и несущие на борту оружие. Именно такой БПЛА и появился в небе над долиной Вилюя, хищно устремившись к стоявшему меж скал вертолёту экспедиции. Хотя базироваться ему было негде — по мнению Дотова, ближайший военный аэродром располагался в трёхстах километрах отсюда.

— Данилыч! — крикнул Дотов пилоту, высунувшемуся из кабины и недоумённо всматривающемуся в небо из-под козырька руки. — Не слышишь?! Прыгай! Уходи!

Однако пилот не успел среагировать на приказ.

С направляющих под крылом беспилотника сорвалась огненная стрела, понеслась к вертолёту и вонзилась в его бок.

Раздался взрыв, за ним второй: взорвались топливные баки винтокрылой машины. Во все стороны полетели вихри обломков, огненные и дымные струи, мелкий щебень и крупные камни.

Дотова чувствительно впечатало в скалу, под которую он успел нырнуть. Но камни и обломки вертолёта пролетели над ним, не задев.

Убереглись и Валентин с Сергеем, умело найдя защиту за валунами. А вот Бородакову досталось крепко — отбросило на добрый десяток метров и буквально нашпиговало мелким щебнем. Спас его от неминуемой смерти только «Котик», верхний прочный слой которого сыграл роль бронежилета.

Все поднялись, всматриваясь в небо и разглядывая горящий вертолёт.

— Данилыч! — слепо двинулся к нему Дотов.

— Не высовывайтесь, Леонид Олегович! — прокричал Валентин. — Эта сволочь вернётся. Данилычу уже не поможешь.

Действительно, через минуту над местом трагедии снова показался беспилотник, облетел скалы, нацеливаясь второй ракетой, но стрелять не стал, улетел.

Валентин выбрался из-за валуна.

Подошёл Сергей, ведя под руку шатавшегося археолога. Лицо Бородакова было исцарапано, рука сжимала ручку «Зоркого глаза».

— Ранен? — очнулся Дотов.

— Камнями побило, кое-где костюм порвало, — сказал Сергей.

— Рёбра целы?

— Вроде целы, — сказал Бородаков сипло, закашлялся.

Сергей сунул ему флягу с водой.

Дотов оглядел команду.

— Что будем делать, господа исследователи? Вертолёт уничтожен, связи нет, рацию я оставил в кабине.

— Связь есть, — сказал Валентин, доставая из кармана на бедре брусок рации. — Запасной комплект. Подождём спутника и доложимся своим.

Дотов сжал зубы, переживая стыд и радость одновременно.