Застава - Василий Головачёв

— Позвони! — проник в ухо безликий голос. — Без свидетелей!

Он оглянулся, но увидел лишь спину в белой рубашке и полосатые брюки.

Подбежал Соломин.

— Живы?!

Дима зашевелился, шаря рукой вокруг себя, открыл глаза, поморщился.

— Чёрт! Если бы не броник… пистолет выпал…

Уваров очнулся, сунул ему пистолет, посмотрел на ладонь левой руки: в ней лежала смятая визитка с номером телефона и чёрным колечком, напоминающим ленту Мёбиуса.

«Тебе не давали визитку с чёрным колечком?» — раздался в ушах голос Ватшина.

— Коля? — оглянулся Солома.

Подошёл Николай, зажимая рукой простреленное плечо.

— Здесь я.

— Помоги ему. Все в машину! Витя, забирайте Чапая в свою тачку, уходим.

Через минуту Уваров и его раненые телохранители сидели в «Рендж Ровере», с трудом выбравшемся из толчеи.

— Моя жена… — заикнулся Уваров.

— Её подобрала другая группа, — оглянулся мрачный Соломин, сидевший впереди.

Усевшись поудобнее, он вытащил из воротника куртки усик микрофона.

— Иван Петрович, у нас «груз 200».

Очевидно, его спросили: кто? — и он ответил:

— Чапай.

Выслушал речь Гордеева, буркнул: «Буду», — оглянулся на бледного Уварова.

— Надо уезжать из Москвы, Сан Саныч.

Уваров наконец поборол холод и дрожь в животе, расслабился. На душе стало тоскливо.

— Не хочется.

— Всё понимаю, Сан Саныч, мы все варианты прикинули, а выход один.

— Они везде нас достанут.

— Это если мы будем сидеть и ждать их сложа руки. Но мы сидеть не будем.

Перед глазами Уварова возникла голова Чапая со струйкой крови через щеку, и он закрыл глаза, не желая разговаривать.

9. Не тот почерк

Главный логист-аналитик «Заставы» Дэн, он же — спец по компьютерным технологиям, начинавший работать в юные годы в лаборатории Касперского, заинтересовал триэновцев не зря. Другого такого специалиста, способного вскрыть любой защищённый сервер, а также решить любую логистическую задачу за считаные минуты, просто не существовало.

Худенький, вихрастый, отпустивший модную бородку, вовсе не похожий на представителей своего северного народа, Дугарай Эрдемович Номгон имел характер скорее меланхолический, нежели активный, хотя при этом не был ни стеснительным, ни мнительным, легко переносил одиночество и с удовольствием общался со всеми, не заводил друзей, но и не чурался людей, особенно тех, кого считал равными себе по интеллекту.

Знал он столько, что старшие коллеги удивлялись, когда он выкладывал им неизвестные факты из тех областей науки и политики, в которых они считали себя специалистами.

И работал он как вол — чуть ли не по двадцать четыре часа в сутки, где бы ни был, повсюду таская за собой новейший персональный наладонник аймакс, способный разговаривать, как человек.

Получив задание от Гордеева проанализировать ситуацию с нападением на машину хроника Ватшина, Дэн, как обычно, рьяно взялся за дело и уже на следующий день мог сообщить главе «Заставы» свои выводы. Однако спешить он не любил, всегда дважды перепроверял расчёты и поэтому ошибался очень редко. Точнее, ещё не было случая, чтобы кто-нибудь из руководства «Триэн» обвинил его в совершении ошибки.

«Застава» имела несколько выделенных компьютерных терминалов в разных регионах России, но в Москве у неё имелся вполне легальный центр на базе Центра анализа и стратегических исследований ФСБ, который располагался в Сокольническом парке. Центр был объединён скрытыми каналами связи с другими компьютерными базами службы в Москве и вообще в стране, опирался на военные спутниковые системы и мог решать задачи любой сложности.

Восемнадцатого мая Дэн наконец собрался доложить Гордееву о результатах анализа. Однако не успел он вечером в начале восьмого позвонить начальнику, как получил известие о нападении на математика Уварова.

Известие озадачило, но не удивило. Дэн ждал чего-то подобного и даже хотел предупредить Гордеева о других подобных акциях со стороны ксенотов.

— Подробней, — попросил он оператора важных и чрезвычайных новостей.

Оператор доложил ему о том, что знал сам. Но этого было мало. Дэн посидел перед пузырём объёмного монитора, ломая пальцы, чуя кипение крови, и связался с Соломиным:

— Витя, мне нужны все подробности инцидента.

— Позже, — нервно ответил капитан спецназа.

— Будь добр, — Дэн сделал голос иронически-холодным, — найди минутку поделиться данными. Запись есть?

— Нет.

— Плохо. Я слушаю.

— Позвоню через полчаса, — отрезал строптивый Солома, выключая телефон.

Дэн не обиделся, примерно такую реакцию он и ждал от профессионала, которым был Виктор Андреевич Соломин.

Однако позвонил капитан только через полтора часа, уже после того, как Дэн получил исчерпывающую информацию о происшествии на Курчатовской площади от начальника информационного отдела Кобзаря. Тем не менее выслушал он Солому внимательно.

— Третья сила, — задумчиво сказал он. — Я так и предполагал.

— Что? — не понял капитан. — Какая сила?

— Мы думали, что нас, людей, пасут две силы — «ящеры» и «змеи», но мы ошибались, есть и третья сила, которая зачем-то обнаружила себя. Я бы назвал её «джокерами».

— Не понял, — после паузы сказал озадаченный Солома.

— В некоторых карточных играх есть категория карт под названием «джокер», которые имеют право бить любой козырь. Не нравится название? Можно назвать эту силу — криксены, от слов «крипто» и «ксеноты».

— Какая разница, как её назвать. Если ты прав…

— Я прав всегда, — безапелляционно заявил Дэн. — Завтра будет готов общий доклад, почитаешь его у полковника.

— Как ты отличаешь ксенотов?

— Я создал алгоритм поиска ксенотов. Заметил, как ходят герпы? Даже маскеры не сглаживают их особенностей: они чуть-чуть наклоняются вперёд при ходьбе, у них почти нет плеч. Драгоны же наоборот — откидывают плечи назад, одновременно наклоняя голову чуть вперёд. Ну и ещё с десяток почти невидимых чёрточек. Мы скоро подработаем алгоритм и выдадим всем оперативникам и наблюдателям программу поиска.

— Это хорошо. С чего ты взял, что вмешались… эти твои криксены?

— Всё-таки джокеры звучит лучше. Могу объяснить, если у тебя есть время.

— Не тяни.

— С девяностопроцентной вероятностью почерк киллеров, перестрелявших наших врагов у издательства и на Курчатовской площади, отличается от почерка и «ящеров», и «змей». Причём оба случая идентичны. Обнаружили себя в нужное время, сделали несколько точных выстрелов и ушли, не оставив никаких следов. Это дело рук суперпрофи, капитан. Даже у нас таких нет. Я же говорю — джокеры.

Солома помолчал.

— Не хочу спорить…

— И не надо, в спорах истина не рождается. Вы дважды прокололись, капитан Соломин, с охраной наших хроников, признайте это, их надо охранять иначе. И нам показали, где мы слабы.

— Может, посоветуешь, как их надо охранять?

— Посоветую, я анализировал и эту проблему, схему охраны надо менять, ксеноты опомнились после февральской неудачи и готовы замочить пол-Москвы, чтобы заполучить хроников.

— Я подъеду, нарисуешь свои предложения.

— Всё изложено в докладе полковнику.

— Я подъеду!

Дэн хмыкнул, понимая чувства капитана, хлебнул холодного чаю.

— Это нецелесообразно, однако подъезжай, если хочешь.

— По-твоему, кто они… эти… джокеры?

— А вот тут большой простор для воображения, капитан. Это могут быть и наши парни, скажем, из какого-нибудь параллельного «Триэн», созданного в ГРУ или, почему нет, в глубинах славянских Союзов, а могут быть и совсем не люди.

— То есть? — недоверчиво протянул Солома.

— Ещё одни ксеноты. Но не «ящеры» и не «змеи».

— А кто?

Дэн засмеялся.

— Дед Пыхто. Не будь таким настырным, Витя. У меня есть мнение на этот счёт, но высказывать его пока рано, нужны дополнительные сведения. Приезжай, поговорим.

Дэн снова глотнул чаю, мгновенно переключаясь на решение стоящих перед ним и перед всем отделом задач, и с удовольствием вывел в раствор экрана предполагаемый облик нового ксенота, каким он ему представлялся. Хотя предпосылок для прорисовки портрета у него не было никаких. Или почти никаких. Зато фантазии было хоть отбавляй.

10. Елюю Черкечех

С высоты в два километра тайга под вертолётом с редкими увалами и горными вершинами была похожа на изодранную и изъеденную молью шкуру мамонта. Изгибы Вилюя — река отражала синь неба — прорезали эту косматую шипастую шкуру подобием вен и уходили вперёд и назад до горизонта.

Пилот нового «Ка-226», принадлежащего отделению ФСБ в Хатанге, повернул голову к открытой дверце в салон винтокрылой машины.