Бентли Литтл, Глория - Бентли Литтл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как люди тратят столько времени на свои телефоны? — задалась вопросом Глория. Когда она была подростком, во времена до появления мобильных телефонов, ее мама читала ей лекции о том, что она не должна подолгу висеть на линии, когда сплетничает с подругами о школе, мальчиках, музыке и тому подобном. И это было только во второй половине дня или в прайм-тайм. В те времена считалось невежливым звонить кому-либо до десяти утра, а если телефон звонил после девяти вечера, это могло быть только в экстренных случаях. И все же эта девушка набирала кому-то сообщение в то время, когда многие люди еще спали и видели десятый, сладкий сон. Неужели мысли этого подростка были настолько важны, что поделиться ими надо срочно, и нельзя дождаться разумного часа?
Глория проводила Брэдли и Лукаса к еде, помогла им выбрать, что-нибудь вкусненькое, затем прошла с ними к столу, где усадила их по местам, и сама занялась завтраком. По телевизору, закрепленному на стене, показывали информационную программу "Сегодня". Глория не видела ее уже несколько лет и, откусывая от многозернового тоста, поняла, что не узнает ни одного из двух ведущих. Все меняется, снова подумала она, и обычно не в лучшую сторону. Она вспомнила, как, будучи студенткой Калифорнийского государственного университета в Фуллертоне, узнала от профессора, что один из любимых музыкантов ее отца, Тим Вайсберг[1] был выпускником этого учебного заведения. Отец обрадовался, когда она ему рассказала, и достал кучу старых альбомов, на обложках которых были изображены различные версии счастливого хиппи с большими кустистыми усами, держащего в руках флейту. Пару лет назад, отдыхая в Морро-Бэй, Лукас был так мал, что Бенджамин нес его на руках, пока они ходили от магазина к магазину в причудливом центре города, Глория увидела в небольшом книжном и музыкальном магазине более новый диск Тима Вайсберга. На обложке был изображен коротко стриженный, чисто выбритый мужчина с натянутой улыбкой и прищуренным узким лицом, а не тот рыхлый, длинноволосый парень с широкой легкой улыбкой, которого она помнила, и она положила диск обратно, чувствуя грусть и разочарование.
Думая об отце, она задавалась вопросом, что бы он подумал о том, что случилось с ее матерью. Что бы он сделал? Как бы он отреагировал?
Ей хотелось, чтобы он был жив. Хотела ли она, чтобы он вернулся?!
Нет, быстро решила Глория. Только не так. Ей с головой хватает воскресшей с того света матери, с этими ее тайнами и непонятным поведением. И хотя, Глория очень любила своих родителей, иногда лучше чтобы прошлое было в прошлом.
Она разрешила мальчикам поплавать после завтрака, не обращая внимания на совет, который всегда давала ей мама, что плавать следует не раньше чем через час после еды. Они были единственными в бассейне в такую рань, и им было так хорошо, что она разрешила им остаться немного дольше, чем предполагалось изначально. Уже в девять тридцать они наконец выехали на дорогу, и она мысленно вычеркнула пару запланированных остановок. Как оказалось, это не проблема, потому что время, проведенное в бассейне, привело обоих мальчиков в хорошее настроение, которое сохранилось до конца утра.
Сельскохозяйственные угодья уступили место густому лесу. Сегодня настроение земли было другим. Может быть, это было ее настроение, может быть, эти маленькие городки действительно избежали влияния больших городов на юге, но она наконец-то почувствовала, что приближается к тому, что искала. Действуя инстинктивно, она съехала с шоссе на боковую дорогу, где зеленый знак сообщил ей, что в десяти милях впереди находится город Глэд. Она проехала Глэд, в котором было всего несколько домов, заправка, кафе и несколько дачных строений, и продолжила путь, проезжая через невысокие холмы, а затем и более высокие горы.
То ли они проехали через горы, то ли вернулись обратно с той же стороны дальше на север — дорога была настолько извилистой, что трудно было определить, но вскоре они оказались на холмистой местности, где неприметные города были разделены полосами чередующихся лесов и полей. Через час после наступления обеда Глория увидела дорожный знак, указывающий на два города: Хиксвилл с комичным названием, расположенный в 16 милях, и Лонгбранч, расположенный в 45 милях.
— Я голоден! — хныкал Лукас. — Когда мы будем есть?
— А когда мы пойдем в красные леса? — спросил Брэдли. — Ты сказала, что мы едем в красный лес!
— Я же говорила, что мы решили поехать другим путем. Красные леса остались на другом шоссе. И мы поедим, как только найдем какое-нибудь место, где это можно сделать.
Глория и сама проголодалась, а Хиксвилл, как оказалось, находился гораздо ближе, чем она ожидала. За последние несколько часов населенные пункты, через которые они проезжали, были скорее хуторами или деревнями, чем городами, но в Хиксвилле была настоящая главная улица (названная, конечно же, Мэйн-стрит), и здесь было не только три бензоколонки, небольшой торговый центр, два продуктовых магазина и мотель, но и несколько заведений общепита, начиная от киоска с гамбургерами и заканчивая, похоже, неплохим итальянским рестораном.
— Обед! — воскликнул Лукас. — Давно пора!
Глория засмеялась.
— Так, кто чего хочет?
Они остановились, как это часто бывало, на мексиканской кухне. "Ла Кочина" была небольшой закусочной, расположенной рядом с прачечной, и поскольку было уже почти три часа дня и обеденный перерыв закончился, они были единственными клиентами. Шеф-повар был также официантом и, как предположила Глория, владельцем. Он принес корзину с чипсами из тортильи и миску с сальсой, затем три стакана воды, а еще раздал каждому по цветному меню.
— Меня зовут Рикардо, — сказал он на дружелюбном английском с легким акцентом. — Я не видел вас здесь раньше.
— Мы из Калифорнии! — объявил Лукас.
— Мы все еще в Калифорнии, — пояснила ему Глория.
— Мы из Бреа!
— О? — произнес Рикардо, улыбаясь. — Где это?
— Это недалеко от Диснейленда, — продолжил Брэдли, и Глория удивилась тому, как по-взрослому он говорил.
— Мы приехали сюда ради красных лесов! — сообщил Лукас.
Рикардо усмехнулся.
— Это единственная причина, по которой кто-то приезжает сюда. — Он повернулся к Глории. — Вы направляетесь в государственный парк?
— У нас нет конкретных планов, — призналась она и почему-то смутилась. — Главное,
