Бентли Литтл, Глория - Бентли Литтл

под землей. Ее мать, казалось, обладала какой-то сверхспособностью, способностью прятаться на виду даже у тех, кто хорошо ее знал, и это пугало Глорию больше всего на свете.

Через несколько минут она ушла вместе с тетей Рут. Они не пообедали — такова была мнимая причина визита, — и Глория предложила тете поужинать в ресторане по ее выбору, но пожилая женщина чопорно покачала головой и сказала, что ей пора домой. Глория знала, что это неправда. Тем не менее она отвезла тетю обратно, и они натянуто попрощались. Мальчики, по крайней мере, хорошо провели время, несмотря на короткий визит, и Глория поблагодарила смущенную Сесили, когда та забрала мальчиков всего через полчаса после того, как оставила их погостить. Чтобы загладить свою вину, она позволила Лукасу выбрать, где он хочет пообедать, и они отправились в "Дель Тако", хотя ни один из мальчиков почти ничего не ел с тех пор, как они насытились арахисовым печеньем с молоком миссис Янг.

После этого Глория стала избегать мать. Брэдли и Лукас начали с внеклассной программы в понедельник, так что ей больше не нужно было нянчиться с мамой, и, несмотря на предыдущее предложение забрать у нее мальчиков...

Ты хочешь убежать?!

...не было никаких признаков того, что ее мать действительно хотела бы увидеть своих внуков, так как она не предпринимала никаких попыток связаться с ними. Для Брэдли и Лукаса она была "мисс Норой", их няней, и хотя первые несколько дней они скучали по ней и снова и снова спрашивали, почему она больше не смотрит на них, занятия после школы быстро смягчили их чувство потери. Неделю спустя они казались счастливее, чем раньше.

Но если Глория не общалась с матерью, это еще не означало, что та не была у нее на уме. На самом деле, каждый день обедая на работе, она часто ловила себя на мысли, что Бобби Перес все еще ест салат за своим столиком у окна в "Фрэш Гарден". А в перерывах между пациентами, когда Глория заканчивала работу в офисе, она неизменно начинала думать о том, что в этот момент делает ее мать.

Чем она занималась весь день? Глория задумалась. У нее не было ни работы, ни кредитных карточек, ни банковского счета. Откуда берутся деньги на покупку продуктов, предметов домашнего обихода и постоянно расширяющегося гардероба? Неужели она каким-то образом получила доход от Бобби Переса? Глорию подмывало выселить мать из дома и продать его, поскольку по закону женщина была мертва и дом теперь принадлежал ей, но страх, или инерция, или сочетание того и другого удерживали ее от импульсивных действий.

Возможно, это была запоздалая реакция на смерть Бенджамина, и Глории становилось все труднее спать по ночам. В течение некоторого времени она ложилась спать около восьми, вскоре после Брэдли и Лукаса, находя дом слишком пустым по вечерам. Но в последнее время она начала просыпаться где-то между полночью и двумя. Сначала она попыталась снова заснуть, но после нескольких ночей, проведенных, уставившись в потолок, в полном сознании, обнаружила, что встает с постели и пытается наверстать упущенное по хозяйству, вещи, которые она пропустила мимо ушей, или вещи, о которых ранее позаботился бы Бенджамин, думая, что если она все равно проснется, то должна использовать время с умом. Она тайно надеялась, что устанет и сможет снова заснуть, но этого не произошло. Однако она вычистила ящик для мусора рядом с холодильником и, забравшись на стулья, переложила вещи с верхних полок кухонных шкафов, куда мог дотянуться только Бенджамин, на нижние, где она могла легко получить к ним доступ.

Постепенно, между работой по выходным и этими тайными ночными уборками, дом переделывался по ее собственному образу и подобию, и следы Бенджамина исчезали. Фотографии с их свадьбы, его фотографии с ней, его фотографии с детьми, портрет всей семьи и другие фотографические свидетельства его жизни все еще висели по всему дому, но звук его голоса уже угасал в ее сознании, и Глория объективно знала, что мальчики, особенно Лукас, были так молоды, когда потеряли отца, что их воспоминания о нем станут настолько слабыми, что будут определяться скорее историями, которые она им рассказывала, чем их собственным личным опытом. Эта мысль угнетала ее. Но и поделать с этим ничего нельзя. Это жизнь.

Однажды в пятницу вечером Глория крепко спала и, возможно, действительно проспала бы до утра, но материнский инстинкт почуял присутствие одного из ее мальчиков, и она сразу же проснулась, села в постели и одним плавным движением включила лампу на прикроватной тумбочке.

— Мамочка? — В дверях стоял Лукас в короткой пижаме. — Мне страшно.

Она мгновенно вскочила с кровати и обняла его.

— В чем дело, милый?

— Мне приснился плохой сон.

— Все в порядке. Мамочка здесь. — Она послала ему эскимосский поцелуй и потерлась носом о его нос.

— Мне снилась мисс Нора. Она пробралась в мою комнату и пыталась съесть меня. У нее были большие острые зубы, и она уже съела Брэдли. Его кровать была вся в крови, и там лежал только его скелет.

Глория пришла в ужас. Откуда Лукасу могла прийти в голову такая ужасная идея? Они с Бенджамином всегда были очень строги в отношении того, что позволяли детям смотреть, и она понятия не имела, что могло заставить ее маленького мальчика думать о чем-то настолько жестоком (хотя, как бы предосудительно это ни было, маленькая тайная часть ее была рада, что его обожание "мисс Норы" превратилось в страх. Она подумала, что такая реакция гораздо более уместна).

Губы Лукаса задрожали, как всегда перед тем, как заплакать.

— Можно я буду спать в твоей постели? Мне страшно.

Она взяла его за руку.

— Пойдем. — Подведя Лукаса к кровати, она уложила его рядом с Бенджамином и поцеловала в лоб. — Спокойной ночи. Она чуть было не сказала "Сладких снов", но решила, что сейчас лучше вообще не упоминать о снах.

Лукас повернулся к ней, когда она села с другой стороны кровати. В желтом свете лампы она увидела беспокойство на его лице.

— Сначала я не знал, что это сон. Я думал, это реально.

— Нет, это просто дурная фантазия — сказала Глория. — А теперь иди спать.

Она выключила лампу, надеясь, что ее голос прозвучал более уверенно, чем она чувствовала.

Глава пятая

Деньги по страхованию