Коза отпущения - Далия Трускиновская

– Таблетки кончились? – догадался он. – Давай-ка я посижу в машине, а ты беги в аптеку.

– Здесь поблизости нет.

– Да на углу же! Вон там, за самым поворотом. Давай беги. Чего ты мучаешься…

– Еще на прошлой неделе не было.

Кареев вылез из «вольво» и быстро зашагал к перекрестку.

Почти не отводя взгляда от подвальной двери, Артем набрал номер. Попросил позвать Гридмана. Через полминуты тот взял трубку.

– Добрый день, привет из Парижа! – весело обратился к нему Артем.

– Добрый-то добрый… – человек на том конце несуществующего провода явно был обеспокоен. – Так, значит, вы еще в городе. Что за кашу вы заварили?

– А как вы догадались, что я заварил кашу? – поинтересовался Артем.

– А очень просто – Катя меня сегодня нашла, Арсеньева! Десять лет не искала, пряталась… больше даже… Стоило вам устроить вечер воспоминаний – и она отыскалась! Вы что, и у нее фотографии просили?

– Нет, фотографий у нее никто не просил, – отвечал озадаченный Артем. – Но ведь она не хотела видеть никого, кто знал… разве не так?

– Так! – подтвердил Гридман. – Но она позвонила мне домой, там дали рабочие телефоны, и она пришла ко мне. Причем не одна, а с собакой.

Артем онемел.

– Она стала у меня выпытывать адрес и вообще координаты одной девицы… была у нас такая Надька Угрюмова, Инескина подружка, помните?.. Я сел на телефон, позвонил Светке Ершовой, она дала номер Милки Никитиной, Никитина полчаса Надькину визитку искала, нашла!

– Ну, мало ли что ей понадобилось от Угрюмовой! – воскликнул Артем, соображая – ту, что пришла сегодня наводить фирму на след Кати, ведь звали Надеждой!

– Боюсь, что ничего хорошего ей не понадобилось, – сказал Гридман. – Я первым делом рассказал ей, как вы меня нашли, и что взяли фотографии для книги. И тут она расхохоталась… Знаете, нормальный человек так не смеется. С ней была настоящая истерика.

– И что потом?

– Потом она, конечно, ушла. Но она мне не понравилась… Так может вести себя или пьяный человек, или у кого не все дома.

– Она что, буянила, в драку лезла? – осведомился Артем.

– Нет, конечно! Она просто была сильно возбуждена. Чем-то ей Надька, я так понял, недавно насолила. И она пошла разбираться. И мне это не нравится…

– Мне тоже, – сказал Артем. – Вы долго еще на работе будете?

– До пяти, а потом у меня другая работа.

– Хорошо. Я не прощаюсь…

И Артем положил трубку, не дожидаясь лишних вопросов от Гридмана. Тот бы, чего доброго, стал допытываться – не сбрендила ли Катя после того, как на ее горизонте нарисовался Артем и вызвал отвратительные воспоминания?

Что же получается? Допустим, эта самая Надежда действительно беседовала вчера с Инессой и была замечена Катей. Катя ищет Надежду, потому что Надежда рассталась с Инессой перед тем, как она села в такси и поехала на взморье. И она знает, зачем Инессу понесло на ту проклятую дачу. Так? Нет, не так… Гридман сказал – Катя была сердита на Угрюмову. Это была не та давняя обида – с той обидой Катя сжилась, возможно, даже оправдывала ею решительно все свои жизненные неудачи. Мол, с самого начала девочку подсекли под корень, все ей поломали, и какой теперь с нее спрос? Это было что-то новенькое!

Артем задумался – как выцыганить у Гридмана телефон Угрюмовой? Тот уже явно ему не доверял. Байка про Маркиза и книгу тут уж точно бы не сработала. Конечно, можно сказать правду… Артем усмехнулся – это теперь будет для него трудным и непривычным делом.

Набрав телефон цирковой проходной, он осведомился о Юре и Свете. Нет, не пришли. И женщина, которую они провели к себе, тоже не появлялась.

Тут уж Артем рассердился – нельзя было не заметить выходящего через служебный вход человека! Если вахтерша зазевалась настолько, что проворонила Катю, то, может, и Юра со Светой давно вернулись? А Катя с Аргошкой просто-напросто сидит сейчас у них в бытовке и ест щи с капустой? Это было бы идеальным вариантом…

«Фольксваген-гольф» прямо-таки светился в подворотне. Кареев поставил машину метрах в тридцати от дома номер пять. Надо бы пройтись и заглянуть хоть в подвальные окна, забранные красивыми решетками, подумал Артем.

Дождаться Кареева – и пройтись.

Кареев пришел с большой банкой американского аспирина.

– Это от зубов? – удивился Артем.

– Сказали – помогает. И вот еще надавали…

Очевидно, крутой мужик Кареев в аптеке был совершенно беспомощен.

– Дай-ка я пройдусь, – и Артем полез из машины. – Очень мне любопытно вон в те окошечки заглянуть.

Кареев хмыкнул.

– Ну, попробуй… – сказал он.

Только возле самих окон Артем понял, что Кареев имел в виду. Ни частное лицо, ни фирма не станут выставлять свою жизнь перед прохожими напоказ – и в лучшем случае прохожие увидят дорогие заграничные жалюзи, а в худшем – тряпичные шторы.

Поняв, что тут – прокол, Артем вошел в подворотню и протиснулся мимо «фольксвагена». Возле окованной жестью двери не было никаких табличек, только кнопка звонка. Артем прошел во двор, обычный для старого квартала двор с кустами и песочницей, и там обнаружил серебристую «ауди»…

Конечно же, в большом городе могла быть сотня серебристых «ауди», ну, десяток, ну – две штуки на худой конец! Перед глазами Артема прямо-таки встало лицо – сухое глазастое лицо с гладко зачесанными волосами, стянутыми сзади в хвост.

Теперь он уже не сомневался, что видел на базаре Маугли. Все увязывалось в узелок.

Выходившие во двор подвальные окна имели только решетки. За немытыми стеклами Артем разглядел какие-то полки с коробками, пирамиды ящиков, и ничего больше. Очевидно, там был склад.

Двинувшись на выход, Артем дошел почти до самого «фольксвагена», когда жестяная дверь стала медленно и со скрипом отворяться.

«Фольксваген» загораживал дверь и выходящих людей от Артема, но он же и Артема от них загораживал. Резко затормозив, Артем сделал четыре шага назад – и опять оказался во дворе.

Туда выходило несколько дверей – полуоткрытых, неприятных на вид и наверняка ведущих на провонявшие кошками лестницы. Артем зашагал к ближайшей – и уже почти нырнув в нее, понял, что торопиться было незачем – вряд ли Маугли узнал его вообще, тем более – со спины.

Стоя под узкой витой лестницей, Артем видел, как длинноногий тонкий человек в широких штанах и короткой куртке, со стянутыми в хвост темными волосами, подошел к «ауди» и оглянулся. Он кого-то ждал – и несколько секунд спустя показался высокий крупный блондин, плечистый, спортивный, в костюме неопределенного, но весьма заграничного цвета. Блондин смеялся, потом на него напала страсть к баловству – он, став в якобы восточную боевую стойку, разведя в стороны руки, двинулся на Маугли. Тот неодобрительно посмотрел на это безобразие и, очевидно, высказался весьма откровенно. Потом он слегка нагнулся над дверцей машины.

Блондин с дурашливым криком выбросил вперед кулак – и кулак этот, не достигнув цели, описал длинную дугу, а хозяин, пролетев между «ауди» и Маугли, не шлепнулся лицом в сухую землю лишь потому, что сам Маугли его же и придержал.

Артем определил, что прием из арсенала айкидо. И ему очень не понравилось, что Маугли, даже не улыбнувшись, отпустил утвердившегося на ногах блондина и полез в машину. Впрочем, парень и тогда был не из смешливых.

Они сели в «ауди» и поехали в глубь двора – очевидно, там была другая ведущая на улицу подворотня. Артем, повторив про себя номер машины, неторопливо пошел следом.

Уразумев маршрут «ауди» он побежал к «фольксвагену».

Но тот уже выезжал из подворотни.

Очевидно, Кареев имел большой опыт по затаскиванию людей в движущийся транспорт. Артем не думал, что еще способен на такую акробатику…

– Один – Омельяненко, второй, видимо, Андрей, которого звали Длинным, – доложил он Карееву.

– В машине шофер и какой-то толстый, с залысинами, – взаимно доложил Кареев. – А баба, видно, осталась там.

– Ну-ка, взгляни…

Пока Кареев выруливал и пристраивался в хвост «фольксвагену», Артем достал фотографии и, в соответствии с записями Люси, ткнул пальцем в одно лицо.

– Вот это – Угрюмова. Я что-то не разберу…

Кареев мельком глянул на фото.

– Если это она… – пробормотал Кареев, и его молчание, видно, означало:

«… то я – турецкий султан.» – Может баба за одиннадцать лет так измениться? – с большим сомнением спросил Артем.

– Может, – твердо ответил Кареев. – Баба все может. Но это еще не значит…

– Ага, – согласился Артем. Это еще не значит, что она действительно это сделает. Она будет упорно искать и найдет сто причин, по которым она не сделала и сделать не могла. Катьке вот легче – у нее вроде и причина имелась…

Они воспользовались красным светом на перекрестке и внимательно изучили фотографии.

– У той нос вроде длиннее, – заметил Кареев.

– Может, возрастное?