Остросюжетный детектив. Выпуск 10 - Эрл Стенли Гарднер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не знаю.
— Не догадываетесь?
— Я слышал, как однажды он говорил с ней по телефон ну, тоном, каким обычно говорят с непослушной собакой. Но миссис Фолкнер умела сдерживать свои чувства.
— В последнее время у вас с Фолкнером были плохие отношения?
— Кое в чем мы расходились, были трения, но внешне все выглядело нормально.
— А после этого случая?
— Я взорвался. Я сказал ему: «Покупай или продавай».
— Вы были согласны продать ему?
— Я не знаю. Я бы никогда не продал этому старому глупцу по цене, которую он просил. Если хотите узнать о его занятиях бизнесом, спросите Вильфреда Диксона.
— Кто он такой?
— Он присматривает за делами первой жены Фолкнера, Женевьевы Фолкнер.
— Какими делами?
— Ее часть в компании по недвижимости.
— Как много?
— Одна треть. Она ее получила при разводе. Прежде Фолкнеру принадлежало две трети, мне одна треть. В суде при разводе половина того, что принадлежало ему, отошла к его жене. После этого Фолкнер боялся разводов больше смерти.
— В порядке любопытства, — сказал Мейсон, — хочу спросить, почему вы не объединились с первой женой Фолкнера, чтобы выжить его из компании?
— Потому, что я не смог, — откровенно сказал Карсон. — Все было объединено в общий фонд. Решение суда предписывало, что дело в равных половинах оставалось в руках Фолкнера и моих руках. Ни я, ни Фолкнер не могли увеличить расходы или поднять оклады. Она определенно держала Фолкнера в состоянии страха.
— Дело было прибыльным?
— Я бы сказал, что да. Мы строили дома от имени компании, для продажи. По нашим временам мы делали неплохие дела.
— Это идея Фолкнера или ваша?
— Обоих. Когда речь шла о том, чтобы делать деньги, Фолкнер обнаруживал нюх негодяя. Он мог унюхать прибыль за милю. Ему хватало смелости отстаивать свои суждения, и у него было достаточно денег для проведения операций. Он никогда не давал денег своей жене, а она никогда не вела расходов сама. Вообще он тратился только на своих серебряных карасей. На рыбок он мог израсходовать сколько угодно. Когда же речь шла о других расходах, он напоминал собаку на сене.
— А Диксон был назначен судом?
— Нет. Женевьева Фолкнер наняла его.
— Фолкнер был богат?
— У него были деньги.
— Этого не скажешь, посмотрев на его дом со стороны.
Карсон согласился.
— Он тратил деньги только на рыбок. Что же касается дома, то он Фолкнеру нравился. Они жили вдвоем. Иногда он позволял себе нанять домработницу, которая приходила два раза в неделю. У Фолкнера был на счету каждый цент, который он расходовал. Иногда, мистер Мейсон, он мог прободрствовать всю ночь, обдумывая сделки…
Позвонили в дверь, послышались тяжелые шаги.
— Похоже, что прибыла полиция, — сказал Мейсон.
— Извините, — сказал Карсон и направился к двери.
— Хорошо, — сказал ему Мейсон, — я ухожу. Мне нечего больше здесь делать.
Мейсон находился в шаге от Карсона, когда тот открыл дверь.
Лейтенант Трэгг с двумя в штатском сказал Мейсону:
— Я так и думал, что это ваша машина снаружи.
— Хотите верьте, хотите нет, — сказал Мейсон, позевывая, — мои интересы прикованы к паре серебряных карасей, которые таковыми по окраске не являются.
Лейтенант Трэгг был одного с Мейсоном роста. У него был лоб мыслителя, правильной формы нос и рот со вздернутыми уголками, как будто для того, чтобы было легче улыбаться.
— Все хорошо, адвокат. Ваш интерес к рыбкам весьма кстати.
— Откровенно говоря, я хотел бы получить кое-какие деньги для своей клиентки. Если не знаете, скажу вам. В момент его смерти у девушки по имени Сэлли Мэдисон, имелся чек на пять тысяч долларов.
Трэгг смотрел на Мейсона внимательно и оценивающе.
— Нам все об этом известно. Чек на имя Тома Гридли. В последнее время вы разговаривали с Томом Гридли?
Мейсон кивнул головой.
Улыбка Трэгга не предвещала ничего хорошего.
— Как вы заметили, адвокат, сейчас уже поздно и идите лучше спать. Я не думаю, что ваш интерес к этому делу лишит вас сна.
— Никоим образом, — весело заверил Мейсон. — Спокойной ночи, лейтенант.
— Да свидания, — ответил Трэгг и в сопровождении двух офицеров направился в дом Карсона, который уже закрыл дверь.
9
Перри Мейсон пребывал в состоянии теплой истомы, которая затрудняла каждое