Сталин. По ту сторону добра и зла - Александр Ушаков

«Правящие реакционные круги Финляндии, — говорилось в ней, — с помощью империалистических государств превратили территорию страны в плацдарм для нападения на СССР. В приграничных районах, и главным образом на Карельском перешейке, в 32 километрах от Ленинграда, при участии немецких, английских, французских и бельгийских военных специалистов и финансовой помощи Великобритании, Франции, Швеции, Германии и США, была построена мощная долговременная система укреплений, больше известная как линия Маннергейма».

Как это ни печально для составителей цитируемой энциклопедии, но все в этой заметке (или почти все) было ложью. Да, линия Маннергейма, протянувшаяся от Финского залива до Ладожского озера и имевшая три полосы укреплений глубиной 90 километров, была возведена, но отнюдь не для нападения на СССР, а для защиты от него. Да и зачем строить оборонительные линии и вкладывать в них огромные средства, если Финляндия не собиралась отсиживаться в обороне, а намеревалась напасть на СССР? К нападению готовятся совершенно иным способом.

Другое дело опасаться, нет, не самой Финляндии, а действовавшей через нее Германии у Сталина были. Особенно если вспомнить слова президента Финляндии (1931—1937 гг.) П. Свинхувуда о том, что «любой враг России должен быть другом Финляндии». И, конечно же, маленькая Финляндия, имевшая общую границу с СССР, проходившую в пригородах Ленинграда, являлась идеальным плацдармом для удара по Советскому Союзу.

Вряд ли в Берлине не понимали, что сам Сталин может думать точно так же, особенно в свете последних событий в Европе, и опередить Гитлера. Потому Германия и вкладывала такие огромные средства в строительство линии Маннергейма. И далеко не случайно уже летом 1939 года Финляндию посетил начальник генерального штаба Германии Гальдер, который исследовал ленинградское и мурманское стратегические направления. Не осталось тайной для Сталина и то, что за короткий срок Финляндия сумела построить многочисленные аэродромы, которые смогли вместить гораздо большее количество самолетов, нежели их было в Финляндии. Что, конечно же, не могло не наводить его далеко не на самые радужные мысли.

В октябре 1939 года Сталин сказал на встрече с финляндской делегацией: «Мы не можем ничего поделать с географией так же, как и вы. Поскольку Ленинград передвинуть нельзя, придется отодвинуть от него границу». Еще через месяц он предложил Хельсинки заключить договор о взаимной безопасности. Он предложил «мирно» уступить Советскому Союзу часть Карельского перешейка, получив взамен часть северных советских территорий. Таким образом Сталин намеревался обезопасить Ленинград, который финская артиллерия могла расстреливать, что называется, в упор.

Финское правительство отказалось и еще больше насторожило Советский Союз. Особенно если учесть тот факт, что Сталину уже тогда очень хотелось видеть в маленькой северной стране агрессора. Вполне вероятно, что роковую роль в этом отказе сыграл и Гитлер, обещавший Финляндии не только поддержку в войне с СССР, но и компенсацию «возможных территориальных потерь». И это после договора со Сталиным о том, что он не станет вмешиваться ни в какие конфликтные ситуации, которые могут возникнуть между Советским Союзом и Прибалтийскими государствами и Финляндией!

Была и другая причина. Ведь так или иначе финнам предлагалось передать Советскому Союзу находившиеся на Карельском перешейке мощные укрепления, которые наглухо закрывали их границы, а взамен получить совершенно бессмысленную с экономической и стратегической точек зрения территорию! Понимая, что дальнейшие переговоры ни к чему не приведут, Сталин решил забрать нужные его земли без оных.

Возможно, что решающую роль в его плане сыграл «первый маршал» Ворошилов. Именно он убедил вождя, что в случае начала боевых действий уже через неделю от финских войск ничего не останется, а советские танки будут разъезжать по Хельсинки. И находившийся в плену иллюзий относительно умения воевать Советской армии Сталин в сентябре 1939 года провел Главный военный совет, на котором были разработаны планы ведения военных действий против несговорчивой Финляндии.

Видимо, прекрасно знавший не только мощь финских укреплений, но и истинную силу Красной Армии начальник Генерального штаба Б.М. Шапошников предложил Сталину привлечь крупные силы. Однако тот даже не стал его слушать. Да и зачем? Ворошилов уже убедил его в легкой прогулке Красной Армии по финской земле, и он не только обрушился с критикой на перестраховщика Шапошникова, но и приказал штабу Ленинградского военного округа разработать новый и куда более приемлемый для него и Ворошилова план. Ободренный Ворошилов продолжал твердить о быстрой победе малой кровью, и штабисты даже и не подумали создать столь необходимые для любой военной кампании резервы.

Более того, и Ворошилов, и сам Сталин были настолько уверены в «легкой прогулке», что даже не поставили в известность о начале боевых действий начальника Генерального штаба, который находился в отпуске! И теперь, когда все было готово, надо было лишь найти подходящий повод для начала войны, что было нетрудно. Мировая история знала массу случаев, когда войны начинались с самой обыкновенной провокации, с которой, собственно, и сам Гитлер начал Вторую мировую войну, устроив нападение «польских военных» на немецкую радиостанцию в Гляйвице.

В 15 часов 45 минут 26 ноября 1940 года расположенные на Карельском перешейке у границ Финляндии советские войска были «неожиданно обстреляны с финской территории артиллерийским огнем». В результате «неожиданного обстрела» были убиты несколько советских военнослужащих, чего Сталин с его трепетным отношением к человеческой жизни простить уже не мог.

Ну а потому... «советское правительство, сообщил Молотов во врученной посланнику Финляндии Ирие-Коскинену ноте, вынуждено констатировать, что сосредоточение финляндских войск под Ленинградом не только создает угрозу для Ленинграда, но и представляет на деле враждебный акт против СССР, уже приведший к нападению на советские войска и к жертвам... Ввиду этого советское правительство, заявляя решительный протест по поводу случившегося, предлагает финляндскому правительству незамедлительно отвести свои войска подальше от границы на Карельском перешейке — на 20—25 километров и тем самым предупредить возможность повторных провокаций».

Что значило для Финляндии выполнить требования СССР? Да все то же, что и предлагал месяцем ранее Сталин: оставить укрепления линии Маннергейма и бросить границу на произвол судьбы. И это в том самый момент, когда советские войска были дислоцированы на самой границе. Помимо всего прочего, правительство Финляндии прекрасно знало о провокационном характере обстрела и даже не сомневалось в том, что это только начало.

Правители Финляндии не спешили отводить войска и заявили в ответной ноте, что «...финское правительство в срочном порядке произвело надлежащее расследование. Этим расследованием было установлено, что пушечные выстрелы, о которых упоминает Ваше письмо, были произведены не с финляндской стороны. Напротив, из данных расследований вытекает, что упомянутые выстрелы были произведены 26 ноября между 15 часами 45 минутами и 16 часами 6 минутами по советскому времени и с советской пограничной полосы, близ упомянутого Вами селения Майнила».

И именно поэтому правительство Финляндии приглашало советских комиссаров осмотреть воронки и отвести войска. Но с обеих сторон. По понятным причинам предложение был отвергнуто, и в 8 часов утра 30 ноября советские войска перешли границы Финляндии. Так была развязана лихо начавшаяся и бесславно закончившаяся советско-финская война.

Сталин был уверен в победе и заранее подготовил план политического устройства Финляндии, и 30 ноября «Правда» опубликовала сообщение о том, что ЦК компартии Финляндии обратился к своему народу с призывом создать правительство левых сил. И на следующий день было создано правительство Финляндской Демократической Республики во главе с известным финским коммунистом и секретарем Исполкома Коминтерна О.В. Куусиненом. А 2 декабря Советский Союз подписал с ним тот самый «Договор о взаимопомощи и дружбе», от которого отказалось настоящее руководство страны.

Именно с помощью этого «фигового листа» Сталин хотел показать, что не имеет к созданию «демократического правительства» никакого отношения. Со временем те самые документы, которые и легли в основу «радиоперехвата», были опубликованы. И мало кто мог объяснить, как на них попала сделанная рукой Молотова правка...

Тем временем война продолжалась, и советское командование не нашло ничего умнее, как... пойти на линию Маннергейма, оборонные сооружения которой являлись по тем временам самыми мощными в мире, что называется, в лоб. Двенадцать дней продолжались эти напрочь лишенные какого-то смысла безумные атаки, и за все это огромное для обещанной Ворошиловым молниеносной войны времени советские войска сумели преодолеть лишь полосу обеспечения, да и то с огромными и совершенно ненужными потерями. Вклиниться же в линию Маннергейма они так и не смогли.