Приватная жизнь профессора механики - Нурбей Гулиа
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы с Милой согласились, сели на ныне несуществующую электричку-'трёхвагонку', и через несколько минут приехали в посёлок 'Институт пути', где и находилась 'Пожарка'.
Вот в этой-то 'Пожарке' и был наш первый брудершафт, разумеется, с поцелуем, после которого мы с тобой перешли на 'ты'. Потом 'золотые тосты' продолжились, а вскоре дело дошло и до кровопускания. К счастью, небольшого. Вышло всё так. Ты, уже в хорошем подпитии, стал рассказывать анекдот, хорошо известный в то далёкое время. Пересказываю его.
В Советский Союз приехал в гости лидер дружественной нам тогда Бирмы по фамилии (или имени?) У Ну. Так вот, понравилась тогда этому У Ну одна балерина из Большого театра, он влюбился в неё, и решил взять её к себе в гарем. И спрашивает, что она хотела бы с него за это. А той неохота в Бирму, да ещё в гарем, она и решила предъявить У Ну явно невыполнимое условие.
- Видите ли, - говорит балерина, - я женщина очень страстная и мне необходимо, чтобы у моего мужа 'хвостик' (как ты, Нурбей, называешь это в своих книгах!) был не менее тридцати сантиметров).
У Ну долго думал, а потом вздохнул и решительно ответил:
- У Ну любит, и У Ну отрубит!
На эту фразу народ тогда весело смеялся. Все-то полагали, что ему вытягивать этот 'хвостик' придётся, а тут, оказывается, обрубать надо!
А я в шутку задаю тебе аналогичный вопрос, дескать, если ты, Нурбей, меня любишь (а ты постоянно уверял тогда, что любишь меня, причём 'безумно'!), то готов ли ты тоже обрубить свой 'хвостик' как У Ну?
- На какой длине? - серьёзно спросил ты.
- А хотя бы на половине того, что попросила балерина! - смело ответила я, полагая обратить всё в шутку.
Но ты решительно достал свой ужасный нож с 'выстреливающим' лезвием, вручил его мне и твёрдо сказал:
- Режь здесь, ты ведь - Резник!
Тут я должна пояснить, что моя фамилия - Резник, и Нурбей уже знал об этом. Он даже посмеялся над тем, что так якобы называют человека в синагоге, который делает обрезания.
Я приняла нож, и со злодейской улыбкой приготовилась делать обрезание. Мила с Володей с ужасом смотрели на меня, а я, раззадоренная выпитым и пикантностью положения, взяла, да и легонько полоснула лезвием указанное место. Ножище оказался острым, вот и произошло кровопускание. Небольшое, конечно же. Мы бросились прижигать ранку (небольшую царапину) йодом, потом хотели даже наложить повязку, но передумали.
Мила, видя, что дело пахнет керосином, схватила Володю и утащила с собой в Подлипки. Мы же, дорогой Нурбей, остались одни, и грешили всю ночь с 30 апреля на 1 мая, и почти весь пролетарский праздник - 1-е мая. Это, несмотря на царапину, или неудавшееся обрезание, 'полуобрезание', одним словом. Шрамчик-то хоть сохранился, интересно посмотреть бы?
А вечером поехали мы с тобой ко мне в Подлипки и продолжили праздник уже у меня в общежитии. Потом пришли в гости знакомые ребята, и случилась ссора. Ты, Нурбей, полез в драку, и тебе порядком намяли бока. А тем временем девчата вызвали милицию, и тебя забрали. Мне даже не позволили пойти с тобой в отделение, куда тебя потащили.
Вот мы и расстались. Ни ты больше не приехал ко мне в Подлипки, ни я к тебе в Пожарку. И телефонами не обменялись, да и были ли, они в Пожарке не знаю, а у нас в общежитии их точно не было. А, судя по твоей 'Любовной исповеди', ты вскоре познакомился со своей второй Тамарой, которую ты считал первой.
Забыл ты, что ли, про меня вообще или только имя моё запамятовал? Ведь ты меня Тамарой, или Марой, как я тебе представилась, почти не называл, а всё Резник да Резник! Но ты сам - ладно, а как же Голос, который назвал Томочку Грубер твоей первой Тамарой, мог перепутать? Ведь реально твоей первой Тамарой, как я поняла, была именно я!
- Правды взыскую! - так и хочется возопить словами персонажа из одной литературной пародии, - где справедливость? Народ, читавший твои книги, знает про других Тамар, а я ведь была первой!
Я надеюсь, что в следующих изданиях 'Тамароведа', если они будут, или в твоей следующей книге про любовь, ты исправишь свою ошибку. Тогда и число Тамар станет уже 'круглым' - десять, да и справедливость будет восстановлена!
Не ищи встречи со мной. Я хочу, чтобы ты запомнил меня молоденькой и красивой, как 44 года назад. И желательно с ножом в руках, готовую произвести тебе 'полуобрезание'!
Твоя первая Тамара по фамилии Резник.
Ответ Тамаре Резник, или о субъективности вещих Голосов
Эх, Тамара! Не буду нарушать уже накатанный стиль наших обращений друг к другу. И зачем только ты назвалась Марой! Вот я и решил, что ты - Марина, и не упомянул тебя как Тамару в моей 'Любовной исповеди тамароведа'. Но обещаю свою ошибку исправить, правда, пока не знаю как. Может, сочиню поэму о нашей встрече, выдержанную в пятистопном ямбе. Чтобы подчеркнуть значительность этого события. Например, так:
'Помни, Тамара, о ночи бессонной в 'Пожарке',
О ране глубокой, тобой нанесённой, не позабудь!'
Конечно же, я вспомнил и нашу встречу, и нашу скоротечную общежитейскую любовь! Как же я могу её забыть - об этом настойчиво напоминает мне и 'шрамчик', который ты так хотела увидеть, и изрядно намятые твоими дружками мои бока (одно ребро 'таки' было сломано!), и тёплое дружеское общение с милицией станции Подлипки.
Нет, даже прогрессирующий склероз не даст мне забыть твои чёрные с сумасшедшинкой глаза, причёску 'каре' и занесённый нож. Над чем, над чем? Над всем, над моим всем! О, моя Тамара-Резник, моя 'аидиш киндер', моя Фамарь, моя Суламифь! Нет, я не ищу новой встречи с тобой, я не хочу лицезреть 'бабу Мару' вместо моей юной красавицы из общежития станции Подлипки. Вся моя долгая и, можно сказать, экспериментальная жизнь убедила меня в том, что не надо встречаться 'по новой' с любимыми своей юности и даже молодости. Весь кайф будет испорчен от замены пронесённого через годы и где-то даже отретушированного образа 'юной девы' на : Даже не хочется произносить на что! Может, я и не прав, но это моё кредо!
Но я должен горячо поблагодарить тебя, о первая в моей жизни Тамара, сказать тебе моё 'большое русское спасибо', за очень важный вывод, сделанный мной по фактографическому материалу твоего письма. Ты мне пишешь:
'Но ты сам - ладно, а как же Голос, который назвал Томочку Грубер твоей первой Тамарой, мог перепутать! Ведь реально твоей первой Тамарой, как я поняла, была именно я!'. И я вспоминаю описанную и в 'Русском декамероне:', и в 'Любовной исповеди:' мою первую ночь с преподавательницей английского из МГУ - Томочкой Грубер, и Голос, идущий этаким тёплым туманным облаком со стороны Красной площади. Действительно, я явственно помню, как этот Голос медленно, как далёкий громоподобный Фантомас, рассмеялся и добавил: 'Нет, это твоя первая Тамара, но у тебя, их будет достаточно!'. Что же, Голос, сам Голос - ошибался? Хорошо, мог ошибаться я, грешный, посчитав Мару Мариной, а не Тамарой, но Голос, Голос, идущий с небес, причём не простых, а над Красной Площадью, Кремлём, можно сказать 'кремлёвский Голос', разве мог ошибаться?
Эти рассуждения повергли меня в сомнения, даже панику. Ведь я, как, наверное, и все мы, считаем вещие Голоса, которые отнюдь не так уж редки, чем-то объективным, идущим чуть ли ни прямо от Бога. А тут - на тебе - Голос, как и я сам, знать не знал о моей первой Тамаре, и ошибочно провозгласил Томочку Грубер первой оной! Что же получается - вещие Голоса, оказывается, субъективны, они исходят от того самого человека, который их и слышит. Причём их не слышат другие - ведь сама Томочка Грубер даже не проснулась от громоподобного Голоса! А раз они субъективны, то и их предсказания не неизбежны, как рок, а всего лишь являются скрытым путеводителем для самого человека, субъекта, от которого они и исходят. Я не буду даже перечислять великих и не очень людей, которые слышали эти Голоса, и, оказывается, сами же исполняли их предсказания, как под гипнозом. Но они вполне могли и ослушаться повелений Голоса, если бы знали, что он исходит от них самих. Вот Пушкин услышал этот Голос, который предсказывал ему гибель от рук высокого блондина, из уст гадалки-цыганки. И сам искал встречи с этим блондином, пока не нашёл Дантеса: А ведь мог просто посмеяться над словами гадалки и не заплатить ей денег. И тогда услышал бы от неё совсем другие Голоса!
Спасибо тебе Тамара, большое, уже не только русское, но и общечеловеческое, за открытие, непременным соавтором которого ты, безусловно, являешься!
Нурбей Гулиа, тамаровед-аналитик
Вот такими посланиями обменялись мы с Тамарой Резник, в результате чего я усомнился в объективности 'вещих' Голосов. А потом подумал - не слишком ли сразу и опрометчиво 'предал' веру в Голос, тот, что слышал я, по крайней мере?
Во-первых, какие есть у меня основания верить девушке, назвавшейся Марой, что она действительно Тамара, а не Марина, Мария, Марта и т.д. Что, теперь встречаться с ней и просить показать паспорт? Глупо и смешно, к тому же она в своём послании просила 'не искать встреч' с ней. Да и мне самому не очень-то хочется увидеть вместо красивой юной Марины пенсионерку 'бабу Мару', пусть даже и Тамару по паспорту.