Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта - Георгий Зуев

Летний сад при Петре I. Художник А. Бенуа. 1902 г.

Весной 1706 года задание императора было исполнено и начата установка первых фонтанов Летнего сада. Правда, конструктивные заготовки Петра Алексеевича для подачи воды из реки оказались маломощными. Струи воды не поднимались на должную высоту, и императору пришлось искать варианты механических устройств, способных во много раз увеличить напор воды и высоту ее подъема над поверхностью фонтана. В 1717 году, находясь в Англии, русский царь специально купил изобретенный англичанином Томасом Соверном мощный паровой насос. Его-то и решили использовать для подачи воды из реки к петровским водометам Летнего сада.

В сопроводительном письме об удачной покупке в Англии Петр указывал тогда обер-комиссару столицы князю Алексею Михайловичу Черкасскому, руководившему строительными работами в летней столичной резиденции императора: «Присланную медную машину, которая гонит огнем воду, вели скорее собирать у фонтанны Летнего дома по чертежу мастера, который с тою машиною прислан, дабы я при возвращении своему увидел ее действо».

Таким образом, благодаря настойчивым поискам царя Петра одно из значительных мировых достижений начала XVIII столетия – паровой насос англичанина Соверна – впервые в мире был опробован и нашел практическое применение в новой российской столице для эффективной работы замечательных фонтанов Летнего сада.

Позже, чтобы увеличить запас воды для многочисленных фонтанов, установленных в разные годы в петровском «парадизе», в 1718 году по повелению Петра I приступили к прокладке канала, соединенного с рекой Лигой. Вода из канала поступала в открытые пруды-накопители, расположенные на Бассейной улице (ныне – Некрасова). Из накопителей вода по трубам направлялась к специальным водовзводным башням, устроенным на реке Фонтанке.

Количество фонтанов и их варианты в саду с годами увеличивались. Петровские водометы богато украшались не только разными сортами камня, но и вазами, позолоченными фигурами в виде человеческого лица, или головы животных, срезанных как маска сзади (маскарон). Отделку фонтанов обычно завершали особой красоты чаши водоемов, вырезанные из разных пород ценного мрамора, редких морских раковин и некоторых необычных сортов иных природных и искусственных материалов. Самыми первыми и наиболее красивыми в Летнем саду являлись фонтаны его главной аллеи. Первым от набережной Невы считается одноструйный водомет, облицованный итальянским белым мрамором с чашей, напоминавшей изящную шахматную доску, выложенную мраморными плитами черного и белого цветов. Этот первый фонтан мастера построили на так называемой «дамской» площадке сада, предназначенной для императрицы и ее фрейлины.

В теплое время года в Летнем саду каждую неделю проходили гуляния, на которые обязаны были являться жители столицы высшего и среднего сословий. Царский указ гласил: «…позволено… всякому чину входить, кроме тех, кои в серых кафтанах, а паче с бородами, оных пущать запрещено».

В день гуляний в саду устраивались танцы. Танцевали на «дамской» площадке. Во время танцев дам угощали чаем, «кофеем», медом и миндальным молоком. Кавалеры пили пиво и заморское вино.

Более сложным и массивным по своей конструкции оказался многоструйный фонтан на следующей главной аллее, названной «шкиперской». Вблизи него обычно накрывались столы, где император принимал близких друзей и знатных гостей. С ними он не только вел деловые и светские беседы, но и пил пиво, играя в шашки, и выкуривал одну из своих любимых трубок.

Границей Первого парадного Летнего сада, отделяющей его от Второго сада, или «огорода», являлся поперечный канал, проходящий от реки Фонтанки до Лебяжьей канавки параллельно Неве и Мойке.

Через «Поперешний» канал перекинули мостик, на котором соорудили «водометы-шутихи». Вступивший на мост, заранее не предупрежденный о его коварном устройстве, внезапно с ног до головы обливался мощными струями холодной воды.

Во Втором саду, несмотря на то что он считался хозяйственным – со своими огородом, оранжереями и теплицами, также существовали беседки, затейливые крытые аллеи и фонтаны. Один из высоких водометов тогда даже обустроили в середине Карпиева пруда.

Замечательным сюрпризом Второго сада являлся «Лабиринт Эзоповых басен». Петр не отставал от короля Франции, у которого в Версальском парке уже существовал этот аттракцион – непременная принадлежность регулярного сада. Работу по его проектированию царь поручил в 1719 году своему любимцу Ж.-Б. Леблону. Однако в том же году Леблон умер и работу продолжил российский зодчий М.Г. Земцов, спроектировавший лабиринт не хуже французского. Правда, работы по его сооружению затянулись на 10 лет, но аттракцион по своему великолепию и сложности удался на славу, садовая затея русского императора стала не только развлекательным объектом, но и своеобразным общеобразовательным центром Летнего сада.

Его затейливые изгибы, посыпанные песком дорожки, укрытые стрижеными стенками зеленых кустарников, трельяжные ниши с небольшими бассейнами-фонтанами были уставлены свинцовыми позолоченными фигурами птиц и зверей, отлитых в натуральную величину. Мохнатые, пернатые, чешуйчатые и у всех из пасти, клюва, рта бьют струи прозрачной воды. Каждая скульптура была иллюстрацией одной из басен древнегреческого поэта и в то же время символизировала одно из исторических событий того времени. Например: змей, грызущий наковальню, – Карл XII, тщетно пытавшийся победить русских; курица, защищающая своих цыплят от ястреба, – русская армия, охраняющая родину от шведов, а лев в клетке – поверженная Швеция.

Венера Таврическая

Для тех, кто не читал любимых басен Петра I и не знал их смысла, у каждого фонтана расставили таблички с подробными толкованиями каждой басни. Вход в зеленый лабиринт украшала фигура древнегреческого баснописца Эзопа.

Проектируя лабиринт, М.Г. Земцов подготовил эскизы персонажей эзоповых басен для ваяния скульптур и следил за качеством отливок фигур из свинца.

Число фонтанов Летнего сада с каждым годом увеличивалось. Если в 1725 году в нем насчитывалось 23 водомета, то несколькими годами позже их число увеличилось до 50.

Особым украшением сада стали многочисленные мраморные статуи и бюсты, приобретенные Петром I в Италии. Сад украсили работы таких известнейших мастеров декоративной скульптуры, как Д. Бонацца, П. Баратта, А. Тарсиа, Д. Зорзони, А. Коррадини и многих других великих итальянских мастеров. При жизни Петра I в саду насчитывалось около двухсот мраморных скульптур, среди которых находилась и мраморная Венера, коей государь особенно дорожил, выставляя в дни многолюдных празднеств около нее гвардейского часового.

Беломраморная статуя прекрасной обнаженной женщины, изящной, стройной, со слегка повернутой гордой головой, была установлена на высоком пьедестале. Скульптура полтора тысячелетия пролежала в римской земле, до тех пор пока в конце XVIII столетия итальянцы, рывшие котлован для здания, не обнаружили этот шедевр «с отшибленной головой и без рук». Эту античную скульптуру приобрел в Риме Юрий Кологривов, доверенное лицо царя в Италии, и он же отдал ее для реставрации местному известному скульптору. Весть о приобретении «мраморной статуи Венус» весьма порадовала русского императора, ибо эта античная скульптура могла стать главным украшением его «парадиза». Однако случилось непредвиденное. Римские власти, узнав о сделке по приобретению древней скульптуры, конфисковали ее и арестовали продавца античного раритета, ибо указ папы Климента XI категорически запрещал вывозить из страны любые произведения древнеримской империи. Сообщая о случившемся Петру I, расстроенный Кологривов тогда слезно писал царю: «Лучше я умру, чем моим трудом им владеть». По распоряжению Петра I в Рим на помощь Кологривову прибыл находившийся тогда в Италии дипломат С. Рагузинский, придумавший замечательный план дальнейших действий. В обмен на античную статую Венеры россиянин предложил папе мощи католической Святой Бригитты, обнаруженные русскими солдатами в одном из соборов взятого в бою Ревеля. Папе пришлось согласиться на подобный «бартер» и отдать «языческого идола» в обмен на столь чтимые католиками мощи святой Бригитты. Ни словом не упоминая о сей странной сделке, папа Климент XI распорядился «в угодность русскому царю» подарить статую. Старательно упакованную в ящик скульптуру со всеми предосторожностями доставили в Петербург и установили в Летнем саду. Ныне Венера хранится в Эрмитаже и известна под названием Венеры Таврической, ибо в конце XVIII века она была подарена Екатериной II князю Потемкину, который хранил Венеру в своем Таврическом дворце, давшем античной скульптуре ее позднее название.