Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта - Георгий Зуев

В своем начале река Мойка, проходит через исторические ансамбли Санкт-Петербурга: Летний и Михайловский сады, Михайловский замок, Марсово поле, с расположенными на его границах Мраморным дворцом, бывшими казармами Павловского полка, домами вблизи Лебяжьей канавки, принадлежавшими И.И. Бецкому и графу Н.И. Салтыкову.

Летний сад

Замысел создания в Петербурге Летнего сада принадлежит основателю города Петру I. В 1704 году царь приказал разбить для себя большой сад, подобный знаменитым европейским паркам тех лет.

Государь сам выбрал место для своего летнего дворца и первого сада в новой столице. Земельный участок на левом берегу являлся достаточно обжитым местом. Еще в 60-х годах XVII столетия здесь располагалось шведское поселение, а позже шведский король пожаловал эти земли майору Конау, обустроившему на дарованном участке свое имение – мызу с садом. Выбранное императором место для Летнего сада по сути оказалось островом, территория которого с севера омывалась водами Невы, с юга – рекой Мойкой, на востоке границей будущего сада оказался правый берег вытекающей из Невы реки Фонтанки (Безымянного Ерика). С западной же стороны сада, там, где из болота когда-то вытекала небольшая речка Лебединка, в 1711 году прорыли от Невы до Мойки Лебяжий канал, названный позже Лебяжьей канавкой.

Территория будущего Марсова поля оказалась не только навсегда отделенной от Летнего сада, но и была довольно быстро осушена.

Считается, что план Первого Летнего сада набросал сам Петр I, познакомившийся в заграничных поездках с Великим посольством со знаменитыми садами Голландии и немецкого княжества. Согласно утвержденному царем плану, от берега Невы до середины огромного земельного участка тогда обустроили парадный регулярный парк с четким, геометрически правильным расположением аллей, боскетов, партеров. Украшением сада служили разнообразные фонтаны, водоемы, замысловатые садовые сооружения и декоративная скульптура.

Лебяжья канавка. Фото 1979 г.

Лебяжья канавка. Летний сад. Фото 1979 г.

Второй Летний сад, или, как он тогда назывался, «огород», с плодовыми деревьями, ягодными кустарниками, теплицами и цветочными оранжереями занимал всю оставшуюся часть Летнего сада, оканчивающегося на правом берегу реки Мойки. На левом же берегу Мойки (реки Мьи), на будущем участке Михайловского замка и одноименного сада располагался Третий Летний сад со строениями для дворцовых служащих, царской охраны и сторожей. Здесь же обустроили так называемые «фряжские итальянские погреба» для хранения запаса заморских вин и разносолов для царского стола. К западу от винных и продуктовых складов, на левом берегу Мойки, напротив будущей южной границы Марсова поля, разбили сад для Екатерины I и в первой четверти XVIII века построили по повелению Петра I великолепный деревянный дворец, известный под названием «Царицыны золотые хоромы». Черепичную крышу здания украшал высокий золотой шпиль, а стены царского дворца в некоторых залах во всю их высоту обили кусками позолоченной кожи.

Парадный фасад дворца Екатерины I выходил на акваторию реки Мьи на отрезке водоема, где позже, в 1825 году, архитектор К.И. Росси построил небольшой парковый павильон-пристань.

«Золотые хоромы» Екатерины I окружал Третий Летний сад, или, как его в народе чаще называли, «сад за речкой Мьей». По сравнению с петровским «парадизом» он больше всего напоминал боярскую усадьбу тех далеких времен, с огородом, фруктовыми деревьями и парниками, в коих царица даже пыталась выращивать заморские фрукты – ананасы и бананы. По ее распоряжению в Третьем Летнем саду выкопали несколько прудов для разведения и содержания живой рыбы разных пород, вылавливаемой к царскому столу. Аллеи сада, проложенные на участке, вели к хозяйственным постройкам, конюшням, амбарам и домам садовников и прислуги. По берегам Мойки и Фонтанки царица распорядилась проложить «променад» – дорогу для пеших прогулок и наплавной мостик через Мойку, по которому Екатерина I проходила на Царицын луг и в оба Летних сада.

Отметим, что позже, в годы правления страстной охотницы императрицы Анны Леопольдовны, Третий Летний сад переделали в полном соответствии с ее увлечением. Огород и фруктовый сад тогда перенесли за Фонтанку, на Литейную улицу, а на освобожденном участке двоюродная сестра Петра Великого задумала устроить «ягд-гартен» – полигон для «гоньбы и стреляния оленей, кабанов и зайцев».

В период царствования Елизаветы Петровны по ее указу в 1745 году архитектор Ф.Б. Растрелли на берегу Мойки построил «мыльню» (императорскую баню) – «с круглым салоном, фонтаном и парадными покоями для отдыха».

Вид на Лебяжью канавку, дом И.И. Бецкого и Летний сад. 1820 г.

Занятый важными государственными делами, воевавший и строивший новую столицу император не забывал и свою летнюю резиденцию, «дорогой сердцу парадиз», – Летний сад. Он потребовал наладить регулярную доставку цветов и цветочных семян из подмосковного Измайлова, да «не помалу, а больше тех, кои пахнут». Указывал выслать «в Петербург огородных семян, кореньев, а також тринадцать малых ребят для обучения огородной науке». Со всей России и из Западной Европы в Летний сад привозили саженцы многолетних лип, кедра и пихты, коренья белых лилий, кусты душистой сирени, луковицы голландских тюльпанов и семена лекарственных трав. Осенью 1706 года, перед первым походом на Выборг, царь приказывает привезти из Гамбурга каштановые деревья, а из Любека – кусты сирени и цветочные семена.

В полном соответствии с канонами регулярного парка, Летний сад разбивался согласно строго геометрической планировке. Проложенные на его территории прямые и радиальные аллеи разделяли все парковое пространство на множество отдельных площадок, так называемых боскетов, обрамленных со всех сторон деревьями. В саду выкопали несколько водоемов, имевших определенные геометрические очертания, обустроили прекрасные цветники с разросшимися кустами роз, ярких лилий, тюльпанов, нарциссов и иных невиданных цветов. Правила регулярного стиля требовали также обязательной художественной стрижки садовых деревьев, придания их кронам самых причудливых форм. Рассаженные вдоль садовых аллей и вокруг открытых площадок аккуратно подстриженные деревья образовывали своеобразные стены-шпалеры, высота которых могла достигать трех метров.

Летний сад в нескольких местах пересекали «огибные дороги» – длинные крытые коридоры из деревянных каркасов с привязанными к ним стволами молодых лип. В подобных аллеях было так темно, что они даже днем подсвечивались подвешенными фонарями.

В некоторых боскетах посетителей сада поражали яркие соцветия необычных цветов, в других – устанавливались непривычные для глаза россиян заморские морские скульптуры. Неподалеку от главной центральной аллеи Летнего сада, в боскете больших размеров, по повелению царя вырыли огромный овальной формы пруд, в центре которого был небольшой островок с красивой беседкой в виде китайской пагоды. Существует легенда, что остров мог посещать только император, когда он хотел в одиночестве поразмыслить над той или иной государственной проблемой. Перевозчиком императора служил один из придворных карликов, ловко управляющий предоставленным в его распоряжение небольшим челном.

К работам в Летнем саду русский царь привлекал известных столичных зодчих И. Матвеева, Д. Трезини, А. Шлютера, Ж.-Б. Леблона, М.Г. Земцова, а также замечательных садоводов Яна Роозена и Илью Сурьмина. Кстати, большинство сохранившихся до наших времен аллей Летнего сада созданы великим Яном Роозеном, служившим в царском «парадизе» 13 лет.

Особую красоту Летнему саду придавали многочисленные фонтаны, созданные на его территории в разное время по проектам зарубежных мастеров. Это были первые российские водометы, отличавшиеся друг от друга своими конструктивными особенностями, размерами, формой и отделкой. В качестве отделочных материалов тогда широко использовали местный и зарубежный камень: разноцветный мрамор, пудостский камень, тосненскую плиту, гранит ракушечник и туф. Без любимых водометов Петр I не мыслил настоящего сада, способного успешно конкурировать со знаменитыми парками Версаля и европейскими садами. Уже в 1705 году государь приказал зодчему Ивану Матвееву «учинить изготовление свай, колеса великого и також двух с пальцами и несколько шестерен», ибо «сие надобно для возникновения воды к фонтанам» и при этом просил «весною перебить тое речку, которая идет мимо моего двора». Речь тогда шла о Безымянном Ерике, будущей Фонтанке. К устному распоряжению царь тогда приложил собственноручный чертеж водоподъемного устройства.