Брида - Пауло Коэльо

Задание было простым: она должна была лечь, расслабиться и представить торговую улицу города. Сосредоточившись, она должна была смотреть на воображаемую витрину, вспоминая все детали: товар, цены, декор. По окончании упражнения она должна была выйти на улицу и проверить все.

Теперь она сидела тут и смотрела на играющих детей. Она только что вернулась из магазина, и товары, которые она представляла в своем воображении, оказались в точности такими же. Она спрашивала себя, было ли это задание, на самом деле, для любого человек или месяцы тренировок в качестве волшебницы помогли ей в достижении результата. Она никогда не узнает ответ.

Но улица из воображения находилась рядом с ее «волшебным местом». «Ничего не случайно», – подумала она. Ее сердце пребывало в грусти из-за нерешенной проблемы: Любви. Она любила Лоренса и была уверена в этом. Она знала, что когда будет хорошо владеть Традицией Луны, то увидит светящуюся точку над его левым плечом. Как-то вечером они вышли выпить горячего шоколада рядом с башней, которая служила вдохновением для Джеймса Джойса из Улисса, и она смогла увидеть блеск в его глазах.

Маг был прав. Традиция Солнца была дорогой для каждого, и она существовала, чтобы быть раскрытой любым, кто умеет молиться, успокаиваться и желать ее уроков. Насколько больше она погружалась в Традицию Луны, настолько более она понимала и восхищалась Традицией Солнца.

Маг. Она снова думала о нем. Именно эта проблема привела ее к «волшебному месту». Со дня встречи с ним в охотничьих домиках она часто думала о нем. Сейчас она хотела пойти туда, рассказать ему об упражнении, которое только что выполнила; но она знала, что это был только предлог, надежда на то, что он ее снова пригласит прогуляться по лесу. Она была уверена, что ее хорошо примут, и она начинала думать, что он по какой-то таинственной причине (она не осмеливалась даже подумать, по какой) тоже наслаждался ее компанией.

«У меня всегда была склонность к бредовым вещам», – подумала она, стараясь удалить Мага из мыслей. Но она знала, что скоро он вернется.

Она не хотела продолжать. Она была женщиной и хорошо знала первые признаки новой страсти; она должна была избежать этого любой ценой. Она любила Лоренса и хотела, чтобы все продолжалось по-старому. Ее мир уже и так достаточно изменился.

В субботу утром позвонил Лоренс.

– Давай прогуляемся, – сказал он. – Пойдем к скалам.

Брида приготовила еду, и они почти час протряслись в автобусе со сломанным обогревателем. Около полудня они добрались до поселка.

Брида находилась под впечатлением. Когда она была на первом курсе факультета Литературы, она много читала о поэте, который жил здесь в прошлом веке. Он был таинственным человеком, великим ученым Традиции Луны, который был участником тайных сообществ и оставлял в своих книгах запрятанное послание тех, кто искал духовный путь. Его звали У. Б. Иетс. Она вспомнила некоторые из его стихов, стихи, которые, казалось, были созданы для этого холодного утра и чаек, парящих над кораблями, пришвартованными в маленьких портах:

Я рассеял мои сны, где сейчас проходишь ты,Мягко ты ступай по моим воздушным снам…[2]

 Они вошли в единственный в том месте бар, выпили виски, чтобы лучше переносить холод и вышли в направлении скал. Маленькая асфальтированная улица вскоре пошла на подъем, а через полчаса они дошли до того места, которое местные называли «фалесиас». Это было возвышение из скалистых образований, которое оканчивалось обрывом над морем. Дорога описывала круги; они шли не спеша, сделав целый оборот вокруг фалесиас в течение 4 часов; потом им нужно было только сесть в автобус и вернуться в Дублин.

Брида была очарована прогулкой. Что бы ей жизнь ни приготовила в тот год, но всегда было трудно пережить зиму. Она только ходила днем на работу, потом вечером на учебу, а по выходным ходила в кино. Она исполняла ритуалы всегда в определенное время и танцевала так, как ее научила Уикка. Но ей хотелось побыть в мире, выйти из дома и немного посмотреть на Природу.

Было пасмурно, облака висели низко, но физические нагрузки и выпитое виски скрывали от холода. Дорога была слишком узкой, чтобы оба смогли идти рядом; Лоренс шел впереди, а Брида следовала несколькими метрами позади. В таких обстоятельствах было трудно разговаривать. Все равно время от времени им удавалось обменяться парой слов, этого было достаточно, чтобы один чувствовал, что другой рядом и тоже разделяет Природу, которая их окружала.

Она смотрела на пейзаж вокруг с детским ошеломлением. Должно быть, это место было таким же и тысячи лет назад, в то время, когда не существовало ни городов, ни портов, ни поэтов, ни девушек, которые искали Традицию Луны; в то время существовали только скалы, море внизу и чайки, прогуливающиеся по низким облакам. Время от времени Брида поглядывала вниз и чувствовала неопределенный хаос. Море говорило вещи, которые она не понимала, чайки прорезали линии, которые ей не удавалось отследить. Все равно она смотрела на этот примитивный мир, как если бы в нем была сохранена более, чем во всех книгах, которые она читала, или в ритуалах, которые она выполняла, настоящая мудрость Вселенной. По мере того как они отдалялись от дверей дома, все остальное постепенно теряло значение: ее мечты, ее повседневная жизнь, ее поиск. Оставалось только то, что Уикка называла «печатью Господа».

В это мгновение, наряду с чистыми силами Природы, оставалось только лишь чувство, что она жива и рядом с ней кто-то, кто любит ее.

После почти 2 часов пути дорога стала более широкой и они решили присесть отдохнуть. Они не могли сильно задерживаться: холод скоро станет невыносимым, и они должны будут двигаться дальше. Но ей захотелось, по крайней мере, на несколько мгновений побыть рядом с ним, посмотреть на облака и послушать шум моря.

Брида почувствовала морской запах в воздухе и вкус соли на губах. Ее лицо, прислонившееся к пальто Лоренса, было горячим. Это был сильный момент полного существования. Ее пять чувств работали.

На долю секунды она подумала о Маге и тут же забыла. Все, что ее сейчас интересовало, были пять чувств. Они должны были продолжать работать. Время пришло.

– Я хочу поговорить с тобой, Лоренс.

Лоренс что-то пробормотал, но его сердцу было страшно. Пока он смотрел на облака и море, он понял, что эта женщина была самым важным в его жизни. Что она была объяснением, единственной причиной жизни тех скал, того неба, той зимы. Если бы ее с ним там не было, было бы неважно, даже если все ангелы спустятся ублажать его, Рай не будет иметь значения.

– Хочу сказать, что я люблю тебя, – сказала Брида мягко. – Потому что ты мне показал радость любви.

Она чувствовала себя полной, цельной, а весь этот пейзаж проникал в ее душу. Он стал поглаживать ее волосы. И у нее появилась определенность, что если бы она прошла опасности, то могла бы испытать такую любовь, какую никогда не испытывала. Брида поцеловала его. Она почувствовала вкус его губ, прикосновение его языка. Она была способна ощутить каждое движение и понимала, что то же происходит и с ним, потому что Традиция Солнца всегда открывалась всегда тем, кто смотрит на мир будто бы впервые.

– Я хочу любить тебя здесь, Лоренс.

Он на мгновение подумал, что они находятся на дороге, по которой кто-то может пройти, кто-то достаточно сумасшедший, чтобы ходить там в разгар зимы. Но тот, кто способен на это, будет так же способен понять, что некоторые силы, однажды пущенные в ход, уже не могут быть остановлены. Их нельзя прерывать.

Он запустил руки под ее свитер и почувствовал ее грудь. Брида была целиком отдана ему, все силы мира проникали через ее пять чувств и преобразовывались в энергию, которая ее охватывала полностью. Они легли на земле, меж скал, моря, между жизнью чаек там, наверху, и смертью в камнях здесь, внизу. Они стали любить друг друга без страха, потому что Господь охраняет невиновных.

Им уже не было холодно. Кровь бежала так быстро, что она сорвала с себя часть одежды, и он взял ее. Не было больше боли; колени и спины царапались о каменистую землю, но это только дополняло удовольствие и делало его полным. Брида знала, что оргазм приближается, но это было очень далекое чувство, потому что она была полностью едина с миром, ее тело и тело Лоренса смешивались с морем, камнями, жизнью и смертью. Она пребывала в этом состоянии сколько было возможно, пока ее вторая сторона чувствовала, хотя и очень отстраненно, что делает вещи, которые не делала никогда. Но это была встреча ее самой со смыслом жизни, это было возвращение в сады Эдема, это был момент, когда Ева снова входила в Адама и обе Половинки преобразовывались в Создании.

Внезапно она уже не смогла продолжать контролировать мир, который ее окружал, ее пять чувств, казалось, хотели выпрыгнуть, а ей не хватало сил, чтобы удержать их. Как если бы священный луч достиг ее, она их отпустила, и весь мир: чайки, вкус соли, неровная земля, запах моря, вид облаков – все исчезло, а на его месте появился золотой свет, который рос, рос и рос, пока не прикоснулся к самой далекой звезде галактики.