Последний холостяк - Кимберли Лэнг

Может, именно ей он мог бы объяснить, почему вместо того, чтобы отправиться домой, поехал в Бруклин.

Марни жила недалеко от Проспект-Парк, и разыскать ее квартиру в одном из викторианских домов оказалось нетрудно. Очевидный дружелюбно-семейный дух окрестностей подходил ей гораздо больше, чем Сохо, если бы она решила перебраться туда, поближе к новой работе.

И почему ты так думаешь? Он едва ли подходил на роль эксперта по Марни. Черт, он проехал весь путь до Бруклина, даже не задумавшись о том, что у нее, должно быть, есть чем заняться хорошим воскресным днем и дома ее может не быть.

Вот поэтому-то я и не люблю непредсказуемых действий.

Вздохнув, Дилан нажал кнопку звонка.

Через несколько секунд послышались шаги, и в окне появилась Марни. На ее лице отразилось изумление, которое ей с трудом удалось сменить на приветливое, хотя и несколько натянутое выражение. Она улыбнулась и открыла дверь.

– Дилан. Что ты здесь делаешь? – Марни осмотрелась вокруг и поверх его плеча, как будто ждала, что с ним будет кто-то еще. Поняв, что он один, она смущенно наморщила лоб. – Серьезно, что ты здесь делаешь?

Сегодня, без косметики, с волосами, небрежно забранными в конский хвост, в широкой футболке с эмблемой Симмонс-колледжа и в легинсах, она была еще больше похожа на чирлидершу. Она была босиком, и ничем не напоминала ни ту шикарную изысканную женщину, которую он видел на свадьбе Кэсси, ни ту строгую бизнесвумен, которая на прошлой неделе приходила на собеседование. И уж совсем далека была от полуобнаженной сирены, лежавшей на его столе. Дилан никогда прежде не питал пристрастия к чирлидершам, но когда его тело неожиданно начало напрягаться, он решил, что, возможно, должен пересмотреть свои вкусы.

Марни резко кашлянула, и он сообразил, что пристально разглядывает ее, как будто собирается сделать опись по пунктам. Он протянул бутылку вина, купленную по дороге. Она входила в его наскоро придуманный план.

– Вот. Купил для твоего приятеля Свена. В конце концов, мы же выпили его вино.

– Это совсем не обязательно. – Марни взяла бутылку, и, когда прочла этикетку, ее бровь поползла вверх. – Правда, зря ты это. Свен обычно покупает вино в пакетах.

Пожалуй, ему стоило более внимательно подойти к выбору вина. Хотя это давало ему еще одну деталь к пониманию Марни, потому что она, очевидно, узнала марку. Дилан видел, как она накачивалась шардоне и глушила текилу, но, судя по всему, она знала толк в хорошем вине.

– Но все равно, это очень мило с твоей стороны. – Еще раз взглянув на бутылку, она сунула ее под мышку. – И все же… как ты узнал, где я живу?

– У меня лежит твое резюме. Там есть адрес.

– Ну конечно. Точно. – Марни сделала глубокий вдох. – Ну что ж, спасибо…

– Нам надо поговорить, – одновременно с ней произнес Дилан.

Марни выглядела явно смущенной.

– О’кей.

– Во-первых, на работу ты принята. – Ему хотелось, чтобы с этим была ясность. – Сегодня утром я подписал приказ. Скорее всего, завтра утром Джулия тебе позвонит.

Она кивнула.

– То, что между нами произошло, не имеет никакого отношения к твоей работе. Я считаю, что личное надо отделять от профессионального.

– Я тоже. Так что можешь не опасаться обвинений в сексуальных домогательствах. – Марни на мгновение задумалась и вздохнула, как будто с чем-то смирилась. – Может, войдешь, поговорим внутри?

Дилан даже не осознал, что все время, пока Марни говорила, он стоял затаив дыхание. Когда он следом за ней прошел в дом, напряжение спало, и он понял, что сделал правильный выбор, решив прийти к ней сегодня.

Марни занимала небольшую, но светлую и приятную квартиру с достаточно просторной гостиной, выходившей на солнечный балкончик, размером чуть больше почтовой марки. На отделанном металлом столике он заметил книгу и чашку кофе, говорившие о том, что до его прихода она наслаждалась солнцем на балконе. Стены над современной мебелью простых чистых линий украшали яркие картины.

Дилан ожидал увидеть большие ушастые кресла, обитые чинцем и антиквариат… Еще одна неожиданность от Марни.

Не составляло труда понять, что она из богатой семьи. Дилан знал немногих одиноких девушек, работавших в некоммерческих организациях, которые могли позволить себе такую квартиру в таком районе.

– Симпатичная квартира.

– Спасибо. Это, конечно, не верхний Ист-Сайд, но мне нравится, – язвительно заметила Марни.

– Ты все еще думаешь перебраться на Манхэттен?

По ее лицу пробежала тень смущения, потом она скривила губы.

– Господи, здорово же я разболталась спьяну. Я не помню, что рассказывала тебе об этом. Но вообще-то да, – сказала она, остановившись посреди комнаты. – Возможно, я перееду в Сохо или в Трибека. Хочешь что-нибудь выпить? – Она быстро меняла темы. – Кофе? Холодный чай? Черт, можно даже открыть эту бутылку. Свен все равно ее не оценит.

– Хорошо бы чаю.

Марни исчезла, и Дилан остался стоять на месте, чувствуя себя немного неловко. Странное чувство. Он не привык к нему. И хотя он был уверен, что правильно поступил, приехав к ней, Дилан по-прежнему не до конца понимал, почему оказался здесь. С этим нужно было разобраться побыстрее, потому что Марни наверняка захочется получить внятное объяснение его появлению.

А может, она и не спросит.

Внимание Дилана привлекли стоявшие на полках фотографии в рамках, и он принялся разглядывать их, перебирая в уме возможные объяснения. На фотографиях Марни выглядела счастливой. Множество друзей. Путешествия. На одной из них стояла пожилая пара – родители Марни. Если он правильно помнил из ее рассказов той ночью, отец Марни умер от болезни, когда она еще училась в школе, а мать погибла в автомобильной катастрофе вскоре после того, как Марни закончила университет. Обычно такие трагедии сближают братьев и сестер, но Марни и Картер почти не общались. Дилану стало интересно, что будет теперь, когда Джина и Картер вместе.

На другой полке стояла фотография, которую он узнал. У Риз была точно такая же. На ней юные участницы Великолепной четверки непринужденно расположились в их общем доме в Хиллбруке.

– Не смейся, – сказала Марни, когда вернулась. Она несла поднос с двумя стаканами чая со льдом и ломтиками лимона. На маленькой тарелочке лежали сладости. – Я знаю, что у меня смешная прическа. Переходный возраст.

– У всех есть такие фотографии, – отозвался Дилан. Когда Марни поставила поднос на кофейный столик, он внимательно пригляделся к нему и с трудом сдержал улыбку. С двух сторон на подносе лежали причудливо сложенные тканевые салфетки, а под сладостями еще одна. – Я не хотел доставлять тебе столько хлопот.