Палые листья лета (СИ) - Лесникова Рина

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — Дениз смотрела с испугом и тревогой.

И что рассказывать? Что, как сказала метресса Ликинна, голод силы будет продолжаться до тех пор, пока связь не закрепится основательно? Что тот, с кем нужно бы закрепить эту связь, опять встретился и опять нагрубил? Ненавидит он ведьм.

— Как же я его ненавижу, Денни.

— Кого, твоего начальника?

— Нет, что ты. Иер Трунич очень приятный в общении пожилой гном.

— Так, дай подумать, — Дениз взяла Санайю за плечи и стала внимательно всматриваться в лицо. — Это не милый Рич. Не он? Жаль, конечно. Пинешту? Понятно, про него почти забыла. И не твой отец, это однозначно. Остается тот самый хмырь, в память о котором тебе остался этот браслет. А ну отвечай, что случилось за то время, пока мы не виделись! Санька-а, — рот и глаза подруги изумленно распахнулись, — неужели, вы опять встретились? И что, вы опять, ну, то самое?..

— Что ты говоришь! В кабинете был еще иер Трунич!

— Значит, встретились, — удовлетворенная ходом расследования, Дениз кивнула. — И что? Что было потом?

— Сказал, что ненавидит ведьм и хлопнул дверью.

— А ты ожидала совсем другого, — почему-то в этом предложении больше слышалось утверждение, а не вопрос.

— Я вообще не ожидала встретить его в своей жизни! А если уж встретить, то услышать извинения!

— Так, с этим примерно разобрались, а теперь давай полную картину, — Дениз деловито взяла подругу за руку, оттащила ее от еще одного дерева, к которому та безотчетно прислонилась спиной, и перевела к другому, более крепкому на вид. — Не отнимай у меня время, не заставляй бежать к метрессе Ликинне и выспрашивать подробности у нее. Я человек занятой, знаешь ли. Ведь в прошлый ваш разговор она тебе не только предложила наведываться в гости, так?

— Она сказала, что обряд не завершен, и у меня не раскрылись какие-то каналы силы. Именно поэтому я тяну силу у деревьев. И до начала учебы этот вопрос нужно решить. Из тебя выйдет прекрасный следователь, Денни, — по лицу Санайи пробежала жалкая улыбка.

— Это да. Ты же знаешь, где я работаю, — самодовольно отозвалась подруга. — Но не уводи разговор в сторону. Так, переходим, — она оглядела крону приютившего их каштана и перевела ведунью к следующему. — Значит, обряд должен быть завершен до осени, так?

— До начала учебы. Но я ни за что и никогда!..

— Санни, а ты понимаешь, что случится осенью? Деревья впадут в спячку! Что ты будешь делать поздней осенью? Зимой? Совершать набеги на оранжереи?

— Скоро приедет Рич, и мы решим эту проблему.

— Рич, — и как у Дениз получается такое милое слово говорить с таким презрением, — ну конечно же, дорогой Рич. Что ж, подождем Рича. А пока, вижу, щечки твои порозовели, идем в кондитерскую? И ни слова о мужчинах! — она строго погрозила пальцем.

Кто бы возражал. За весь вечер о мужчинах и правда, не было сказано ни слова. Думали ли о них девушки? И, если думали, то о ком? Остается только догадываться.

Вечер прошел спокойно. Утром, не сговариваясь, подруги вышли на работу пораньше, чтобы не только позавтракать, но и сделать небольшой крюк и зайти в по-утреннему безлюдный парк и получить необходимый заряд бодрости.

В Управлении же иер Трунич сразу вовлек в рабочий процесс. Похоже, хозяйственный отдел, которым руководил наш рачительный гном, большей частью гномами и был укомплектован. Все логично, именно они считаются самой бережливой и ответственной в отношении хранения ценностей расой. Только вот с почерком у них не очень, а потому Санайя им очень даже пригодилась. Она и еще два молодых крепких сотрудника по заранее согласованному плану планомерно переходили из кабинета в кабинет и переписывали всю мебель и инвентарь, там хранящиеся.

Поначалу опасалась, что в каком-либо из кабинетов вновь встретит фиера эд'Пинкрона, даже дерзкую речь заготовила, планируя, чем ответить на его грубость. Но, как оказалось, заходили они в специально освобожденные помещения, в которых находился только один сотрудник, следивший, чтобы инвентаризационная бригада совала нос только в свои дела. А бригада и не совала. Дружно входили, дружно переписывали, иногда отчитывали безалаберных работников, если считали, что казенному имуществу был нанесен вред, скрупулезно фиксировали, какой, и шли дальше.

День прошел спокойно. Как и вечер. Не принес сюрпризов и следующий день.

***

Вечером Дениз задержалась на рабочем месте, нужно было срочно отправить пакет важных депеш по нескольким адресам. Договорились, что Санайя дождется ее в парке, где подруги гуляли каждый вечер, и начинающая ведунья заряжалась бодростью.

— Сана.

Так ее называл только один человек. Риченд. Он приехал. Красив, как всегда. Модный костюм-тройка — ультрамариновые брюки и пиджак, голубой жилет с белоснежным галстуком-бабочкой. Черные лакированные туфли. Тщательно уложенные волосы, тонкая темная полоска усов над губами. И это жарким летним вечером. Впрочем, что это она? Рич всегда был франтом.

— Рич! — Санайя птичкой слетела со ступеней Управления, чтобы замереть в объятиях любимого. — Рич, ты приехал!

Спину окатило неприятным холодом. Или показалось? Наверное, ведь ощущение чужого взгляда тут же пропало. Видимо, опять проблемы с голодом силы. Скорее бы уже с ними разобраться.

— Дорогая, я так волновался. Я не нашел тебя в лесу. Ты там встретила Пинешту? Я пытался поговорить с твоими родными, но они ничего не сказали. Ни что произошло, ни где ты сейчас. Говори, что же ты молчишь? — мужчина ухватил ее за плечи и едва не принялся трясти, чтобы выяснить правду.

Странно, Рич как будто гневается на нее. Что в нем изменилось? Это она обдумает потом, а сейчас нужно отвечать.

— Нет, я не встретила там иера дин Пинешту.

— Уф, — в выдохе Риченда слышалось неподдельное облегчение. — Я так за тебя переживал, любимая, — и он потянулся к губам.

— Рич, подожди, Рич, не здесь! — Санайе не хотелось целоваться с мужчиной, пусть и почти женихом, на виду у всего Управления. А вдруг тот неприязненный взгляд ей не показался? Вдруг, тот беспринципный фиер эд'Пинкрон подглядывает за ними? Хотя, казалось бы, какое ему дело, с кем она целуется?

— Хорошо, не здесь, значит, не здесь, — покладисто согласился эд'Рочестер. — Пойдем ко мне в гостиницу?

Еще каких-то два-три дня назад Санайя благосклонно приняла бы это предложение. Что же изменилось теперь? Она сама? Или Риченд? Что в нем не так? Почему сегодня его щегольской вид вызывает раздражение? А глаза. Глаза напоминают глаза иера Пинешту. Не цветом, нет. Они как будто взвешивают и дают оценку. Самой девушке, ее положению и всей ситуации в целом.

— Нет, проводить такой чудный вечер в четырех стенах кощунственно. Пойдем в парк! Тем более, я договорилась там встретиться с Дениз.

— И она здесь, — недовольно поджал губы эд'Рочестер. — Кто бы сомневался.

— Рич, Дениз мне очень помогла. Если бы не она, не знаю, что бы со мной сейчас было.

— Значит, в лесу все же что-то произошло, так? — голос Риченда становился все более холодным.

Первым порывом было сказать, что ничего не произошло. Можно было придумать вполне правдоподобную историю. Но зачем? Будет неправильно начинать семейную жизнь со лжи.

— Произошло. И я должна тебе это рассказать.

— Ладно. Парк, значит, парк, — мужчина кивнул и, механически предложив спутнице руку, направился к близлежащему парку.

В парке они, немного пройдя по главной аллее, свернули на боковую дорожку, но и там все скамеечки были заняты. Риченд остановился неподалеку одной из них, где две дамы бурно обсуждали поведение какой-то Масины, что-то бросил на брусчатку перед ними, отчего дамы, не сговариваясь, подхватили свои сумочки и направились прочь, перенаправив свое возмущение на администрацию парка, совершенно не следящую за состоянием вверенных ей дорожек.

— Присядем, — он непринужденно подобрал брошенную ранее вещицу — артефакт искажения? — и подвел Санайю к скамеечке, к которой уже бодро направлялись два старичка с шахматной доской.