Любовь Сейдж - Сандра Браун

— Заткнись. Ты отвратителен!

— Отвратителен? — Парень засмеялся и повторил это слово несколько раз, будто с каждым разом оно становилось все забавнее. — И поэтому ты схватила мой язык, как младенец соску.

Его самоуверенность была невыносимой. Сейдж тогда просто на какой-то миг забылась, утратила здравый смысл, вот и все. Это можно объяснить ее несостоятельностью, или глубокой любовью и стечением обстоятельств, или необъяснимой возбудимостью.

Что бы там ни было, девушка испытала какое-то временное помешательство.

Сейдж не только позволила парню вести себя с ней так бесцеремонно, но даже убедила себя в том, что ей нравилось все, что Харлан делал, что она страстно желала всего этого. Стоит молодому человеку только задуматься об этом, как он сразу же все поймет, воспользуется ситуацией и превратит ее жизнь в настоящий ад. Нет уж, пусть лучше думает, что она бессердечная интриганка.

Сейдж откинула волосы, презрительно посмотрела на Харлана и сказала:

— Что ж, стоило попытаться, не так ли? Если бы ты пошел на большее, я бы точно рассказала братьям, какой ты тихоня. И теперь еще не поздно это сделать.

— Они бы, пожалуй, тебе поверили, — хмыкнул Харлан, окинув ее взглядом с головы до ног. — Ты выглядишь так, будто только что была с мужчиной. Губы красные, распухшие, волосы в беспорядке, глаза горят… Да, в таком виде ты можешь спокойно сказать им, что я — причина твоего состояния, и они, без сомнения, бросятся ко мне, с ружьями наперевес. — Харлан дерзко ухмыльнулся и прищурил один глаз. — Но ты ведь не собираешься рассказывать им об этом, не так ли? Потому что тогда мне придется выложить, что ты тоже целовала меня и вела себя так, будто мы уже в постели. Братья у тебя честные и справедливые, они понимают, что такое страсть, и непременно спросят, как могла ты позволить себе такое с одиноким мужчиной, если помолвлена с другим. Тогда вся история насчет страстных поцелуев волей-неволей станет известна всему семейству и… — Причмокивая губами и качая головой, Харлан смотрел на Сейдж с явным сожалением. — Рождество будет вконец испорчено. Мужчины не досмотрят футбольный матч, Лори горько заплачет, поскольку она и не представляла себе, что ее маленькая девочка способна так забавляться с мужчиной. У Марси от переживаний испортилось бы молоко, а у крошки Джимми началась бы рвота…

— Ты просто мерзавец! — с чувством бросила сквозь зубы Сейдж. Сгорая от возмущения, она оттолкнула Харлана и направилась к выходу.

— Эй, Сейдж!

— Что? — повернулась она.

— Ты когда-нибудь так вот целовалась с маменькиным сыночком?

— Ха!.. И не так еще… — с вызовом произнесла Сейдж.

— Тогда он круглый дурак!

— Ничуть, — рассмеялась девушка.

— В чем дело, Марси, почему ты не можешь уснуть?

Чейз дотянулся до ночника на тумбочке и включил свет. Жена, уставившись в потолок, потирала рукой живот. Чейз сразу же заволновался.

— Что-то болит?

— Нет, — улыбнулась Марси.

— Ты, наверное, сегодня переутомилась. Надо было из больницы ехать прямо домой. И нечего было слушать доктора и выписываться! Вероятно, он просто-напросто хотел освободиться на Рождество.

— Успокойся, я прекрасно себя чувствую. Просто еще не привыкла, что у меня нет живота. Да, да, все нормально. Как хорошо, что малыш уже с нами. — Марси вздохнула и бросила нежный взгляд на плетеную кроватку, где спал новорожденный.

— Нет, не живот лишил тебя сна, — не отступался Чейз, приподнявшись на локте и глядя на жену.

— Время кормить Джимми. У матери появляется шестое чувство, понимаешь?

— А. — Чейз опять испытующе взглянул на нее, стараясь раскусить дразнящую улыбку. — У тебя на уме что-то другое. Что-то беспокоит? — Он поднес ее руку к губам и стал целовать изящные пальчики. — Что?

— Сейдж.

Чейз в недоумении уставился на жену:

— Что с ней?

— Не знаю. Потому и беспокоюсь. С ней что-то происходит. Но не могу понять что…

— Наверное, ее задело, что Трейвис не приехал на Рождество.

— Возможно, — задумчиво кивнула Марси.

— Но ты так не считаешь. Думаешь, случилось что-то посерьезнее.

— Меня не оставляет ощущение, что Сейдж столкнулась с чем-то очень важным. Она была неспокойна.

— Она всегда такая.

— Сегодня особенно. Места себе не находила…

— Вероятно, еще не пришла в себя после экзаменов.

— Может, оно и так, но я все-таки считаю, что это слишком простое объяснение. Все обстоит намного серьезнее.

— О чем ты?

— Хм! Я вспоминаю себя в такой ситуации. Мне вдруг стало ясно, что, окончив колледж, формально становлюсь взрослой. Жутко! Я как бы стояла на краю утеса и вот-вот должна была прыгнуть вниз, с головой окунуться в жизнь.

— Но разве вас можно сравнивать? Ты — умница, а у Сейдж ветер в голове.

— Неужели? — резко спросила Марси и высвободила руку. — Ты когда-нибудь разговаривал с ней по-человечески, прислушивался к тому, что она говорила, считался с ее мнением?

— А, Марси, я…

— Нет, ты так не поступал, — ответила она за него. — Вы с Лаки обращаетесь со своей сестрой, словно она все еще ребенок. А она уже женщина! Хорошо образованная женщина.

— Видимо, так оно и есть. Ее образование стоило немалых денег.

— Это уже другое дело. — Марси приподнялась на постели. — Каждый раз, когда речь заходит об ее образовании, встает вопрос о его стоимости. Ты хоть раз сказал своей сестре, что гордишься ею?

— Конечно, например, сегодня. Ты сама слышала.

— Это было сказано специально для меня. Ваше с Лаки образование стоило столько же, сколько и образование сестры. Или ты боишься, что, поскольку она женщина, твои капиталовложения не оправдаются?

— Может быть. Особенно, если Сейдж выйдет замуж за этого консерватора Белчера.

— Думаешь, она не способна даже сама выбрать себе мужчину?

— Я этого не говорил.

— Но намекал на это. Более того, ты даешь ей понять, что о нем думаешь. Неужели непонятно, что этим самым ты обижаешь сестру?

— Разве ее обидишь!

— Еще как!

Чейз пригладил волосы и возмутился:

— Просто не верится, что мы лежим среди ночи и спорим о моей младшей сестре.

— И вовсе мы не спорим. Я просто хочу указать тебе на некоторые моменты, которые ты до этого не учитывал. — Марси умолкла. Чейз кивнул, чтобы она продолжала. — Прежде всего, Сейдж уже не ребенок, а взрослая женщина. И во всем равна Лаки и тебе.

— Я не пещерный человек, Марси. Я признаю равенство полов.

Не обращая внимания на его слова, она добавила:

— Сейдж очень разумная, чувствительная…

Чейз скептически поднял брови.