Правь Амбером - Роджер Желязны

Я нашел в одной из запасных спален на четвертом этаже почти целую тахту, улегся и попытался отдохнуть. Я не знал что мне еще делать. Судя по состоянию дома, его обшарили настолько тщательно, что прислужникам Утора незачем было сюда возвращаться. Так что покамест я мог чувствовать себя в безопасности.

Усталость одолела меня, и я уснул.

Наверное, я проспал не один час. Но когда я проснулся, то не почувствовал себя отдохнувшим и взбодрившимся; вместо этого меня охватило какое-то странное беспокойство. Мне никогда прежде не доводилось испытывать ничего подобного. Что-то давило мне на уши. Нервы были натянуты до предела. Даже воздух был какой-то напряженный, как будто вот-вот должна была разразиться гроза. Больше всего мне хотелось забиться в какую-нибудь нору и закрыть за собой вход… Однако же я даже не понимал, чем это вызвано.

Что-то надвигалось. Что-то очень скверное. Я это нутром чувствовал.

Мне потребовалось немало мужества — я и не знал, что его у меня столько, — но я все-таки заставил себя спуститься вниз. Я осторожно прокрался к Главному входу — одна половинка двери валялась на земле, а вторая криво висела на петлях — и выглянул наружу.

Небо выглядело как-то странно. Тучи бурлили, и их освещали почти непрерывно бьющие голубые молнии. Во двор дождем сыпались огненные шары, дымящиеся и тлеющие. Воздух мерцал оттенками синего и золотого. Потом у меня на глазах земля содрогнулась и пошла рябью, словно озеро в шторм. Но камни пока что лежали.

Когда я поднял голову, то увидел за стеной мерцающее желто-золотое полотнище света, которое, медленно двигалось в мою сторону. Оно было где-то футов в сто пятьдесят высотой, если не выше. Я вышел во двор, чтобы рассмотреть его получше. Сквозь открытые ворота я увидел, как земля перед этим полотнищем пенится и рвется.

Так я впервые увидел теневую бурю. Я слыхал о них прежде — они когда-то уже обрушивались на Хаос, должно быть, в то время, когда отец нарисовал первый Узор и впервые сотворил Тени, — но никогда не думал, что увижу такую бурю собственными глазами, да еще вблизи.

Меня вдруг охватила паника. Я попятился и кинулся обратно в дом. Стены и пол тряслись; трупы скользили по потолку. Цвета расплывались, словно чернила в воде, а ощущение давления сделалось таким сильным, что я почти ничего не видел.

Я помчался поглубже в дом, выискивая, куда бы спрятаться. Повсюду стали появляться небольшие светящиеся шарики; они катались по полу, стенам и потолку и скапливались в углах. Куда мне было деваться? Я подумал про подвал.

Когда я мчался через кухню и по лестнице в подвал, стены начали пузыриться и таять. Треск, грохот и скрежет сделались оглушительными. Я так и не добрался до подвала — буря настигла меня.

Стены принялись отрываться от пола и подниматься в воздух. У меня начало как-то странно покалывать руки и ноги. Когда я поднял руку, то увидел, что мое тело стало полупрозрачным — я мог видеть через него. Мне необходимо было срочно что-нибудь придумать, иначе я мог и не пережить эту бурю.

Я схватил первую Карту, которая подвернулась мне под руку, — это оказалась площадь Триффик во Владениях Хаоса — и прыгнул прямо туда. Очутившись на площади, я рухнул и несколько минут просто не мог встать. Тело меня не слушалось. Должно быть, я бормотал что-то бессвязное: я помню, как какие-то незнакомые люди помогали мне подняться и о чем-то спрашивали — о чем, я не понимал, — все остальное я тоже помню только урывками.

Должно быть, кто-то узнал меня и сообщил о моем появлении шпионам Утора. К тому моменту, как я пришел в себя, его ищейки уже охотились за мной. Я потратил большую часть дня на то, чтобы оторваться от них. Конечно, мне помогла теневая буря — во время землетрясений, гроз и уничтожающих шквалов наподобие того, который обрушился на наш дом, даже адским тварям трудно было преуспеть.

Два дня я прятался, смотрел, что происходит, и старался не привлекать к себе внимания. Грозовое небо продолжало демонстрировать необычайно зрелищные световые эффекты. Земля то и дело содрогалась.

Следующие несколько дней я пытался связаться с членами семьи. Мне удалось дотянуться до Коннера и Фреды. Коннер с Титусом благополучно укрылись в замке их дяди Кленгару, и наихудшие бури этот замок обошли. Фреда же спряталась у одной из своих тетушек. Никто из них не смог забрать меня к себе, так что я оказался в затруднительном положении. Тени исчезли, наш дом был разрушен, а адские твари разыскивали всех нас, так что у меня не было особого выбора.

В конце концов я в отчаянии вернулся домой. Наш дом был разорен; то, чего не разломали прислужники Утора, доконала буря. Стены расплавились, крыша раскололась, и дом превратился в бесформенную груду оплавленного камня, дерева и стекла. От главного здания уцелела всего одна стена, да и в той самая высокая часть не превышала шести футов.

Некоторое время я обшаривал руины, но не нашел там ничего полезного. Все пришло в полнейшую негодность.

Я нашел убежище в одном из маленьких сторожевых постов, пристроенных в свое время к стенам поместья. Каким-то чудом караулка оказалась нетронутой — хотя я не мог сказать того же о людях, чьи тела лежали внутри. Их обезглавили и оставили тела гнить на потолке. Я вытащил их на улицу, и они уплыли в небо. Так мне удалось избавиться от большей части вони.

Я прожил там примерно с неделю, прячась и ожидая, что меня вот-вот обнаружат. При помощи Логруса я таскал себе еду и питье — а также книги и все, что мне требовалось для комфорта, — из соседних Теней. Я по несколько раз вдень разговаривал с Фредой. Один раз я дотянулся до Коннера; тот сказал, что боится, что они с Титусом проживут недолго… Обитатели дядиного замка стали как-то странно на них посматривать, умолкать, когда кто-нибудь из них входил в комнату, или просто отказываться беседовать с ними или вместе садиться за стол. Он сказал, что они обвиняют отца в этих бурях. Коннер не знал, что ему делать и куда податься.

Конечно, я предложил им обоим присоединиться ко мне, но Коннер не пожелал и слушать об этом. Он презрительно заявил, что лучше умереть, чем жить, словно животное.

Бури не утихали. Но каждая была чуть-чуть послабее предыдущей. К счастью, ни одна из них не разразилась поблизости от меня, и я наблюдал за ними в относительно комфортных и безопасных условиях.

Прошло две недели. Чудовищные теневые бури прекратились; теперь до нас долетали лишь небольшие шквалы. Когда я попытался дотянуться до Коннера, то не почувствовал вообще никакого отклика. Фреда сказала мне, что она боится даже нос высунуть из тетушкиного дома. Накануне ее чуть не растерзала разъяренная толпа.