Правь Амбером - Роджер Желязны

— Давай я угадаю, — предложил я. — Ты хотел, чтобы он уничтожил Узор.

Эйбер поднял голову.

— Нет! Но… возможно, если бы он сдался, Утор пощадил бы остальных.

— Самопожертвование? На отца это как-то не похоже.

— Пожалуй, да, — сказал Эйбер. В его голосе проскользнула нотка горечи. — Хотя, конечно же, мы всегда можем пожертвовать им сами. Возможно, король пойдет на сделку…

— Нет, — спокойно произнес я. — Мы — семья, и мы должны держаться друг за друга.

— Опять ты со своим идеализмом! Отец продал бы тебя, не моргнув и глазом, если бы решил, что это спасет его шкуру.

— Ты к нему несправедлив, — возразил я. Отец ни перед чем не останавливался, чтобы защитить меня в мои детские годы. — Ладно, посиди минутку и переведи дыхание. А потом расскажи мне, что произошло во Владениях Хаоса. Может, я найду какой-нибудь другой способ помочь.

— Боюсь, теперь уже никто ничем не поможет. — Эйбер принялся разглядывать половицы. — Там все против нас. Думаю, Утор схватил всех, кроме нас с тобой и отца.

— И еще Блейзе, — сказал я. — Она на свободе.

— Блейзе? Вот это здорово! — саркастически произнес Эйбер. Я снова вспомнил, что эти двое всегда недолюбливали друг друга. — Конечно же, если кто и смог бы удрать, так это она.

— Спасибо за заботу, Эйбер, — холодно произнесла Блейзе у меня из-за спины.

Эйбер удивленно поднял взгляд.

— Я думал, ты умерла, — сказал он Блейзе.

— Извини, что разочаровала тебя.

— Почему ты не отвечала, когда я тебя звал?

— Вероятно, была занята.

Эйбер открыл было рот, собираясь выдать гневную тираду, но я взмахом руки велел ему умолкнуть.

— Спускайся вниз, — сказал я Блейзе. — Мы присоединимся к тебе через несколько минут. Мне нужно поговорить с Эйбером наедине.

— С удовольствием. Мне все равно нужно выпить. Особенно теперь, когда он здесь.

И Блейзе удалилась, не добавив более ни слова.

— Сука, — беззвучно пробормотал Эйбер. Потом обратился ко мне: — Я пытался связаться с ней не то пять, не то шесть раз за последние несколько недель, когда мне очень нужна была помощь. Она не отвечала. Я подумал, что ее схватили. А она, похоже, просто не соизволила мне ответить.

— У нее были свои проблемы, — сказал я. — Я вытащил ее из Владений Хаоса в последний момент — адские твари взломали дверь в ее комнату.

— Лучше бы ты там ее и оставил. — Эйбер с упрямым видом сложил руки на груди. — Некоторые люди не заслуживают, чтобы их спасали.

— Она — член нашей семьи, — сказал я, попытавшись напустить на себя суровый вид. Нам нельзя допускать, чтобы ссоры разделяли нас — особенно сейчас, когда такое множество врагов жаждет нашей крови. — Если то, что ты сказал, правда, нас и без того осталось очень мало. А я уверен, что Блейзе будет полезна, когда мы обустроимся на новом месте.

Эйбер как-то странно взглянул на меня.

— Она не помогла мне во Владениях Хаоса, когда я нуждался в ней. Я ей этого не забуду!

— А я и не требую, чтобы ты забыл. Надо просто помнить о ее недостатках и знать, в чем ты можешь, а в чем не можешь на нее рассчитывать. Да, с ней бывает трудновато, и ты можешь быть не в восторге от ее общества, но нам нужно держаться вместе, нравится тебе это или нет.

— Отличный способ добиться, чтобы нас всех поубивали, — проворчал Эйбер. — Я же тебе говорил, чтобы ты не доверял никому!

— Кроме тебя.

— Конечно! — Он рассмеялся, к нему словно бы вернулась часть былой жизнерадостности. — И еще Фреды. Но Блейзе? Да ни за что! Я бы не удивился, если бы выяснилось, что это она — тот самый предатель, из-за которого нас всех чуть не перебили в Джунипере.

— Не волнуйся. — Я покачал головой. — В настоящий момент я не доверяю никому. В конце концов, она хочет, чтобы я уничтожил Узор.

— Что?! — ахнул Эйбер. — И вместе с ним Тени?

— Не беспокойся, я не собираюсь делать ничего столь радикального. — Я хмыкнул. — Даже в том случае, если бы я знал, как их уничтожить. А я этого ее знаю.

Эйбер выдохнул:

— Хорошо.

— Ты говоришь, Утор изловил остальных?

— Думаю, да. Как только начались бури, он велел арестовать всех членов нашей семьи.

— Неудивительно.

Я сам на его месте поступил бы точно так же.

— А откуда взялись эти бури? — поинтересовался Эйбер. — Правда, что ли, что отец наслал их, чтобы уничтожить Хаос, как все говорят?

— Если отец их и создал, то чисто случайно. — Я пожал плечами. — Когда он перерисовал Узор, тот уничтожил все прежние Тени и создал новые. Должно быть, энергия этого уничтожения и докатилась до Хаоса. Во всяком случае, мне в голову не приходят никакие другие объяснения.

— А Узор — ты уверен, что на этот раз отец сделал его правильным?

— Да. Я это нутром чувствую, точно так же, как ты чувствуешь Логрус.

— Что, вправду? — просиял Эйбер. — Отличная новость! Ну, поскольку ты твердо намерен оберегать Узор, остается только одно.

— Что именно?

— Научиться контролировать его силы. Возможно, отец…

Тут он снова взглянул на отца и умолк, не докончив фразу. Он придвинулся поближе, изучая синяки, порезы и рассеченную губу. Ну, хотя бы опухоль уже начала спадать.

— Что стряслось с отцом? — спросил Эйбер. — Такое впечатление, будто на него свалилась тонна камней.

— Работа над новым Узором как-то повлияла на его рассудок. Он стал вести себя будто ненормальный. Сегодня утром он попытался убить меня. Я защищался.

— Так это твоих рук дело?

— Боюсь, да, — виновато отозвался я.

Эйбер присвистнул и взглянул на меня с уважением.

— Отец был лучшим фехтовальщиком в нашем семействе, не считая Локе. Видимо, ты еще лучше.

Я не стал его разубеждать. Пусть считает меня крутым. Репутация опасного человека еще никому не повредила.

Эйбер тем временем продолжал:

— Все, что я могу сказать по этому поводу, — браво! Отца давно надо было поставить на место. Жаль только, что я этого не видел. Ты действительно думаешь, что с ним все будет в порядке?

— Конечно, — уверенно отозвался я, хотя на самом деле вовсе не был в этом так уж уверен. — Ему просто нужно время и отдых. Мы уже послали за врачом. Так что надо просто его дождаться.

— Хорошо.

— А ты как? — спросил я. — Тебе лучше? Эйбер на мгновение задумался.

— На самом деле, да.

— Дозрел до того, чтобы выпить?

— Почти. — Эйбер, покачнувшись, поднялся на ноги и принялся отряхивать и приглаживать одежду. От брюк и рубашки поднялось облако желтой пыли. — Ну а ты-то где был, Оберон? Я несколько недель пытался дотянуться до тебя. Я уже готов был сдаться!