Петр Столыпин. Революция сверху - Алексей Щербаков

Причина проста – армию большей численности Российская империя просто-напросто не могла прокормить.

Кого-то может возмутить такое мнение – что элита Российской империи, мягко говоря, не являлись гуманистами. Но – а как иначе отнестись к резолюциям Николая II, который на докладах о катастрофическом положении народного здравоохранения делает пометку «не важно»? Не волновало это «батюшку-царя»!

То есть значительное количество крестьян с точки зрения государства были лишними людьми, от которых одна головная боль. Это очень хорошо заметно по действиям властей в периоды массового голода. Эффективность их работы была отвратительной. При этом власти всячески тормозили частные инициативы по помощи голодающим. Конечно, во многом в этом виновата бездарная работа бюрократической машины, воровство и желание нажиться на чужой беде.

«На местах существовали так называемые “хлебные магазины”, в которых, по закону, должен был находиться резерв зерна на случай неурожая. Естественно, как оно обыкновенно и бывало в Российской империи, наличный запас колебался от 15 до 25 % требуемого. Правительство предоставило земствам средства на покупку хлеба, но тут же подсуетились хлебные торговцы, мгновенно взвинтившие цены (про откаты сведений нет – однако не быть их, сами понимаете, не могло). На все это наложился еще и фантастический бардак в торговле, когда зерно везли на большие расстояния, тогда как иной раз хлеб имелся в этой же губернии и вывозился за ее пределы, и столь же фантастический бардак на железных дорогах. Несмотря на введенный осенью 1891 года запрет на экспорт хлеба, внутренние цены на него продолжали расти – торговцы придерживали зерно, выжидая максимальных цен. Росли они вплоть до весны 1892 года, а потом, в тот момент, когда по идее должны были бы достигнуть максимума, резко пошли вниз. Причиной снижения цен обычно бывает один из двух факторов: либо падение спроса, либо рост предложения. Какой из этих двух вариантов должен был реализоваться к весне 1892 года? Закончится спрос, естественно, поскольку он определяется отнюдь не потребностями населения, а наличием денег. Кроме того, обнаружилось, что хлеб есть, даже в самих голодающих губерниях – его, как уже говорилось, придерживали, выжидая еще большего подорожания. Теперь его не брали уже и по сниженным ценам, потому что – поздно! Государственные средства закончились, а свои умирающее с голоду население давно уже истратило. Так что просчитавшиеся хлебные торговцы понесли убытки. Кого это радует – может радоваться…»

(Е. Прудникова)

Это всё так. Но очень похоже, что никто особо и не стремился всерьез помогать крестьянам. Так голод 1891 года, при котором умерло около миллиона человек, Александр III повелел именовать «недородом». Ну, а недород в России – дело житейское. Так что никаких чрезвычайных мер предпринимать и не пробовали. Хотя такие меры были возможны – хлеб-то имелся. Но зачем, если сверху приказали считать: никакого голода нет.

Николай II, по многочисленным свидетельствам, вообще не верил, что в России бывает голод! А почему не верил? Потому что не докладывали. К чему загружать его величество какой-то мелочью. Уже знакомый нам Гурко в своих воспоминаниях подробнейшим образом разбирает аграрный вопрос. Как и для Столыпина, аграрная реформа являлась главным делом его жизни. О голоде Гурко не упоминает вообще. Потому что он «государственно мыслил». А для государства голодающие крестьяне не представляли никакого интереса. Наоборот – в какой-то мере снижалась острота земельного вопроса.

«Последующий рост налогов (шестикратный к концу века) при абсолютном господстве патриархальных методов ведения хозяйства и отсутствии каких-либо возможностей к интенсификации производства, сделал для подавляющего большинства русского крестьянства тяжесть налогового бремени совершенно непосильной. В результате это привело к непрерывно выдвигаемому крестьянами требованию расширять их земельные угодья за счет дополнительного наделения помещичьей землей».

(С. Н. Никольский)

Это был тупик. Но всерьез данный факт осознавали немногие. Для того, чтобы до представителей элиты это по-настоящему дошло, потребовался 1905 год…

В лабиринтах власти

Столыпинская реформа проводилась государством. Так что имеет смысл поглядеть – что же представляла из себя российская элита в начале XX века. Без этого многие особенности проведения этой реформы в жизнь останутся непонятными.

«Самодержавие в руках Николая II, как единоличное и самостоятельное разрешение основных государственных вопросов, перестало существовать. Его фактически заменила олигархия правительственного синклита, состоящего из сменяющихся, никакими общими политическими взглядами не сплоченных, а посему между собою постоянно борющихся глав отдельных отраслей правления».

(В. И. Гурко)

Начнем с самого верха. Россия являлась абсолютной монархией. Казалось бы, император может делать всё, что ему заблагорассудится. Однако на самом-то деле власть монарха очень сильно ограничена.

Обер-прокурор Первого департамента Сената А. А. Половцов в 1874 году сказал: «Самодержавное правление самодержавно только по имени; ограниченность средств одного человека делает для него всемогущество невозможным; государь зависим от других, от лиц его окружающих, от господствующих мнений, от других правительств, от сложившихся в человечестве сил, то прямо, то косвенно выказывающих свое влияние».

Как это не странно звучит, главным ограничением является как раз… абсолютная власть монарха. На государя непосредственно завязано множество разных вопросов. Так, в Российской империи до 1905 года министры не были объединены в кабинет – все главы ведомств были замкнуты непосредственно на императора. А ведь контролировать лично чуть ли не всё – очень трудно.

Точнее, можно, если у власти стоит выдающийся человек. Но и то. Можно привести два примера. Крутые перемены Петра I проводились очень непродуманно и хаотично. В результате было наломано столько дров, что издержки реформ конкурируют с их положительным значением. Недаром к Петру историки относятся очень неоднозначно. Николай I попытался создать четкую бюрократическую систему для исполнения своей воли. Многое удалось, но в итоге система подменила собой императора. Именно Николай Павлович сказал в конце жизни: «в России управляют столоначальники». А ведь эта бюрократическая гидра так и осталась до 1917 года. Тем более что Николай II гением не являлся в любом случае…

Но это не всё. «Легитимная» (наследственная) монархия во многом опирается на традиции, существующие среди элиты.