Двор халифов - Хью Кеннеди

с человеком по имени Умара ибн Хамза. Как и Салих, Умара был чиновником скромного социального происхождения, но необычайно разбогател в результате своих связей при дворе. Его описывали как одноглазого и бесформенно-толстого, но его щедрость соперничала только с его гордостью{96}. Умару считали трудным в общении человеком, и Яхья не испытал облегчения после его первого ответа. Когда он пришел к Умаре, который наверняка понимал, зачем к нему явились, то нашел его сидящим во дворе дома лицом к стене. Хозяин не повернулся к Яхье, ограничившись тем, что сдержанно спросил его, как чувствует себя отец. Яхья объяснил свою миссию, но Умара не ответил. Яхья чувствовал, как стены сдавливают его и что земля вот-вот поглотит его, но продолжал говорить. Наконец Умара, отправляя его прочь, пообещал сделать, что может. Яхью вывели из дома. Про себя он проклинал Умару за высокомерно и гордость. Но едва он вернулся к отцу и стал рассказывать ему о результатах визита, как появился посланец Умары с 100 000 дирхемов.

В конце концов осталось собрать лишь 300 000 дирхемов, но последний срок быстро приближался. Яхья пересекал лодочный мост через Тигр в Багдаде, когда наткнулся на предсказателя с вороной — по утверждению хозяина, эта птица открывала будущее. Человек закричал: «Птица может предсказать тебе!» Яхья проехал мимо, погруженный в беспокойные мысли, но человек побежал за ним, схватил коня за уздечку и сообщил, что Аллах рассеет его заботы, и завтра он будет проезжать этим же путем со знаменем в руке. Яхья пообещал человеку 3000 дирхемов, если это будет правдой, и поехал дальше, даже не представляя, как такое может случиться.

Тем временем двор получил весть, что курды опустошили земли вокруг Мосула, и халиф ищет кого-нибудь для разрешения возникшей проблемы. Начальник дворцовой стражи Му-сайяб, который был другом Халида, порекомендовал, чтобы назначили его. Таким образом, на следующий день Яхья с отцом действительно проехали мимо предсказателя будущего в сторону Мосула со стягом, и предсказатель получил свои деньги.

Многие истории рассказывают нам об опасностях жизни при дворе — но также и о важности придворных связей. Халид выжил только потому, что у него была группа друзей, которые (без сомнения, в основном по чисто личным мотивам) были готовы помочь ему деньгами и протекцией. Несчастный визирь Абу Айюб не имел таких связей, и его карьера закончилась ужасно.

Халид умер в 780 году после возвращения из похода, который молодой принц Гарун устроил против византийцев. Его сын Яхья уже создал себе место в администрации; безусловно, статус отца немало повлиял на его карьеру, но Мансур шутил, что в то время, как большинство мужчин порождают сыновей, Яхья породил отца{97}.

Яхья ибн Халид отметился в истории двора Аббасидов при правлении Махди, по еще больше — при Гаруне. И все-таки трудно четко сформулировать суть его талантов и достижений. Многие рассказы о его жизни звучат скорее как примеры, написанные, чтобы показать, как должен вести себя хороший министр и бюрократ, что он должен делать в той или иной ситуации, а не как реальный исторический материал. Репутация Яхьи была идеализирована последующими поколениями секретарей, которые сделали из него образец для себя, и именно их глазами мы смотрим на героя. Несмотря на эти оговорки, существующие сообщения все-таки важны, поскольку они показывают нам, каким требовалось быть идеальному придворному и администратору, какие достоинства считались для него основными.

Ключом к успеху были отношения с царской семьей, которые у Яхьи сложились намного более тесно, чем у большинства других чиновников, а также крепкие связи с другими членами администрации. Кажется, что тесная дружба с правящей семьей возникает совершенно случайно. Мансур назначил Халида правителем горного Табаристана, где тот служил семь лет. Находясь там, Халид назначил своего сына Яхью, тогда еще очень молодого человека, своим представителем в городе Рее на юге. В 758 году Мансур послал своего сына Махди в Рей, назначив его своим наместником в Хорасане и на востоке — и Яхья, естественно, оказался у того на службе. Говорят, что их отношения стали близкими именно тогда. Когда у Махди и его любимой жены Хайзуран родился Гарун, жена Яхьи, Зубейда бинт Мунир, приняла к своей груди наследника Аббасидов, и Хайзуран вернула эту любезность сыну Яхьи, Фадлу, рожденному годом позже[15]{98}. Судя по всему, в истории семьи Аббасидов нет других подобных примеров в отношении выхаживания детей, и если такое произошло на деле, то понятно, почему Бармакиды находились в фаворе. Хотя вполне возможно, что это была просто дружба между двумя молодыми матерями, возникшая в чужом для них обеих городе. Каковы бы ни были обстоятельства, история показательна для близких отношений, которые возникли между Яхьей и молодым Гаруном.

Эти отношения подтвердились, когда молодого Гаруна послали в 780 году в поход против византийцев. То была первая экспедиция под его независимым командованием, а он был еще молод и неопытен. Его отец, халиф Махди, назначил Яхью сопровождать сына. Под начало Бармакида был отдан контроль над расходами, секретариат и вся администрация войска. Раби ибн Юнус также был послан с армией, и Гарун обычно советовался с ними по всем вопросам. Там сцементировались близкие отношения между Яхьей и Раби — а это означало, что управляющий, поссорившись с предыдущими визирями, вполне мог тесно работать с Яхьей. К счастью, поход оказался успешным, хотя и довольно коротким. Небольшая византийская приграничная крепость Самалу была взята, армия вернулась с победой, и статус Яхьи под тверд идея{99}.

Во весь остальной период правления Махди Яхья значил для Гаруна то же, что и отец. Вступление на престол халифа Хади в 785 году породило серьезную угрозу его положению. Хади ненавидел Гаруна как очевидного наследника и хотел заменить его собственным сыном. Яхья видел в этом явную угрозу своему положению: если Гарун утратит права наследования, то никто не сможет обеспечить статус Бармакида. Вместе с Хайзуран, которую он знал со времен их пребывания в Рее, и хитрым Раби он приложил все усилия, чтобы защитить интересы Гаруна. Весьма характерно, что там, где Хайзуран выступала против своего старшего сына, сам Яхья пытался смягчить обстановку, уговаривая Хади быть терпимым к младшему брату — а Гаруна учил противостоять угрозам Хади.

Поворот колеса фортуны, который посадил на трон Гаруна — в сущности, почти без сопротивления — означал, что Яхья оказался великолепным администратором. С самого вступления На престол Гаруна в 786 году и до драматического падения Бармакидов в