Хроники лечебницы - Дэниел Киз

Она переводила взгляд между людьми в масках. Кто защитит ее от их вожака?

— Ты пойдешь с кем-то другим?

Она кивнула. Он оглядел остальных.

— Возьми ее, Зубочистка, но не трогай, пока мой сын не кончит с ней.

Она с облегчением положила руку на плечо Зубочистки.

— Я пойду с тобой.

Зубочистка вел машину молча, поглядывая на нее своими темными глазами сквозь прорези в маске.

— Смотри, куда едешь.

— Я лучше смотреть на тебя.

Он остановился перед хатой, обошел машину и открыл ей дверцу. Она вышла не сразу.

— Не бойся, Никки. Я никогда не трону тебя против твоей воли.

Он отвел ее наверх и, остановившись перед дверью, проверил волоски на дверном косяке. Когда они вошли, он спросил:

— Ты еще спишь в шкафу?

— Я была хорошей девочкой, и Алексий меня повысил.

Она указала на соседнюю комнату.

— Ну хорошо. Но я должен закрыть тебя.

Она улыбнулась.

— По-другому я бы не осталась.

Она ворочалась всю ночь. Вернется ли Алексий до утра, как обещал? Сказать ли ему, как с ней обращался его отец?

«…лучше не надо…»

Это может помочь настроить их друг против друга.

«…и обраточка будет неслабая. выбери правильное время…»

Ей была невыносима мысль о том, чтобы спать в одиночестве. Она пыталась заснуть, но проворочалась всю ночь, пока в окошко не стал проникать утренний свет.

Она услышала, как открылась внешняя дверь. Может, Зубочистка передумал? Или это был Мирон? Алексий? Она встала с койки и поставила ее поперек двери. Жалкое препятствие для сильного мужчины. Она огляделась. Ничего такого, чем можно защититься.

В двери повернулся ключ. Она схватила подушку и закрылась ей, точно щитом.

«…шутишь, дуреха? думаешь, это сработает как «пояс невинности»?..» — «Заткнись, если нет идеи получше».

Дверь открылась, перевернув койку. Свет залил комнату.

— Доброе утро, Никки. Что за баррикада?

— Мне всегда страшно одной, Алексий. Не оставляй меня больше.

Он обнял ее и прижал к себе.

— Этого я не могу обещать. Но я скажу вот что. Ты заслужила отдых. В виде награды я возьму тебя на один из моих эксклюзивных туров по афинским достопримечательностям.

— По каким?

— Узнаешь, когда приедем.

Она спустилась за ним по лестнице, вышла на улицу и, обогнув угол, увидела «Харлей». Когда он сел за руль, она надула губы.

— Дай я поведу. Мне нужна практика.

— По тому, как ты ехала от банка, я бы сказал, ты сдала экзамен по вождению. Забирайся.

Она села сзади и обняла его за талию. Они долго ехали прямо, затем повернули несколько раз, и он остановился перед таверной.

— Возьмем пару сэндвичей и бутылку вина, чтобы выпить на месте.

Он купил пару гиросов и бутылку рецины и положил это в одну из седельных сумок. Выехав за пределы торгового района, он указал наверх.

— Смотри.

— Парфенон! — Она чуть не свалилась с мотоцикла. — О боже! Я никогда не видела его так близко.

— Лучше всего начать твой тур с Акрополя.

— Я не могу!

— То есть как это?

— Я боюсь высоты!

Он припарковал мотоцикл и перекинул сумку через плечо.

— Если могут туристы, сможешь и ты.

Он крепко взял ее за руку и повел за собой.

— Нет!

— Сперва огонь? Теперь это? Если хочешь быть одной из нас, ты должна преодолеть свои страхи.

Он дотащил ее до первой террасы. Вверх, по крутым ступеням, и дальше, наискось. Вверх. Вверх.

— Стой! Я отрублюсь!

— Я тебя держу.

«…закрой глаза. пусть он тебя ведет. попробую без паники…»

Наконец он остановился.

— Вот мы и на вершине. Ну что, не так уж плохо, а?

«…не заставляй меня смотреть вниз…»

Тяжело дыша, она уставилась вдаль, на Парфенон.

— Это был храм Афины, — сказал он. — Там стояла статуя богини высотой сорок футов, державшая в правой руке Крылатую Нику.

— Я знаю, Афина была богиней войны. А кто эта Ника?

— Ника значит «победа». Больше всего она славится своей скоростью. — Он указал на постройку поменьше на возвышенности, напротив скалы: — Это храм другой Ники. Ники Аптерос. «Бескрылая Победа».

— Почему бескрылая?

Она почувствовала, как его сильная рука обхватила ее за плечи.

— Древние афиняне отрезали ей крылья, чтобы она — их Победа — никогда не покидала Афин.

— Они сделали ее заложницей — как меня?

— И, как и ты, она сумела полюбить эту гору.

— Что ж, у нее не было выбора, раз они отрезали ей крылья. Наверное, поэтому твой отец назвал меня в ее честь?

«…похоже, он серьезно расстроен. глупо злить его…»

— Извини, что я так сказала. Не хотела показаться неблагодарной. То есть это просто шутка. Прости меня.

Они уселись на булыжник и стали есть гирос и пить рецину. Она смотрела, как солнце светит сквозь колонны Парфенона. Она понимала, что сестренка в ужасе от того, что они забрались так высоко, но ее приятно будоражило находиться с Алексием в таком месте. Не в настоящем времени, а в мифическом прошлом.

Он поцеловал ее и прикусил нижнюю губу. Она глубоко вздохнула и стала вслушиваться в ветер, дувший между колоннами. Лети и скажи Зевсу, что любишь Алексия. Почему она так покраснела? Она была уверена, что он заметит это. Она попыталась казаться спокойной.

— Ты слышал?

— Что?

— Ничего. Наверное, просто ветер.

«…это просто твоя дурацкая голова…» Но правда ли это? Я действительно влюбляюсь в него? И если да, должна ли я сказать ему об этом? «…лучше не раскрывайся, пока не поймешь, какие у него чувства к тебе. пойдет ли это тебе на пользу или прибавит опасности…» Влечение не сможет навредить. Он только сильнее захочет меня. «…только не теряй власть над своим сердцем…»

— Рэйвен, ты красная. В чем дело?

Она глубоко вздохнула.

— Ты не слышал голос.

Он коснулся ее щеки.

— Твоя красота затмевает Афродиту, а твое воображение как у Сафо.

— Ты правда не слышал голоса?

Он провел пальцами по ее губам.

— Только те, кого благословили боги, могут слышать это.

Она улыбнулась. Он притянул ее к себе. Она почувствовала, как бьется его сердце, и ей стало жарко. Она начала отстраняться.

«…осторожно. твоя жизнь в его руках. не влюбись в него…»

— Лучше нам спуститься до темноты, — сказал он.

Она собрала остатки пикника. Закрыв глаза и держась за него, она стала спускаться с холма шаг за шагом.

Наконец они спустились и вышли на улицу, где стоял «Харлей».

— Можешь сесть за руль, если хочешь.

Она покачала головой.

— На сегодня волнений хватит.

— Ну хорошо, ты отлично держалась за рулем во время ограбления.