Пятьдесят на пятьдесят - Дик Фрэнсис

Компьютер был нашим лучшим другом и одновременно — злейшим врагом. Нам хотелось думать, что он наш раб, исполняет данные ему задания лучше, чем мы сделали бы это сами. Но в реальности компьютер был господином, а мы — его рабами. Анализ и цифры на мониторе руководили нашими решениями, это несомненно. Технология, а вовсе не интуиция — вот тот идол, которому все мы теперь поклоняемся.

Так и тянулся этот день. Становилось все жарче и жарче, шея под воротником вспотела, когда солнце прорвало пелену облаков; все новые и новые победители скачек, на которых делались крупные ставки, продолжали обогащать игроков и разорять нас.

«Совсем необязательно было надевать этот костюм», — подумал я, ведь наша контора находилась не в королевском секторе. Зато мы располагались ближе других ко входу в этот самый сектор — выгодная позиция, — и многие наши клиенты носили именные пластиковые бляхи, являвшиеся пропуском в «святилище». Кроме того, мой дед всегда надевал «на работу» парадный костюм и, когда мне стукнуло восемнадцать, настоял, чтоб и я был одет соответствующе. Еще слава богу, что мы с ним обходились без цилиндров.

Сам я никогда не настаивал, чтобы нас пропустили в королевский сектор, по той простой причине, что по ту сторону ограждения не было букмекерских контор. Порой я задавался вопросом: не является ли принадлежность к миру букмекеров своего рода дисквалификацией? Так некогда разведенных дам не допускали на великосветские тусовки.

Еще один фаворит выиграл пятые по счету скачки, о чем свидетельствовал радостный рев толпы на трибунах. Я огорченно вздохнул.

— Все не так плохо, — шепнул мне на ухо Лука. — Большую часть этих расходов я уже покрыл.

— Хорошо, — бросил я через плечо.

Вереница «дешевых» победителей вынуждала нас пытаться компенсировать потери, немного спуская предлагаемые на табло расценки. В отличие от обычной букмекерской конторы игроки на ипподроме пускались на поиски наивысших расценок, поскольку это сулило им больший доход по ставкам, в том случае, конечно, если их лошадь выигрывала. Так что более низкие расценки означали, что бизнес у нас не такой уж и процветающий. Даже наши постоянные клиенты стремились найти более выгодные предложения, чем у нас, — преданности от игроков не дождешься.

Мужчина в льняном костюме стоял в пяти ярдах и наблюдал.

— Закрой амбразуру, — попросил я Бетси. — Мне надо отлить.

— Валяй, — кивнула она.

Я подошел к мужчине.

— Чего вы хотите? — спросил я.

— Ничего, — ответил он. — Просто стою и смотрю.

— Зачем?

— Да просто так.

— Тогда почему бы не пойти и не поискать другой объект для наблюдений? — многозначительно произнес я.

— Но я же не делаю ничего плохого, — обиженно протянул он.

— Может, и нет, но мне это не нравится, — сказал я. — Так что уходите. Сейчас же.

Я прошел мимо него и свернул в коридор в поисках мужского туалета.

А когда вернулся, его уже не было.

— Спасибо, — сказал я Бетси и занял свое место. — Налетай! — крикнул я группе людей, проходивших мимо. — Делайте ваши ставки, господа! Одиннадцать к четырем.

Несколько билетиков у нас купили, но бизнес шел вяло. Каждый забег заканчивался не в нашу пользу, что вообще-то в порядке вещей. Такое бывает. Но при таком раскладе чем больше ставок мы принимали, тем больше денег теряли.

Однако мы были вознаграждены в последнем забеге, когда первым пришел какой-то аутсайдер, котирующийся двадцать к одному, на фаворита ставили почти все, а он подвел.

— Эта лошадка спасла наши шкуры, — улыбаясь во весь рот, заметил Лука.

— Ты хотел сказать, сохранила тебе работу, — улыбнулся я в ответ.

— В твоих мечтах, — ответил он.

Скорее в моих ночных кошмарах.

— Так что там в целом? — спросил его я.

В старые добрые времена об этом можно было судить по толщине пачки банкнот у меня в кармане, но теперь следовало учитывать баланс на кредитной карте и данные Интернета.

— Мы в минусе на тысячу пятьсот шестьдесят два фунта, — ответил Лука, сверившись с показателями на мониторе.

— Могло быть и хуже, — сказал я. Вспомнился первый день скачек в Аскоте, вторник, когда мы также потеряли деньги.

— Конечно, могло, — кивнул Лука. — Если бы фаворит пришел первым на последнем забеге, мы потеряли бы еще одну тысячу, это как минимум.

Я выразительно приподнял брови, он усмехнулся:

— Не получилось снять с фаворита сколько хотелось. Чертов Интернет вдруг вырубился.

— Только у нас или у всех остальных тоже? — с самым серьезным видом спросил я.

— Не знаю, — задумчиво пробормотал он. — Но скоро выясню.

Мы с Лукой принялись упаковывать оборудование, Бетси выплачивала деньги немногочисленным клиентам, оказавшимся в выигрыше. Толпа устремилась к выходам, все спешили поскорее убраться отсюда, чтоб не попасть в пробку. Без сомнения, оплачивать выигрыши по билетам последнего забега придется еще и завтра.

В компьютере содержались данные по всем принятым ставкам, как выигравшим, так и проигравшим, и меня не переставал удивлять тот факт, как много выигравших билетов так и оставались неоплаченными. Наверное, некоторые просто теряют их, возможно, какие-то особо тупые игроки просто не понимают, что выиграли, но почти каждый день за деньгами по двум-трем выигравшим ставкам так никто и не приходил. Таких людей называли сонями, для нас их деньги являлись чем-то вроде премиальных. Но особо рассчитывать на них не стоило. На наших билетах не проставлялась дата истечения срока выплат, и буквально накануне мне пришлось выдать такому соне выигрыш с прошлогодних Королевских скачек. Возможно, билет его провалялся целых двенадцать месяцев где-то в кармане плаща, или же он засунул его за ленту на цилиндре, где билетик тихо и терпеливо ждал, когда его обнаружат и выплатят выигрыш.

Толпа значительно поредела, все разошлись по стоянкам, и к этому времени мы с Бетси и Лукой упаковали большую часть нашего оборудования и погрузили его на маленькую тележку на колесиках, служившую во время работы подставкой для компьютера. Помещение опустело, если не считать нескольких букмекеров, которые, как и мы, собирали и складывали свое оборудование, лавируя среди накопившегося мусора — смятых газет, разорванных билетов, раздавленных стаканчиков для кофе и недоеденных сандвичей.

— Может, вдарим по пивку? — осведомился Лука, пока я перетягивал скотчем один из ящиков.

— Не мешало бы, — я поднял на него глаза. — Но не могу. Должен навестить Софи.

Он понимающе кивнул.

— Тогда в другой раз. Ну, мы с Бетси пойдем, если больше не нужны. Надо успеть на поезд в город, намечается вечеринка в парке.

— Валяйте, — кивнул я. — Идите, я упакую все остальное.

— Справишься? — спросил Лука.

Он прекрасно знал, что справлюсь. Я ведь все время этим занимался. Просто считал неудобным уйти вот так, не спросив.

Я улыбнулся ему:

— Без проблем. — И махнул им рукой: — Ступайте, ребята. Утром увидимся. В обычное время.

— Ладно, — сказал Лука. — Спасибо.

И они ушли, оставив меня одного возле тележки с оборудованием, прикрытым брезентом. Я проводил их взглядом, Бетси шла рука об руку со своим молодым человеком. В какой-то момент, прежде чем скрыться из виду, они вдруг остановились и обнялись. «Еще одна счастливая парочка на пути к барной стойке, — подумал я, — еще одна импровизированная вечеринка с выпивкой после скачек».

И вздохнул.

Наверное, когда-то и я был вот так же счастлив. Но страшно давно. Что же случилось со счастливыми денечками? Неужели они уже никогда не повторятся?

Рукавом пиджака я стер пот со лба и подумал: «Господи, до чего же хочется глотнуть холодного свежего пива». Так хотелось передумать, догнать двух своих помощников, но я знал: это приведет к большим неприятностям, и глоток пива просто того не стоит. Так было всегда.

Я снова вздохнул, погрузил две оставшиеся коробки на тележку, закрепил их эластичными шнурами поверх зеленого брезента. Потом ухватился за ручку и отпустил тормоза. Как только что было сказано Луке, я вполне мог справиться с этим один, хотя вдвоем, конечно, было бы легче, особенно когда тележка начала катиться по наклонной плоскости пандуса, к туннелю под трибунами. Я вцепился в ручку изо всех сил.

— Давайте помогу, — раздался голос у меня за спиной.

Я остановился, обернулся. Тот самый мужчина в кремовом льняном костюме. Он стоял примерно в пятнадцати ярдах, привалившись спиной к металлической решетке, отделявшей помещение для букмекеров от королевского сектора. Я не замечал его, пока мы паковались, и не знал, сколько времени он простоял здесь, наблюдая за мной.

— И кто же предлагает мне помощь? — осведомился я.

— Я знал вашего дела, — снова сказал он, направляясь ко мне.