Третья жена хозяина песков - Анна Наварр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все книги про попаданцев, а особенно попаданок – обман.
Это я вам могу сказать точно.
Ведь я одна из них.
Никакого сказочного принца или мага, который влюбится и женится прямо в день попадания, никакого собственного замка, из которого нужно сбежать или, наоборот, который нужно привести в порядок, а потом оборонять, да даже мудрого наставника-ректора-академии, который расскажет про новый мир, мне не досталось.
Первый раз я проснулась от того, что рядом что-то тонко запищало: "Уа-уа..." Совсем крошечный, похоже новорожденный, младенец лежал в шарфе, повязанном поперек моей груди. Я как-то на автомате повернулась, и малыш присосался к моей груди.
Бред какой-то. У меня же нет детей. И я совершенно точно не была беременна!
Сначала я и не сообразила в чем дело. Ночь, холод, дерюга вместо кровати и одеяла и сопящий мужик рядом.
Я огляделась вокруг. Если меня опоили и похитили, то надо вызывать полицию. Вот только ни мобилки, ни моей одежды, ни даже сколько-нибудь нормальных для начала двадцатых годов двадцать первого века предметов обстановки вокруг не было.
Я попыталась сесть.
И не смогла.
Мои щиколотки стягивал кожаный ремешок, который был примотан к столбу по середине комнаты.
Хотя комнатой это можно назвать с большой натяжкой. Скорее палатка, с земляным полом, собранная не из водонепроницаемой ткани, а из каких-то шкур.
Где я?
Как я тут оказалась?
Последнее, что помню – мы с подругами летели на юга, отдохнуть и развеяться. Я устроилась на сиденье, укрылась пледом и под мерное бухтенье бортпроводника отплыла в страну всегда удачных приключений.
И видимо что-то пошло не так.
Может, это мне снится? Я сейчас перевернусь на другой бочок, а когда проснусь, то вернусь к нормальной жизни – привычному кругу дом-работа-дом, выездами в клубы по пятницам и ежегодным отпуском на солнечном побережье. Я недавно закончила университет, и сейчас вела необременительную жизнь молодой специалистки, которая уже зарабатывает достаточно, чтобы не зависеть от родителей, но при этом еще не обзавелась мужем и детьми, которые бы занимали все мое время.
Второй раз я проснулась от пинка.
– Щае дар дак карр! – услышала я откуда-то сверху.
– Что? Я вас не понимаю! – я попыталась увернуться от нового удара.
Не получилось.
Обутая в кожаный сапог нога какого-то урода врезала мне прямо по ребрам.
– Щае дар! Тарр! Щае каз наран! – продолжал орать тот самый мужик, который спал ночью рядом.
– Ай донт спик ёр лангвидж! Спик инглиш! – отвечала я и кое-как перекатывалась по земляному полу, стараясь не повредить ребенку, но мужик меня не слушал.
Очередной удар выбил из меня дух, и слезы брызнули из глаз. От ужаса я сжалась в комочек, прижалась спиной к столбу и подтянула колени к подбородку..
Мужик то ли успокоился, то ли понял, что от меня ничего не добиться, и пинаться перестал.
Вышел из палатки, откинув кусок кожи, и вскоре снаружи донеслись каркающие звуки его голоса, а отвечал ему еще один – более звонкий и визгливый.
Раздался звук оплеухи, и тут же полог палатки отошел в сторону. Вошла женщина – среднего возраста, явно старше меня. Ее темные с проседью волосы были собраны в пук на затылке и прикрыты платком. Такой же платок составлял и ее одеяние. Обуви не было.
В руках она несла явно тяжелое ведро.
Опустилась на колени рядом со мной, достала из ведра мокрую тряпку и принялась вытирать мне лицо.
– Где я? Кто вы? Что происходит? – спросила я.
– Т-ш-ш-ш, – она приложила палец к разбитым губам.
Я повторила на английском. И получила легкий шлепок тряпкой, а женщина повторила жест.
– Т-ш-ш-ш…
Видимо, я в адищной глубинке. Ни русский, ни английский эта женщина не понимает, а от меня требуется замолчать.
Консула, я так понимаю, мне еще долго не увидеть. Равно как и полицейских.
Женщина умыла мне лицо, а затем протянула руку куда-то мне за спину. Ремень, который держал меня у столба, наконец ослаб.
Я наконец смогла сесть поудобнее. Поправила младенца, так и висящего на мне, и с удивлением уставилась на свои руки.
Не мои руки.
Увы. У меня были крупные, почти мужские ладони, с длинными пальцами, на которых так хорошо смотрелся ярко-красный маникюр. Да и сама я была девушкой отнюдь не хрупкой комплекции – Валькирия! – так называли меня еще со школы.
А тут – руки и тело юной девушки, едва созревшей.
Я судорожно вздохнула. Да уж. Попала так попала!
Женщина взяла мою ладонь и вложила в нее тряпку. И указала на мое тело.
Намек был более чем очевиден.
Женщина уселась рядом.
И принялась болтать. О чем - кто ж его знает. Но пока я мылась и обтирала младенца, мне приходилось ее слушать.
И среди каркающих и щелкающих звуков неизвестного мне языка начали появляться смыслы. Как будто я вспоминала давно забытую речь.
– Господин в гневе. Как же так, он столько мехов за тебя заплатил, и чем ты ему отплатила! Дэви карам, – не знаю, что это значит, – проверил кровь ребенка... Он не от господина. Как ты могла, как же ты могла! Я же так за тобой следила! Ох, не убил бы... Новую помощницу-то мне где теперь найдем?
Она продолжала раз за разом сокрушаться об измене моего нового тела, пока снаружи снова не раздался громогласный крик.
– Гару! – это явно тот мужик, который меня пинал. "Господин"
Она поспешно поднялась и выскочила из палатки. Но вскоре вернулась с веревкой в руках.
Ловко толкнув, она повалила меня на шкуры, служившие постелью мужчине, так что я уперлась в них лицом и коленями, и связала мои руки за спиной.
После чего вцепилась в волосы и заставила подняться.
А через мгновение выпихнула из палатки наружу.
Куда меня тащат?
***
Что?
Нет, не так.
ЧТО?!!
Где это я вообще?!
