Трехрукий ангел. Предапокалиптический роман - Виталий Трофимов-Трофимов

– Я бы на вашем месте не толпился у электрокаров. Кашмирцы используют когерентные излучатели, которые с расстояния двух километров позволяют нагревать аккумуляторы, – бросил им Феликс Дюран и направился сразу же в сторону центральной сцены, разложенной в городском парке.

Играла легкая музыка, и уставший народ стягивался к месту проведения партийного мероприятия. Выступление лидеров «Национального возрождения», хэдж-групп, сбор подписей в поддержку нового кандидата в кашмирские президенты взамен предыдущего, убитого исламистами. Надо отдать должное местным правящим силам, они делали все возможное, чтобы нормализовать обстановку и остановить весь тот хаос, что длится с момента обретения независимости.

На входе в парк организаторы установили три флагштока с зеленым флагом, на котором изображалось странное животное. Дюран на секунду остановился, чтобы их разглядеть, а потом пересек парковый периметр и взял резко влево, не смешиваясь с толпой. Встречающие проследовали за ним.

Парк представлял собой окультуренную свалку с неровным ландшафтом. То тут, то там возвышались холмы от проседавшего подземного мусора, который, скорее всего, еще и выделял метан. Такие углубления легко удавалось отличить от воронок авиационных бомб, наследия последнего вооруженного индо-пакистанского конфликта за Кашмир. Края у последних были менее ровные и гладкие.

По парку шла центральная дорожка, пересекавшая зеленый покров с юга на север и распадавшаяся на несколько рукавов. Сердцем парка являлась центральная площадь, огороженная со всех сторон небольшими техническими строениями и полицейским транспортом, – чтобы регулировать численность сторонников и контролировать проникновение провокаторов. Вход как в лучших традициях – через рамку металлоискателя.

– Саблезубая черепаха! Местные националисты не смогли придумать ничего лучше, как использовать китайскую химеру на своих партийных флагах! Видимо, так они и рассматривают свою стратегию интеграции в региональные союзы – медленно вгрызаться!

– Так откуда информация? – перебил его атташе.

Дюран остановился, сделал несколько манипуляций руками, и перед ним возникла проекция женщины с устаревшей, но добротной снайперской винтовкой в руках. Она не обращала на него никакого внимания, только что-то разглядывала в пустоте.

Феликс повернулся к делегации:

– Вчера на меня вышел представитель корпорации, торгующей информацией, под названием «Vengeance inc.». Он сообщил, что баваша пересек афгано-кашмирскую границу со стороны Вакханского коридора, его цель – нанести еще один удар. Хорошая новость заключается в том, что это один смертник, а не три, как на той неделе. Плохая – ваши патрули его не выявили, и он уже, скорее всего, здесь.

– Но почему он вышел на вас? – уточнила женщина.

– Не знаю. Может, это связано с Крысоловом и тем бардаком, что развел UNISS в Кашмире под вашим чутким руководством? Ратников считает, что в этом деле у нашего управления и вашего есть не просто общие точки, а целая китайская акупунктура.

– Я вас умоляю! – воскликнула начальница.

Феликс ее уже не слушал. Он повернулся к своей виртуальной спутнице.

– Привет, дорогая. Все еще пользуешься этой дрянью?

– Это хорошая винтовка, – произнесла, не отрываясь от прицела, женщина. Мой брат собрал ее своими руками. Я убила ею уже девяносто человек…

– Что-нибудь есть?

– В парке десять тысяч человек. Используй я все спутники ООН, которые висят над регионом, даже тогда я не смогла бы гарантировать, что найду нашего подозреваемого…

Феликс поднял глаза на крышу ближайшего торгового центра. В углу блестел оптический прицел Ирэн Ле Блэр, светящийся как маленькая вечерняя звездочка.

Не отвлекаясь, Дюран направился вдоль забора, ограждавшего парк, и вскоре оказался на небольшой площади с буддийской скульптурой в центре, у которой местные мусульманствующие вандалы уже отсекли голову. Согласовав свои движения с виртуальной картой, он направился дальше. Местный представитель UNISS со своей свитой продолжала его преследовать, даже когда он оказался на краю толпы и попытался рассчитать какое-то ему одному известное направление.

– А кто эти баваши? – поинтересовался военный.

– Крупные корпорации используют исламистов-самоубийц, чтобы защищать свои интересы в регионе, – пояснил Дюран, не отвлекаясь от процесса. – Мы научились обнаруживать человека, который несет на себе взрывчатку, но этим взрывчатку делают из биоматериалов и помещают в живот. Части бомбы собираются вместе перед самым моментом взрыва, пульс процессора не отследить.

Военный атташе пощупал с тревогой свой живот.

– Баваша живет не больше трех дней, – продолжил Дюран. – Торговец информацией сказал, что таджикский филиал «Herbatronics» подготовил бавашу позавчера утром.

Рядом проявилась проекция снайперши.

– Феликс, дорогой, я что-то вижу.

– Где?

– От тебя на тридцать градусов и в семидесяти метрах. Сразу не разглядеть. Очень характерные признаки: пигментация кожи, одежда, не соответствовавшая социальному статусу, наркотическое отравление…

Феликс приподнялся на носках, чтобы взглянуть на подозрительную личность поверх голов и без того невысокого роста кашмирцев, но ничего подозрительного ему в глаза не бросилось.

– Можешь прицелиться?

– Слишком людно…

Дюран откинул полу своей неприметной куртки и отработанным движением одновременно снял пистолет с предохранителя и отстегнул крепеж кобуры, препятствовавший выпадению пистолета. Он продолжал вглядываться в толпу, выискивая того, кто вызвал подозрение Ирэн.

– Они всегда действуют по одной и той же схеме. Сперва секулярные силы добиваются независимости, потом приходят фундаменталисты и убивают всех, кто хотел бы построить светское государство. Откатывать назад уже поздно, ООН признает новое государство, и формально демократическая процедура соблюдена. Но может, это проблема не в них, а в нас? Нам приходится врать, что идет локальная борьба Добра со Злом, а не результат распила бюджета организации, которая ничего не решает, реакционерами, чье время давно прошло…

– Мы не были к этому готовы! – попытался оправдаться военный атташе. – Нас прислали сюда только после того, как появились сведения о применении этнического оружия.

– Кроиц пожертвовала своей жизнью, а Крысолов здоровьем, чтобы вы притащили сюда свои задницы. Интересно, хоть кто-нибудь готов решать реальные проблемы, а не этические?

Дюран хлопнул по плечу военного и уже собрался двинуться вперед, расталкивая местных сторонников партии власти, как вдруг к югу от митинга послышались серии хлопков и звуки, похожие на сдавленные крики.

– Это что? Выстрелы?

– Сканер говорит, что в километре, – проворчал недовольно и нисколько не напряженно телохранитель.

– Быть не может, это уже в зеленой зоне!

– У вас гости, – подтвердила его опасения проекция снайперши.

Ситуационный штаб UNMAPFOR среагировал гораздо быстрее. В парк на большой скорости въехали два бронетранспортера сил ООН по навязыванию мира в Кашмире и на полном ходу развернулись в южном направлении, случайно задавив одного митингующего. Толпа пришла в движение. Говорят, слухи распространяются с огромной скоростью, и тому явилось подтверждение. Паника зародилась где-то в глубине людской массы и начала прорываться к краям беснующимися группами, отовсюду слышались выкрики на кашмирском, которые встроенная в мозг Дюрана электроника не могла распознать и перевести.

Поскольку основные массы собравшихся ринулись на восток и север, четыре европейца смогли безопасно проскользнуть между полицейскими машинами и небольшим техническим строением, представляющими собой границу проведения массового мероприятия, и оказаться в небольшом ландшафтном углублении, скрывавшем их от событий на юге парка. Но это оказалось мнимой защитой.

На всем ходу из-за возвышения выскочил грязно-белый пикап с наспех приваренными балками, повышавшими жесткость корпуса. Все лобовое стекло оказалось забрызгано кровью, и даже если бы водитель был жив, он все равно не смог бы управлять электрокаром. Подскочив на полметра над углублением, машина врезалась капотом в его противоположную сторону, поднимая в воздух комья земли и травы.

Из кузова вывалились двое еще живых боевиков в черных чалмах и свободных рубахах, стянутых поверх широким поясом, в серых и зеленых безрукавках. У одного из них на плече виднелся туго повязанный черный флаг с арабской вязью, смысл которой не сложно было понять.

– Джихадисты! – прошептал военный, вынимая из кармана старый наградной пистолет.

Оружие застряло в кобуре, и, находясь на линии огня между Дюраном и боевиками, атташе только представлял собой препятствие. Он присел, чтобы не собрать все пули, когда начнется заварушка.