Знаки семи планет - Татьяна Шуран

Знаки семи планет

Татьяна Шуран

© Татьяна Шуран, 2017

ISBN 978-5-4485-1120-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Книга, которую вы держите в руках, – по-своему уникальна. Она представляет собой «досоздание черновиков» знаменитого поэта и писателя Серебряного века Валерия Брюсова.

В 1908 году Брюсов задумал роман-антиутопию в семи частях, по числу «семи смертных грехов», долженствующий «обнять все стороны человеческой жизни и пересмотреть все основные страсти человеческой души». Однако издание осталось незавершённым: Брюсов написал только первую часть романа – «Богатство», и более к своему замыслу не возвращался.

Век спустя исследовательница творчества Брюсова Татьяна Шуран, опираясь на черновые наброски, завершила роман. В данной книге часть первая, написанная Брюсовым, объединена с «остальными», принадлежащими перу Татьяны Шуран, шестью частями: Богатство, Сладострастие, Опьянение, Жестокость, Праздность, Слава, Месть.

«Семь земных соблазнов» и «Знаки семи планет» – цикл произведений о юноше, проходящем сквозь все искушения, чтобы объединить краски жизни в едином потоке света.

Татьяна Шуран. Валерий Брюсов и его «Семь земных соблазнов»

Сверкали фонари, окутанные пряжей

Каштанов царственных; бросали свой призыв

Огни ночных реклам; летели экипажи,

И рос, и бурно рос глухой, людской прилив.

И эти тысячи и тысячи прохожих

Я сознавал волной, текущей в новый век.

И жадно я следил теченье вольных рек,

Сам – капелька на дне в их каменистых ложах.

Так случилось, что Валерия Брюсова я открыла для себя как прозаика прежде, чем как поэта. Поэзией я не увлекаюсь, а вот сборник новелл Валерия Брюсова полюбился мне с самого детства, и я регулярно перечитывала то одну, то другую изысканно-лаконичную, холодновато-фантастичную зарисовку.

Особенно интриговал неоконченный роман «Семь земных соблазнов» – ведь он давал такой простор воображению! Написана только первая часть из предполагаемых семи, но замысел чарует своей стройностью и размахом: «обнять все стороны человеческой жизни и пересмотреть все основные страсти человеческой души»1.

Название в черновиках Брюсова менялось многократно: «Семь смертных грехов», «Знаки семи планет», «Семь цветов радуги», – семь историй, череда испытаний, которые последовательно проходит главный герой, все краски земного бытия, сливающиеся в единый поток света. Намечена и развязка: «Кончается всё грандиозным восстанием. Революция»2.

Отчего же замысел остался неосуществлённым?

Брюсов приступил к работе над романом в 1908 году, первая часть («Богатство») была издана в 1911 – и больше автор к своей грандиозной задумке не возвращался. Он ценил «Богатство» как отдельное самостоятельное произведение и десять лет спустя отправил его в издательство в числе материалов для предполагаемого собрания сочинений. Однако целостный облик романа лишь угадывается в немногочисленных схематичных набросках общей композиции: «2 Скупость и расточительность (Город <ская> жизнь)», «3 Леность (Ж <изнь> богатых и бедных)», «5 Пьянство (чревоугодие) (Вино, эфир, опиум, гашиш etc)», «6 Гнев (социализм, слова пророка etc)», «luxuria – сладострастие – Венера», «Сладострастие – алый», «Война (месть) Марс», «Гнев – оранжев.»3…

Рискну предположить: проблема была в том, что развитие социума рисовалось Брюсову скорее как цикл, замкнутый круг вечного возвращения, в котором утончённая культура «имперского» упадка и жизнерадостное варварство «грядущих гуннов» сменяют друг друга, никогда не поднимаясь до подлинной социальной гармонии. Недаром, отказавшись от дальнейшей работы над «романом из будущей жизни», Брюсов повторно (после «Огненного Ангела») обратился к историческому жанру и в романе «Алтарь Победы» запечатлел закат Римской империи. В начале XX века темы экономической и классовой борьбы вышли на первый план в сравнении с вопросами духовного преображения общества. Предчувствие «нового религиозного сознания» было совсем смутным, отвлечённым: скорее указание в некоем направлении, чем живой, насыщенный образ, откровение будущего.

Сейчас мы вновь на рубеже истории, в начале нового, XXI века. О чём мы мечтаем? Чего боимся? Каким окажется наш «роман из будущей жизни»? Если бы Брюсов жил в наше время – он бы нашёл недостающую часть спектра общемировых грехов?

Так или иначе, мне хотелось ещё немного пожить в мире «Семи земных соблазнов» – этой весьма «соблазнительной» антиутопии, понаблюдать за злоключениями героя, по-брюсовски элегантно и отстранённо дегустирующего плоды опасных искушений…

Кому-то идея «продолжить» работу знаменитого писателя и «закончить» чужой роман покажется чересчур дерзкой. В своё оправдание могу заметить, что Брюсов и сам пользовался методом досоздания чужих черновиков. В 1916 году он представил на суд публики свою версию финала к прославленным «Египетским ночам» Пушкина, причём был в этом деле не первым и не последним: в русской литературе сложилась своеобразная традиция «продолжений» к неоконченной повести. Брюсов был горячим поклонником и блестящим знатоком творчества Пушкина. В предисловии к изданию он обозначил свой замысел: «чуждаясь всякой стилизации», он в то же время «старался не выходить за пределы пушкинского словаря, его ритмики, его рифмы», «желая только помочь читателям по намёкам, оставленным самим Пушкиным, полнее представить себе одно из его глубочайших созданий». «Воссоздать по этим данным, что представляло бы целое, и было задачей моей работы, которую можно назвать „дерзновенной“, но ни в коем случае, думаю я, не „кощунственной“, ибо исполнена она с полной любовью к великому поэту»4.

Примерно с теми же чувствами приступаю к своей работе и я. Моя цель – окунуться в красочный мир брюсовского замысла, пожить в нём – полюбоваться вблизи – потеряться и найтись.

В то же время я рассматриваю свой текст не как стилизацию или подражание, а как погружение в чужой замысел на материале новой, современной эпохи, с позиций политико-философских и мистических учений конца XX – начала XXI века.

Порядок частей сохранён в соответствии с черновиками Брюсова: «Как известно, теологи и схоласты не согласны между собою в перечне этих „семи грехов“. Комбинируя различные списки „смертных грехов“, мы приняли следующую таблицу „семи соблазнов“: Богатство, Сладострастие, Опьянение, Жестокость, Праздность, Слава, Месть»5.

Валерий Брюсов. Семь земных соблазнов. Роман из будущей жизни

От редакции

Роман из будущей жизни, «Семь земных соблазнов», над которым В. Я. Брюсов работает уже давно и сведения о котором не раз появлялись в печати, в полном своем виде может быть издан лишь через несколько лет. Разделенный на семь частей, по числу традиционных «семи грехов», – Богатство, Сладострастие, Опьянение, Жестокость, Праздность, Слава, Месть, – он должен обнять все стороны человеческой жизни и пересмотреть все основные страсти человеческой души. Каждая часть представляет собою более или менее самостоятельное целое, которые все связаны между собою только образом главного действующего лица. Редакция Альманаха полагает, что читателям небезынтересно будет познакомиться с этим произведением по тем отрывкам из первой части романа, которые предложены в ее распоряжение автором. Она считает, однако, своим долгом предупредить, что печатаемые ею страницы составляют первоначальные наброски, которые еще подлежат обработке, как стилистической, так и по отношению ко всей композиции романа.

От автора

Весьма трудно определить эпоху, в которую происходят описываемые мною события. Многие стороны жизни представляют, по-видимому, культуру, стоящую на более высокой ступени, нежели современная. Другие явления, напротив, указывают на низший уровень развития человечества. Кроме того, общая картина жизни той эпохи ни в каком случае не соответствует тем формам, в какие она должна отлиться, если будет продолжаться последовательное развитие тех начал, на которых зиждется наша «европейская» цивилизация. Приходится предположить, что между эпохой, изображенной в романе, и современной произошла какая-то страшная катастрофа, аналогичная той, которая уничтожила античную цивилизацию. Затем следовал период нового, многовекового развития, в результате которого человечество достигло вновь приблизительно того же уровня внешней культуры, на котором оно стоит в наши дни. Вновь, частью как следствие новых изобретений и открытий, частью под влиянием сохранившихся сведений о славном прошлом, были найдены и возобновлены все те приспособления и ухищрения, которые составляют характерную особенность быта цивилизованных народов XX века. Вновь возникли многомиллионные города с домами-небоскребами, электрический свет вновь залил их улицы и их жилища, вновь пересекли всю землю рельсы железных дорог, вновь зашумели по всем путям автомобили, а в воздухе показались вновь дирижабли и аэропланы, страны соединились вновь телеграфами и телефонами, быстроходные стимеры возобновили свои рейсы через океаны, и скоропечатные машины по-прежнему стали выбрасывать в миллионах экземпляров газетные листы. Согласно с этим опять заработали биржи и парламенты, напряженная умственная жизнь возродилась в университетах и в различных научных институтах, опять встали перед людьми все тягостные вопросы современности, в том числе вопрос об организации труда; и строение общества, сходное с тем, какое мы наблюдаем в наше время, привело к тем же решениям этого вопроса, какие предлагаются и современными нам теоретиками… Впрочем, аналогию эту не должно проводить слишком далеко, так как мы видим, что во многих отношениях эпоха, изображенная в романе, резко отличается от нашей современности, что многое в ней организовано на иных началах и что к разрешению многих задач она подходит по иным путям, нежели мы. Во всяком случае мы встречаем в романе мир, стоящий на высокой ступени внешней культуры, но таящий в своем организме губительные язвы, грозящие самому его существованию.